Заповедный тупик - Катерина Крутова

ней он делился всеми удачными и сумасшедшими идеями, вместе обсуждали они возможность реализации того или иного проекта, совместно праздновали получение грантов и заливали алкоголем провалы. Но теперь у Тельмана была Эмма – самая близкая в круге доверия, любимая муза, разделяющая все переживания творца. Дэвид не пытался задеть подругу детства – режиссер просто жил, рос над собой, развивался как профессионал и мужчина. Переживания и претензии Алекс, поделись она ими, оказались бы странны и непонятны для эксцентричного режиссера. Тимофеева прекрасно это понимала, как и то, что ближе Дэвида в ее жизни так никто и не появился и винить в этом можно только саму себя. Но легче не становилось – горечь переживаний вскипала злобой, губы привычно закусывались от сдержанных эмоций, и углублялась морщинка между бровей. Арсен наблюдал за ее реакцией исподволь, и эмоции не укрылись от внимательного взгляда.

– Взял тебе вишневый раф. – Он кивнул на держатель стаканчиков между сиденьями.

Саша вынырнула из бурлящей пучины чувств и растерянно улыбнулась Покровскому. Впервые за годы знакомства ему показалось, что сквозь расколотую ледяную оболочку выглянула настоящая Тимофеева – ранимая, одинокая, тоскующая без теплоты. Но сползшая маска быстро вернулась на бледное лицо. Алекс кивнула и, прикрыв глаза, отдалась вкусу кофейного напитка. Выгрузившихся у дома Эмму и Дэвида Саша удостоила коротким кивком и сдержанным «Пока». Автомобиль бесшумно тронулся по неторопливо просыпающемуся воскресному Петербургу. Арсен приоткрыл окно, и прохладный воздух взметнул темные волосы пассажирки. В порывах ветра, в сияющей утренней дымке, в прозрачном хрустале пустых проспектов и парков неуловимо сквозила весна.

– Я не знаю твоего адреса. – Покровский переключил волну, и джаз сменила незатейливая веселая мелодия.

– Конечно, ты же не доставка еды, – привычно съязвила Алекс.

– Кстати, об этом, заедем позавтракать? Для приличных заведений еще рано, но пекарни уже работают. Или ты соскучилась по, простихосподи, фастфуду?

– По чему угодно, где нет карри. Индийской едой я наелась на несколько лет.

Арсен понимающе кивнул, и спустя десять минут они уже сидели на высоких табуретах у стойки маленького кафе, где сонная бариста неторопливо варила кофе, а хмурый пекарь выгружал с противней горячие багеты.

– Отдохнула? – Арсен сканировал изменения в привычном образе.

Алекс убрала за ухо лезущую в чашку прядь, и на свету сверкнули самоцветы в длинной эффектной серьге.

– Красивая, – констатировал Арсений и, протянув руку, коснулся черного камня.

Саша предостерегающе покосилась на спутника, но не отстранилась. В опасной близости от чувствительной кожи мужские пальцы изучали огранку, скользили по завиткам оправы, задевали распущенные волосы. Покровский касался украшения осторожно, с видом увлеченного тонкой работой эстета, но Алекс чувствовала, как приливает к щекам румянец, а вдоль позвоночника поднимается незваная волна мурашек. Изголодавшееся по чужим прикосновениям тело подводило, заставляя испытывать жар, подтверждения которому не находило сердце.

– Изысканная вещь. Тебе подходит. С высокой прической и открытой шеей будет смотреться изумительно. Выгуляем в Мариинку? Ты была уже на новой сцене?

Саша отрицательно качнула головой, с неожиданным сожалением наблюдая, как ладонь Покровского вальяжно переместилась от шеи на ручку кофейной чашки.

– Последние годы мне не до того.

– Всем не до того, но с работой ради работы пора завязывать. Я рад, что ты наконец нашла время для себя и выбралась в Индию. – Арсен принялся изучать в смартфоне афишу театра. – Выбирай: «Идиот» или «Отелло»?

