Стареющая жена генерала дракона - Кристина Юрьевна Юраш

Глава 16

Он замер, словно пораженный моими словами. Его лицо стало непроницаемым, но я видела, как внутри него бушует буря. Генерал смотрел на меня, как на что-то непонятное и пугающее, и я не могла понять, что скрывается за этой маской.

Я вздохнула, чувствуя, как тяжесть в груди становится всё ощутимее. Слова, которые я собиралась произнести, казались мне слишком смелыми, почти безумными. Но я уже решила.

— Прекратите! Вы не понимаете, о чем говорите! — резко перебил меня генерал, но я тут же перебила его, чувствуя, как внутри меня поднимается волна решимости.

Он замер, словно мои слова застали его врасплох. Рука с тростью дрогнула, но генерал быстро взял себя в руки.

— Вы сейчас серьёзно? — спросил он, его голос звучал холодно, почти враждебно. — Вы понимаете, что я не приму вашу жертву!

Я кивнула, стараясь не показать, как сильно я нервничаю.

— Да, — ответила я твёрдо. — Совершенно серьёзно. Я прекрасно понимаю, что мне не так много осталось жить. По сравнению с жизнью дракона — это же мгновенье. Ну лет сорок еще протяну, надеюсь. Потом болячки всякие, ревматизмы, клизмы, деменция… Обычно в такие моменты люди держатся благодаря близким. Ради близких. Но у меня нет близких. Поэтому я предлагаю вам выход.

Он замер.

Но я видела, как в его глазах промелькнуло что-то похожее на удивление.

— Я понимаю, что могу просто лечь и умереть, — прошептала я, стараясь сдержать дрожь в голосе.

Я на секунду задумалась.

Я снова умолкла, взвешивая каждое слово.

Черт! Опять слезы! Что-то нервы в последнее время вообще ни к черту!

Генерал встал.

Его фигура застыла, как статуя, в напряжённой тишине.

Я не отводила глаз. В этом молчании было что-то тревожное и завораживающее одновременно.

Что он скажет?

Что сделает?

Глава 17. Дракон

В этот момент я почувствовал соблазн.

Не физический, не похотливый, а другой.

Глубокий, тёмный, опасный. Он проник в моё сердце, словно ядовитый туман, и заставил задуматься о том, о чём я уже и не думал.

Сотни книг, сотни попыток найти обходной путь… Но нигде ничего про мое проклятие.

«А что, если…» — эта мысль крутилась в моей голове, как змея, обвивающая позвоночник. Что, если она говорит правду? Что, если она действительно готова попробовать полюбить меня? Что, если она готова отдать свою жизнь ради меня? Что, если я наконец-то смогу избавиться от проклятия, которое терзает меня уже столько лет?

Я вспомнил.

Вспомнил брата. Агостона.

Его глаза, полные решимости и огня. Как он стоял передо мной, высокий и гордый, готовый пожертвовать всем ради меня.

— Я сделаю это, — сказал он твёрдым голосом, в котором звучала сталь. — Я сниму с тебя проклятие.

Я покачал головой, чувствуя, как внутри меня поднимается волна гнева и отчаяния.

— Нет, — отрезал я, глядя ему прямо в глаза. — Я не приму твою жертву.

— Но я хочу! — воскликнул он, его голос дрожал от эмоций. — Я хочу, чтобы ты был свободен!

— А я — нет, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, хотя внутри меня бушевала буря. — Я не хочу жить, зная, что ты умер за меня.

Брат нахмурился, его лицо исказилось от боли и разочарования.

— Ты эгоист, брат! — выкрикнул он, его голос был полон обиды. — Ты не понимаешь, что значит настоящая любовь и преданность!

— И именно поэтому я не позволю, — сказал я, стараясь не показывать своих чувств. — Я не позволю тебе умереть за меня. Я не могу позволить этому случиться.

Я поклялся тогда.

Никогда больше не принимать жертву.

Ни от кого.

Ни за что.

Но теперь передо мной сидит эта женщина. Её глаза — два бездонных озера, в которых я тону, как в омуте. Её голос — мягкий, словно шелест листьев, но с такой силой, что он пронзает мою душу.

— Я попробую полюбить вас, — говорит она, и её слова звучат как тихая мелодия, полная надежды.

— Когда придёт мой час, — продолжает она, её голос дрожит, но в нём нет страха, только решимость, — я отдам вам свою жизнь.

— Пусть это будет оплатой за всё, что вы для меня сделали, — добавляет она, и её слова обжигают меня, как раскалённое железо.

Я в шоке.

В ужасе.

В смятении.

Как она может?

Мы же с ней почти не знакомы.

После всего, что с ней сделали? После унижения, после потери, после боли, которая, казалось, навсегда оставила на её сердце шрамы?

Она предлагает самое ценное, что у неё осталось — свою жизнь.

Она предлагает мне самое ценное, что у неё осталось, — свою жизнь. И в этот момент я чувствую слабость. Не физическую. Моральную.

Если я откажу… я останусь проклятым. Буду жить вечно. Один. Без прикосновений. Без любви. Без будущего. А если приму? Если она умрёт… Я буду жить. Но с этой виной. С этим знанием: «Я позволил ей умереть». Но она говорит о старости… Говорит о том, что все равно рано или поздно умрет. И она не хочет, чтобы ее смерть была напрасной.

Глава 18. Дракон

Её глаза полны решимости, а в них я видел отражение своей собственной боли. Она готова отдать всё, даже