Ранчо страстных признаний - Лайла Сэйдж

– Да, это похоже на правду, – согласился я. – Хорошо, что она приходит только три дня в неделю, а то, глядишь, я бы вообще стал не нужен.

Конечно, я так не думал, Тедди слишком любила, как я готовлю. Но она и правда превзошла все мои ожидания. Конечно, многого от Тедди я не ждал, но планка моих притязаний во всем, что касается дочери, довольно высока.

– Да брось, – засмеялся Брукс. – Ты отличный отец, Густ.

Он помолчал, а потом вдруг спросил:

– Как думаешь, я справлюсь? Ну, как отец?

– Ты что, хочешь мне что-то сообщить? – насторожился я.

Сердце застучало быстрее. Неужто они…

Брукс тут же замахал головой.

– Нет, – сказал он. – Боже, нет. До этого еще далеко. Просто в последнее время начали обсуждать, хотим ли мы детей.

– И как, хотите? – спросил я.

Не припомню, чтобы Брукс раньше говорил о детях. Это было немного неожиданно. Ну, то есть я знал, что это, скорее всего, рано или поздно случится, но не думал, что они начнут об этом думать так скоро.

Хотя, может, это и не скоро. Может, как раз вовремя. Я огляделся вокруг – ухоженная земля, дом, в который они вложили столько любви и труда. Очень не хотелось признавать, но иногда я завидовал их жизни. Радовался за них, конечно, хотя внутри все равно что-то покалывало.

Я всегда думал, что у меня будет семья. Не обязательно классическая картинка с белым заборчиком, но что-то свое, настоящее. Когда родилась Райли, я оставил эти мечты. Важнее было поддерживать Кэм. Вместе мы создали свою систему, которая работала. Но теперь, когда Кэм готовилась к свадьбе, а родительские будни стали привычными, я все чаще возвращался к этим мыслям.

Порой я задумывался, как бы изменилась наша с Райли жизнь, появись в ней кто-то еще. Тот, кто напоминал бы включить таймер на кофеварке, потому что я вечно забываю. Или с кем можно обсудить, как прошел день, и кому при этом не шесть лет. (Хотя шестилетняя – настоящее чудо.) Тот, кто сделал бы эту шестилетнюю старшей сестрой.

Я привык считать, что в моей жизни всего достаточно и не стоит желать большего. Но теперь, слушая Брукса, я осознал: он мог первым получить то, о чем втайне мечтал я.

– Да, я определенно хочу детей. Но ужасно этого боюсь. – Брукс провел ладонью по лицу. – Вдруг я стану таким, как он?

Я знал, о ком он говорил. Отец Брукса Джимми был тем еще типом. Как и его отчим. До встречи с Амосом Райдером Брукс, кажется, даже не представлял, как выглядит заботливый отец.

– Ты не твой отец, Брукс, – сказал я. – И если хочешь знать мое мнение, я уверен: ты будешь офигенно крутым папашей.

Я надеялся, что и сам был неплохим отцом, даже в одиночку. Я любил Райли так сильно, что, казалось, этого хватало, чтобы заполнить любые пустоты в нашей маленькой семье. По крайней мере, я в это верил. Ведь так оно и есть, да?

18. Тедди

Боль внизу живота была невыносимой, словно в моей матке разворачивалось кровавое сражение со всем арсеналом колюще-режущего оружия. Удивительно, что я вообще добралась до дома Густа в целости, всю дорогу пришлось вести машину, согнувшись от боли.

Свернув на гравийку, я еще издалека заметила горящий на крыльце свет и услышала звуки кантри-мелодий Конвея Твитти.

Я поднялась по ступенькам с маленьким рюкзачком за плечами. Почти все мои вещи уже перекочевали сюда на постоянное место жительства. Обычно я забирала домой только белье для стирки, но на этот раз оставила даже его – моя стиралка решила устроить забастовку. Постоянные переезды между двумя домами стали моей новой реальностью. Признаться, поначалу я боялась, что будет утомительно, но оказалось вполне терпимо.

И все благодаря Райли. Она была невероятным ребенком – веселым, сообразительным. Я знала, что буду скучать по ней каждый день после окончания этого лета.

«Стоп, – одернула я себя. – Все хорошее когда-то заканчивается, но сейчас не время грустить».

Я вошла в дом Густа – стучать я уже не считала нужным – и сразу почувствовала, как напряжение отпустило. Здесь было так привычно и спокойно, что даже боль на миг притихла. И все же меня не покидало ощущение, что что-то не так. Несмотря на громкую музыку, в доме было как будто тише, чем обычно. И вообще, Райли давно пора быть в постели, с чего вдруг Густ решил врубить музыку?

В гостиную я вошла, согнувшись от новой волны боли. Густ сидел на полу, окруженный горами белья, в круглых очках. Очки! Не видела их на его лице со времен начальной школы. И может, это все гормоны, но… черт побери, он выглядел обалденно привлекательно. Сексуальный ботаник-ковбой с усами – точно не мой типаж, но все же…

– Привет, – сказала я, стараясь держаться прямо.

Густ медленно поднял глаза, и удивление на его лице быстро сменилось тревогой.

«Неужели я так плохо выгляжу?» – промелькнуло в голове.

– Ты в порядке? – спросил он. – Выглядишь ужасно.

– Спасибо, – ответила я не без сарказма. – Теперь понятно, почему ты до сих пор один.

– Не в этом смысле! – воскликнул он, покраснев. – Ты… ну, ты обычно выглядишь… как обычно, – запнулся он, забавно смущаясь. – А сейчас ты бледная как смерть и идешь, будто тебя только что вышибли из седла.

– Все нормально, – сказала я. – Музыка не громковата для девяти вечера?

Густ закусил губу.

– Я забыл тебе написать, что не нужно сегодня приходить, – сказал он. – Райли на ночевке с футбольной командой.

Внутри меня что-то болезненно сжалось. Какая разница, я же все равно скоро увижу Райли.

– Вот как, – сказала я. – Хорошо. Тогда я просто… э-э… поеду домой.

– Не уезжай, – возразил Густ. – Ты здесь всегда желанный гость, Тедди.

Что-то в его голосе заставило меня сразу поверить в искренность его слов. Впервые в жизни.

– К тому же, думаю, тебе не стоит садиться за руль.

Густ поднялся с пола и подошел ко мне. Не успела я понять, что происходит, как он приложил тыльную сторону ладони ко лбу.

– Температуры нет, но ты вся мокрая.

Нужно было бы отстраниться, прекратить эти «нежности», но я стояла как вкопанная.

– Я не больна, – сказала я. – Просто свело живот. Первый день месячных всегда выбивает меня из колеи.

Словно в подтверждение моих слов, резкая пронзительная боль согнула меня пополам.

– Господи, Тедди. Садись!

Его рука мягко легла мне на спину – второе