– Патологический ревнивец или припадочный слабак?

– Могу предложить еще «Дон Жуана». – В устремленных на Алекс глазах мелькнул озорной огонек.

– Сеня, твоя идея – тебе и решать. – Саша милостиво улыбнулась.

Принимать то, что посылает судьба, после Индии виделось не такой уж плохой идеей, да и общество Покровского ее не тяготило, а скорее развлекало. После трех недель отсутствия образ Арсения точно вобрал в себя утонченную сдержанность Северной Пальмиры. Неторопливый танец на грани откровенности и чувств, что уже много лет вели между собой Алекса и Арс, был дорог каждому из участников. Выверенные движения, останавливающие касания на полпути, фразы, полные намеков и недомолвок, – Тимофеевой нравилась эта игра. То, как он смотрел на нее, вдохновляло и доставляло потаенное удовольствие. Тот поцелуй в полумраке студийного холла был за гранью дозволенного. Он нарушил негласные правила и выбил почву из-под ног. Но сейчас в рассветном кафе ей казалось – все вернулось на круги своя. Внимательный, обольщающий походя, привычно претенциозный спутник походил на приветственный кивок Петербурга по возвращении домой блудной дочери.

– Тогда будет современная трактовка шекспировского мавра. Тебе, визуалу, должно быть как минимум интересно. По слухам, грандиозные декорации, световое шоу, спецэффекты, модерн-балет в массовке…

– А петь-то они будут?

– Должны, – не очень уверенно подтвердил Арсен, – опера все-таки.

– Думала, ты предпочтешь проверенную классику. Ладно, не насладимся – хоть поржем.

На эту ремарку Арсен пожал плечами, а затем с внезапным смущением заискивающе спросил:

– Позволишь подарить тебе платье по этому случаю?

– О, у меня теперь есть парадно-выходное сари! Будет повод выгулять все индийское злато-серебро за раз.

– Экзотично и эпатажно. Но в твоем характере скорее кимоно. – Арсен едва сдержал улыбку.

– Что ж, придется раскроить пять метров на шикарные занавески. – Алекс надула щеки в показательном возмущении.

– Я могу подобрать себе костюм магараджи или брахмана. Как там в Индии жрецы при храмах одеваются? – миролюбиво предложил Арсен.

Саша вспомнила ночной раджастанский городок, голого, косматого, измазанного известью прислужника Кали. Интенсивно замотав головой, она чуть не пролила кофе.

– Давай обойдемся европейской классикой. С шокированием публики режиссер-авангардист справится без нас.

– Ты не ответила про платье.

– Кто девушку одевает, тот знает цвет ее белья. Спасибо, но я пока могу позволить себе покупку одежды. Не весь гонорар за фильм на Гоа растратила.

– Дальше есть проекты? – Покровский перешел на серьезный тон.

Александра вспомнила разговор в машине, планируемый отъезд Тельмана в Москву и нахмурилась. Арсений внимательно наблюдал за переменами настроения собеседницы и воспользовался моментом:

– У меня есть предложение. Один давний знакомый бизнесмен решил пойти в политику и собирает команду.

– «Не дай вам Боже вляпаться во власть» – так еще моя бабушка говорила. – Тимофеева пренебрежительно скривилась.

– Во власть тебя никто не зовет. Надо просто постоять рядом и получить выход на совершенно другой уровень связей, доходов и перспектив. Нужен человек, разбирающийся в кинопроизводстве, – придется много снимать, от интервью и рекламы до документальных и постановочных фильмов. Контракт на три года. Я подумываю согласиться.

«И хочу, чтобы согласилась ты», – уже про себя продолжил Покровский, который ощущал мучительную, почти физическую потребность держать Алекс поблизости. Как весь прошлый год она неосознанно выбирала на свои проекты оператором Куликова, так теперь Арсений Илларионович всеми силами стремился заполучить