Стареющая жена генерала дракона - Кристина Юрьевна Юраш

глаз не отвести.

Бутылочки.

Свечки.

Щётки.

Мази.

Пудры.

И что-то, что выглядело как инструмент пыток средневекового палача, но, судя по улыбке служанки, это был массажёр для лица. Мне срочно нужен был массажер для нервов. Они были ни к чёрту.

— Что это? — спросила я, пытаясь сохранить достоинство. — Вы решили устроить мне экзекуцию?

Глава 20

— О нет, госпожа! — засмеялась одна из них. — Это для того, чтобы привести вас в порядок!

— Господин распорядился, чтобы вы чувствовали себя как настоящая хозяйка!

Значит, он согласился.

Или, по крайней мере, начал готовить мне гроб по размеру. Что ж. Я рада. И даже не жалела. Это же не завтра? Нет. Через много лет. Так почему бы не отдаться в заботливые руки служанок, обещавших вернуть мне свежесть и молодость?

Девушки закатали рукава.

Одна схватила ленту и начала снимать с меня мерки.

Не с платья.

С меня.

С моих бёдер, талии, плеч, даже с запястий.

Как будто я — не женщина, а манекен для портного, который специализируется на «брошенных и опозоренных женах».

— Эй, погодите, — сказала я с усмешкой. — Я еще не настолько стара, чтобы меня измерять…

Мне почему-то хотелось поворчать. Видимо, возраст дает о себе знать. Радовало то, что к кошкам и огороду еще не так сильно тянет.

— А вы будете довольны, госпожа! — улыбнулась ловкая служанка. — Господин сказал, что вам нужно всё самое лучшее!

— Всё самое лучшее? — переспросила я.

Точно.

Согласился.

Только теперь это не просто сделка.

Это инвестиция.

Он вкладывает в меня кремы, маски, шелка — а я вкладываю в него свою жизнь.

Честный рынок.

Только без налоговой инспекции.

— А вы ещё не видели, что у нас в корзинах! — радостно воскликнула другая, выкладывая на стол крем, который, судя по флакону, был создан из слёз скупых мужей и экстракта бессмертия.

— Этот крем сделает кожу как у новорождённого младенца!

— Только без пуповины, надеюсь? — уточнила я.

— О, конечно, госпожа!

Суета началась.

Настоящая, родная, знакомая суета.

Та самая, что окружала меня, когда я была женой Гельриха.

Когда меня «приводили в порядок» перед балом.

Когда меня делали «идеальной».

Когда меня превращали в манекен, который должен был радовать глаз мужа.

Но тогда это было тюрьмой.

А сейчас…

Сейчас это было попыткой купить моё сердце.

Меня искупали во всём, что было в корзинах, а потом стали тщательно умасливать мои волосы.

Я чувствовала себя как курица перед жаркой — уже намазана, осталось только запечь.

— Простите, — сказала я, когда одна из служанок уже готова была втирать в меня крем, который, по её словам, «сделает кожу как у новорождённого младенца, но без пуповины». — А зачем всё это? Мне кажется, это — лишнее…

Но меня тут же стали уверять, что вовсе не лишнее!

И что скоро привезут платья из столицы.

Их доставят магией, поэтому они будут здесь с минуты на минуту.

— Ага, — сказала я, глядя на баночку с кремом, половина из которой уже была на мне. — Прямо как моя молодость.

— Что, госпожа?

— Ничего. Магия — как мужик. Думаешь, «феерия», а там «пшик», — усмехнулась я, слыша, как смеются служанки. Одна хихикала в ладошку.

Я посмотрела на себя в зеркало.

На это старое, серое, материнское платье, которое лежало на кровати.

На растрёпанные волосы.

На уставшие глаза.

И вдруг поняла:

Это не забота.

Это согласие.

Согласие на сделку.

Он не сказал «да».

Но он отправил подарки.

А это, в нашем мире, равносильно подписанию контракта.

Глава 21

— Ладно, — сказала я, снимая с лица мокрую салфетку, которую местные дамы накладывали на лицо, чтобы не было морщин. — Делайте, что хотите.

Всё.

Я устала бороться.

С одной стороны, это было приятно.

Даже очень.

А с другой — всё это походило на попытки купить двадцатилетнюю девушку.

И может, у молодой красавицы сердце уже бы начало таять от такого, но мне было сорок пять.

И это уже казалось неглавным.

— Но если вы попробуете сделать мне причёску, напоминающую пышный пирожок, я уйду… Я уйду жить в лес. А если кто-то скажет: «О, вы так похудеете, как только начнёте пользоваться этим кремом», я убью. А если кто-то скажет: «Вы будете сиять, как молодая девушка», я убью дважды, — усмехнулась я.

Служанки рассмеялись. Но в пафосных комплиментах рассыпаться перестали.

— Госпожа, вы… Вы забавная, — хихикнула одна из них.

— Ага! Обычно дамы сидят, как леди, а вы шутите! — заметила еще одна девушка, которая размешивала маску для лица. Первая уже стирала специальный крем.

Я пока не видела себя в зеркале, но чувствовала, что ничего нового оно мне не покажет. Всё это так. Для успокоения души!

Только ту же Джолин.

Сорокапятилетнюю женщину.

С усталыми глазами.

С душой, вымотанной, как старый ковёр.

Но в какую-то секунду я поймала себя на странной мысли.

Я думала о том моменте, когда маска лежала на столе, а на меня смотрел невероятной красоты мужчина.

«А ведь действительно, будь я двадцатилетней девушкой, я бы влюбилась в него с первого взгляда!» — вздохнула я.

Но сейчас я чувствовала, что могла погорячиться со словами о любви.

Моя душа была настолько вымотана, изранена, что я сомневалась.

Смогу ли я вообще когда-нибудь кого-нибудь полюбить?

Снова?

— По поводу платьев, у вас есть пожелания? — спросила меня служанка. — Просто портнихи интересуются.

— Только чтобы они не были розовыми.

— И чтобы в них не было кринолинов.

— И чтобы они не пахли «надеждой и мечтами».

— Просто пусть будут… Нормальными.

— Скромными, — кивнула я. — Можно темными…

— Ага! — кивнула служанка и с топотом выбежала за дверь.

Через полчаса я уже устала.

— Может, волосы просто оставить распущенными? — взмолилась я. — Не надо причесок. Пусть будут как есть…

Послышались шаги, а в комнату вбежала служанка с коробкой.

Она тут же сняла крышку и отшатнулась.

— Ой, — прошептала она.

Глава 22

Робко протянув руку, она достала розовое, нежное, как безе, платье и посмотрела на меня.

Я смотрела на платье.

Оно кокетливо выглядывало из коробочки, как будто издевалось: «Ну что, Джолин? Готова ко второму детству? К