Сюрприз для боевого мага или Наследство возврату не подлежит - Вероника Васильевна Крымова

же миг живая и теплая энергия хлынула в него, наполняя своей незнакомой и неведомой для него силой. Осторожно, чтобы не издать лишнего звука, он спрятал камень в карман сюртука и двинулся к выходу.

Оказавшись снаружи, маг начертил в воздухе руны. Гвозди скрипнули, встали в пазы, а доски вернулись на место, будто никто не нарушал их покой.

Лес провожал Джейсона мягким шелестом ветвей до самой опушки, пока он не вышел к поместью. Дом встретил запахом травяного чая и уютным теплом. В гостиной, за круглым столом, сидела одна из сирот – самая маленькая. Он не помнил её имени. Совсем крошка. Белая косынка на густых золотистых кудрях. Под носом – тонкий шрам после операции. Видно, когда-то была заячья губа. Почему не исцелили магией? Ах да… Денег у них нет. А столичные целители бесплатно не работают.

Она держала в руках фарфоровую чашку, осторожно, как сокровище. Перед ней в ряд сидели куклы, их стеклянные глаза тускло поблёскивали в ярком полуденном солнце , что лился из окна. Девочка подняла лицо, и оно осветилось улыбкой.

– Дяденька! – пискнула она. – Я почти выздоловела! Пью чай с подлугами и жду, когда все велнутся! И мамочка опять приходила, – добавила она шёпотом. – Она пела мне, но сталая миссис её не видела.

Джейсон нахмурился. Мамочка? Она же вроде уехала, или уже вернулась? Или может она о родной матери…Он подошел ближе и улыбнулся, опустившись на корточки перед девочкой.

– Кажется, ты болеешь. Может, лучше лечь в постель? А где твоя нянька?

Девочка пожала плечами, кудряшки качнулись.

– Сталая миссис говолит, они сколо велнутся.

Ах да, мелкие захватчики же собирались на ярмарку. Поэтому в доме царит благословенная тишина. А во главе этой банды – Аманда. Нахалка, каких поискать. Перед глазами будто наяву всплыло её лицо – её упрямый и дерзкий взгляд. А их поцелуй…Стоп! Это же был морок.

Тфу-ты!

Джейсон выпрямился и выругался про себя. Ладно, хватит забивать себе голову ерундой, нужно думать о деле. Он шагнул к лестнице, но в этот момент входная дверь распахнулась, и в дом вбежал мистер Флетчер, его лицо было красным, а дыхание – тяжёлым, как у загнанного коня.

– Ваша светлось! – пропыхтел он. – Я ездил за мисс Амандой и детками на ярмарку, а там… разгром! Прилавок разнесён, банки разбиты, дети… их забрали! Мисс Аманда в полиции, её арестовали!

Джейсон замер.

– Где она? – поспешно спросил маг, ощущая как в глубине души поднимается ярость. – Где она сейчас?

– В участке, на Старой улице, – ответил мистер Флетчер, его руки дрожали. – Но там полисмены, ордер… Они говорят, дети беспризорные, их в столичный приют забрали.

Джейсон стиснул зубы, его глаза вспыхнули гневом.

Ох, видимо дела сегодня придется отложить.

***

Тюремная камера была тесной, пропахшей потом, дешёвыми духами и затхлой соломой, брошенной на каменный пол. Меня грубо втолкнули внутрь, и я едва удержалась на ногах, спотыкаясь о чьи-то растоптанные башмаки. Дверь с железным лязгом захлопнулась, ключ проскрежетал в замке.

– Ну вот и новенькая, – хрипло рассмеялась одна из женщин, жгучая брюнетка развалившаяся в углу.– А с виду приличная…

В полумраке, пробивавшемся сквозь решётчатое окошко, я разглядела лица сокамерниц: усталые, с потекшей краской на губах и щеках, с синяками под глазами и следами былых побоев. Куртизанки, бродяжки, карманницы – весь сброд, который городская стража сгребала с улиц перед большими праздниками, чтобы «очистить» город от граждан неприглядного вида. Вдруг мэр или какой важный чиновник из столицы соизволит прогуляться по площади…

– Я ни в чем не виновата, – прошептала я, прижимаясь спиной к холодной стене.

Меня заперли здесь как преступницу, а в это время…

– Ага, конечно, – фыркнула рыжая девушка с грубо зашитым шрамом на щеке, прикрытым длинной спутанной чёлкой. – Мы все тут невинные овечки. Много карманов успела на ярмарке обчистить?

Остальные захихикали.

Мысли лихорадочно крутились в голове. Это безумие – чиновники не имеют права забирать детей, пока приют официально работает! Даже то, что мы лишились крыши, ничего не значит. Скажу полиции, что мы арендовали дом у его светлости… Надеюсь, Джейсон подпишет соответствующую бумагу. А если откажется?.. Буду умолять! Но что-то подсказывало мне, что он согласится. У графа было предостаточно времени выгнать нас из поместья – но он не сделал этого.

Или все же сделал?

В груди неприятно кольнуло. Я закусила губу, запоздало осознав: полисмены действовали не просто так. Ведь раньше никому до нас не было дела. Нет, у них был чёткий приказ.

А что, если граф Вейн всё же заявил на нас? Ох…

Я закрыла глаза, в воспоминаниях всплыли лица детей – Джесс, с её упрямым взглядом, Оливер и Мик, с озорными веснушками, и остальные детишки…у каждого из них был свой характер, привычки, но всех объединяла трудная судьба. И они не беспризорные. Они – моя семья!

Сердце сжималось, будто в стальном обруче, когда я думала о том, как безмятежна была наша жизнь раньше. Наш приют – наш дом, наше убежище, где смех детей звенел, как колокольчики, где всегда витал запах травяного чая и тёплого хлеба…

Теперь я совершенно точно уверена. Все что произошло – не случайность. Кто-то хотел, чтобы приют исчез. Я стиснула кулаки, ногти впились в ладони и мои мысли метнулись к матери.

Мама. Где ты?

Тоска сдавила горло, как петля. Мама всегда была моим якорем – её тёплые руки, её голос, её обещания, что всё будет хорошо. Но теперь – я осталась одна. Накатившиеся слезы жгли глаза, и я не в силах была их сдержать. Моргнула – горячие капли скатились по щекам.

Что, если мама тоже сейчас в беде?

Вдруг дверь камеры с лязгом распахнулась, впуская тусклый свет фонаря и усталого полисмена. Молодой усатый сержант стоял на пороге, в руках он держал свиток пергамента, чернила еще не успели высохнуть и чуть смазались под его пальцами.

– Ну что голубушки, допрыгались? Говорено вам было – сегодня по городу не шастать! Вы вон все на испытательном сроке после первых отсидок,– заявил он, размахивая бумагой.– По решению судьи за аморальный образ жизни и воровство (тут он многозначительно крякнул) – судья постановил аннулировать прежнее помилование и отправить вас на каторгу сроком на один год. Далее выходим по списку…

Женщины оживленно зашептались, а когда полисмен шагнул внутрь, чтобы вытащить первую, – случилось неожиданное.

– Ой, сержант, у вас пуговица расстегнулась! – кокетливо сказала рыжая, указывая на его мундир.

Пока он опустил взгляд, брюнетка резко дёрнула его за рукав, остальные набросились, как