Неистовые. Из огня да в полымя - Алиса Перова

Диана тоже это увидела и призвала всю свою драконью мудрость:

— Ген, я знаю, что быть одновременно влюбленным и разумным почти невозможно. Тебе же просто не хватает лицемерия, чтобы скрыть свои чувства. И, знаешь, ревность — это нормально… но только без искреннего доверия у вас ничего не получится, — она заглянула мне в глаза. — Или у тебя есть веские причины не доверять своей девушке?

Этого на мне не написано. Вообще-то, я думаю, что у моей девушки куда больше причин не доверять мне. И выбрать не меня. И тогда это тоже будет мой косяк. А пацан, уж конечно, здесь ни при чем. По-хорошему, мне б ему благодарность выписать за эту встряску. Но я, пожалуй, придержу. Моё благоразумие ещё слишком неустойчиво, а потому избыток благодарности по-прежнему вызывает зуд в кулаках.

— Нет у меня таких причин, — отвечаю и изо всех сил хочу в это верить.

Потому что нельзя всё время бить в одну воронку — так не бывает.

И на самом деле у меня ведь нет никаких причин злиться на мою персиковую девочку. Она слишком чистая и правильная, чтобы поступить со мной так, как я не хочу. А у меня ещё есть возможность сделать для неё то, что хочет она.

Да пребудут со мной незамутнённый разум и удача!

Глава 11 Стефания

Я снова взглянула на Генку, и танцевать совсем расхотелось. Зато Реми выглядит очень довольным и не умолкает.

— Stéphanie, tu étais à Paris? (Стефани, ты была в Париже?)

— Pas encore (Ещё нет), — и я уже собралась пояснить, что в ближайшее время непременно там буду, но Реми меня опередил:

— C'est merveilleux ! Je t'invite. (Отлично! Я тебя приглашаю!) — это прозвучало так легко и небрежно, будто он позвал меня в кафе на чашечку кофе, а за моей спиной сейчас не играет желваками огромный набыченный Генка.

— Merci. — Нет, ну а что тут ещё сказать?.. Приглашает он меня!

Но, кажется, моё «мерси», подкреплённое вежливой улыбкой, воспринялось, как согласие, потому что Реми уже поспешил сообщить, что организует всё по щелчку пальцев (самоуверенность в этом парне просто зашкаливает!) и устроит для меня незабываемую экскурсию по Парижу. А потом и по Лондону! А если я захочу-у…

Да я даже слышать не хочу!

Я попыталась вставить своё веское несогласие, но, к моему облегчению, полёт мальчишеских фантазий и наш затянувшийся танец очень вовремя прервал звонок мобильного. Быстро взглянув на экран своего телефона, Реми нахмурился, отстранился и, даже не взглянув на меня, озвучил:

— Désolé, c'est un appel très important. (Извини, это очень важный звонок).

Какая неожиданная удача! И какая запредельная наглость!

Мне хочется сказать что-нибудь едкое, чтобы хоть как-то обозначить своё отношение к его поведению, но, кажется, этому нахалу абсолютно плевать на моё присутствие — он меня больше не слышит и не видит, и на беглом испанском что-то жёстко наговаривает в трубку. А ведь я учу этот язык, но сейчас почти ни слова не понимаю, хотя непечатные словечки там точно присутствуют. Теперь передо мной какой-то совсем другой парень — уже не мечтательный юный погонщик овечек…

Если бы не удерживающая меня рука, я бы решила, что Реми и вовсе обо мне забыл, и слава богу!.. Но нет — сжав моё запястье, он тянет меня за собой, чтобы вернуть туда, откуда взял. И на мои попытки вырваться даже не реагирует. Дикарь! Пришлось прибавить шаг, чтобы не телепаться позади.

— Клешню убрал! — Генка шагнул нам навстречу, но Реми даже не взглянул на него. Выпустив мою руку и продолжая рычать в мобильник, он развернулся и потопал прочь из гостиной. Псих какой-то!

— Реми, — окликнула Диана, но его уже и след простыл.

— У него к-какой-то важный звонок, — зачем-то пояснила я, и, в попытке избавиться от неловкости, выдала: — Ваш брат здорово т-танцует.

— Отвратительно! — отрезала Диана и, уловив моё удивление, пояснила: — Если партнёрше в его руках некомфортно, то грош цена такому танцору.

И не поспоришь. Не выдержав её взгляд, я опустила глаза. И выдохнула с облегчением, когда Диана ушла вслед за Реми. К счастью, всем остальным не до нас — Риммочка затеяла спор с Одиссеем, а Андрей… не знаю, где он. Главное, что Генка со мной.

— Ты опять злишься? — я кладу голову ему на плечо и трусь щекой о прохладный шелк рубашки.

— Только не на тебя, — Генка прижимает меня к себе. — Этот щенок тебе дерзил?

— Нет, т-ты что! Он рассказывал мне о П-Париже…

— Ты обязательно там будешь.

— С тобой? — заглядываю в его глаза, а он целует меня в губы. Так и не ответив на мой вопрос.

Может, он решил, что я хочу улететь с ним уже сейчас? А ведь я даже не знаю, когда он улетает и надолго ли. Ничего о нём не знаю.

— Тебе не холодно? — Генка гладит меня по обнажённым плечам своими горячими руками, а я отрицательно качаю головой.

Вру. Стало действительно холодно и вдруг захотелось плакать — от этой недосказанности и неопределённости. От ощущения, что с наступлением рассвета наша новогодняя сказка может рассеяться. Что мне сделать, чтобы не потерять её?

— Гена, я х-хочу быть с тобой, — шепчу на грани слышимости.

Пусть считает меня навязчивой, пусть думает и понимает, как хочет… но я должна это сказать.

— И я хочу, — выдыхает он мне в волосы и обнимает, но теплее почему-то не становится. Как будто Генка не договорил и должно быть какое-то «НО»…

— Значит, всё в наших руках? — шепчу ему в шею.

— Конечно, мой Ангел.

Изумительная телятина по-бургундски вдруг потеряла вкус. С тревогой и раздражением я заметила, как в гостиную вернулся Реми, и отчего-то у меня даже не возникло сомнений, что он непременно примкнёт к нам. Кажется, этот парень задался целью испортить нам праздник.

— Явление четвертое, — со смешком пробасил Генка. — Демоны не сдаются.

И правда демон. Вернее, демоны — и он, и Диана его тоже. Даже их красота какая-то неправильная — порочная и опасная.

— А он действительно Дианин б-брат? — спрашиваю у Генки, наблюдая, как Реми направляется в нашу сторону.

— Му-гу, младшенький.

— А ск-колько ему