На сети - Ирина Ингрин

плиту. Потом запускала стиральную машину, вытирала пыль, собирала разбросанные по всей квартире вещи мужа. О домработнице речь даже не заходила: чистота в доме – дело жены, считал Тимур. К тому же он не мог допустить, чтобы кто-то оставался наедине с Настей в его отсутствие: он был слишком большим собственником, да и в лишних свидетелях их жизни не нуждался. В самом начале к молодым супругам часто наведывалась крестная Тимура – осматривала подоконники, ненароком заглядывала по ящикам.

– Я по делам в этом районе, записалась в один салон неподалеку. Говорят, их пилинги для лица – это нечто, – щебетала она, бросая на юную жену недовольные взгляды. – А вы тут уже неделю не убирались? Все так пыльно, а у Тимура – аллергия на пыль. Я поговорю с Николеттой Васильевной.

Настя терпеть не могла, когда ее осуждают. Она с остервенением начинала чистить и намывать квартиру, не желая расстраивать свою маму. Со временем, хоть визиты тети Лены стали реже, она привыкла к ежедневной уборке – и даже находила в ней удовлетворение. Немного прояснялись мысли, и становилось легче дышать, когда вокруг не было признаков того, что здесь живет еще и Тимур. Все его вещи она тщательно убирала по шкафам, так что отыскать их позже было непростой задачей. Его это злило, а она тайком ликовала.

В послеобеденное время Настя ложилась перед включенным телевизором или устраивалась на кресле в наушниках, забивая музыкой непрошеные мысли, тупо уставившись в стену. Она пыталась убедить себя, что это все, что у нее было и есть. Что иного не будет никогда.

Потом шла развешивать постиранные вещи на балкон – от скуки подбирая прищепки под цвет одежды. Это казалось ей забавным.

Готовила ужин: старательно, разнообразно, строго следуя рецептам, заранее одобренным Тимуром или его тетей.

Но весь день был не таким, если ей ночью снился он. Просыпаясь, она не торопилась встать с кровати, и Тимур, взбешенный уже с утра, уходил на работу голодный и во вчерашней рубашке. Если не получалось взять себя в руки и вынырнуть из своих иллюзорных мыслей – она лежала в кровати весь день, отказываясь принимать действительность, либо страдала на полу, так и не добравшись за весь день даже до ванной комнаты.

Тимур возвращался с работы, видел пустую кухню, неубранную гостиную, и с тяжелым сердцем шел в спальню, к жене.

Он знал, что она думает о ком-то другом, что все хорошие дни до этого она притворялась. Но на самом деле – она не выносит его. И он шел, чтобы наказать ее, выплеснуть гнев и получить удовлетворение от того, что может заставить жену чувствовать хоть что-то по отношению к нему. Пусть это будут страх, ненависть – главное, не безразличие.

Да, настроение всегда было паршивым, если снился Сергей. Настя забывала, что он делал во сне, о чем просил, может быть, они о чем-то говорили? Любое напоминание о любимом было мучительным.

Но, случись им быть вместе, рано или поздно он все равно мог покинуть ее – разлюбить или умереть. И ушел бы не через пару месяцев, а годы спустя. Что стало бы с ней при таком раскладе, если всего после нескольких месяцев, проведенных вместе, она не может жить без него? Получается, все могло быть еще тяжелее, если бы их счастье продлилось дольше? Или они насытились бы друг другом, и получилось бы легче отпустить? У Насти не было ответов ни на один из вопросов.

Глава 21

В судьбе каждого, наверное, случается человек (а может, и не один), фатально повлиявший на всю последующую жизнь. У Насти таким человеком стал Сергей. Какой бы она была, если бы они не встретились вовсе?

В Сергее она увидела что-то родное, словно услышала эхо своей собственной души. А я смотрела со стороны – и не могла представить их вместе. С другими парами это обычно легко удавалось, я чувствовала, как люди словно являлись продолжением друг друга, резонировали на одной частоте. И думала – какое счастье, что им была дарована встреча: не найди они друг друга, кто еще смог бы понять их и принять в свою жизнь?

Сергей жил на своей волне, он не умел ценить красоту и роскошь, был всегда прямолинеен. Бедность мучила его все детство, сформировавшее в нем твердое убеждение, что деньги и успех достигаются тяжелым трудом и терпением.

– Представь, уважаемый доктор в белоснежном халате, я спасаю страдающих пациентов, которые запутались в сомнениях и страхах, – порой мучил он меня своими мечтами. – И даже неважно, насколько ты хороший специалист, важно, как надолго тебя хватит.

– Боже, какой же ты дурак, – с усмешкой вздыхала я, качая головой.

– А ты фантазерка, – парировал он. – Я хотя бы друзей себе не придумываю.

Сергей строил великие планы, которые на самом деле были лишь отзвуками чужих желаний: он убеждал себя, что обязан выбраться из поселка (и не абы куда, а непременно в Москву), устроиться на стабильную и хорошо оплачиваемую работу, желательно – максимально благородную. При этом он никогда не искал компромиссов, желал всего и сразу, и меняющиеся обстоятельства не могли внести ни малейшей корректировки в его заранее продуманные схемы. Настя видела его рассудительным и целеустремленным, тянулась к нему, как к спасительному острову в бескрайнем океане незнакомцев – искателей несерьезных приключений. Но остров оказался лишь горсткой бездушных камней. Он уехал воплощать в жизнь свою великую миссию, а она осталась одна.

Глава 22

Однажды ты увидишь удивительную бабочку, красивую и загадочную; с азартом начнешь на нее охоту, найдешь приманку и поймаешь. Посадишь в стеклянную банку, будешь любоваться, привлекать ее внимание, постукивая пальцем по тонкой грани, отделяющей неволю от воли. Но однажды ты влюбишься в эту бабочку – и в тот день выпустишь ее на свободу.

Париж так прекрасен на рассвете. Нежный розовый свет заполняет узкие улочки, высвечивая великолепие старинных зданий. В воздухе разносится тонкий аромат кофе и корицы, нежное наречие местных жителей раздается откуда-то издалека. Ласковое солнце согревает ступни, слегка озябшие на прохладном полу балкона. Щебечут птицы, вторя легкому шуршанию молодой листвы.

Легкими и стремительными штрихами Настя зарисовывает удивительную хрупкость раннего парижского пейзажа в ежедневнике, но ее настроение резко меняется от осознания, что в этом удивительном месте она хотела бы оказаться при других обстоятельствах. Девушка со злостью и слезами захлопывает блокнот и возвращается с балкона обратно в номер.

Тимур проснулся и сидит на