Разве это не романтично? - Лисса Кей Адамс

белых парней, — и вместе они выглядели как на фотографии эротического календаря. Они перешептывались как заговорщики, но, когда она прочистила горло, отпрянули друг от друга с виноватым видом.

Елена вздернула подбородок.

— Доброе утро. Спасибо, что пришли. Я Елена.

После ее слов повисла тяжелая пауза, а затем ребята одновременно начали представляться. Она едва могла запомнить их имена. Малкольм. Мак. Колтон. Дел. Гэвин. Ян. Ноа. Она узнала большинство из них, хотя видела их только издалека на свадьбе Мака.

— Как Влад? — спросила она.

— Спит как младенец, — сказал Колтон. — Он принял обезболивающее и заснул на полуслове.

— А как же ванна? Ты проследил, чтобы он не намочил свой порез, верно?

— Да, — ответил Мак.

— И он не перенапрягал ногу?

— Все хорошо, — сказал Дел, передавая взглядом таинственное послание парням.

— Он ел что-нибудь перед тем, как принять таблетки?

Ноа кивнул.

— Он выпил чаю, и я принес ему маффины без глютена. — Он указал на лежащий на прилавке пакет с выпечкой с логотипом магазина под названием «ToeBeans». — Он принадлежит моей невесте. Есть еще, если ты проголодалась.

Вероятно, он предложил это из вежливости, но она не ожидала даже этого, поэтому ей потребовалось некоторое время, чтобы ответить.

— Спасибо, — наконец сказала она.

— Итак, мы можем помочь донести продукты? — спросил Ян.

— В этом нет необходимости, но спасибо.

— Нет, мы поможем, — сказал Мак, кивнув в сторону гаража.

Парни последовали за ним, и задача, на которую у нее ушло бы десять заходов туда и обратно, была выполнена за два. Она распаковала пакеты, когда их принесли.

— Ух ты, — сказал Колтон, разглядывая то, что она купила. — Ты совершила набег на безглютеновые продукты в продуктовом магазине?

Елена приняла смущенный вид.

— Я хочу приготовить для Влада его любимые блюда, но не была уверена, что смогу адаптировать свои рецепты, поэтому взяла всего понемногу.

Парни обменялись еще несколькими недвусмысленными взглядами, от которых она поежилась.

— Итак, — сказал Мак, засовывая руки в задние карманы. Поза была слишком непринужденной, чтобы на самом деле быть обычной.

— Влад сказал нам, что ты почти закончила университет.

Ее руки замерли на коробке с крекерами без глютена.

— Эм, да. Верно. Я получаю степень магистра.

— Поздравляю, — сказал Ноа.

— И ты планируешь вернуться в Россию, — сказал Колтон. Его тон был ровным, осторожным. Вопросительный, но не обвиняющий.

— Да, — сказала она. — Чтобы стать журналистом.

— Сейчас, как никогда, нам нужны хорошие журналисты, — сказал Ноа.

— Да, я согласна. — Она отнесла крекеры и две коробки печенья без глютена в кладовую. Тишина за пределами маленького помещения стала невыносимой, как будто на кухню опустилась сильная влажность. Ей не нужно было выходить, чтобы понять, что они ведут еще один из тех беззвучных разговоров о ней, в которых задействованы только глазами.

— Влад рассказал нам о твоем отце, — сказал Малкольм, когда она вернулась. — Мы очень сожалеем о случившемся. Мы понятия не имели.

Чувство вины заставило ее опустить взгляд.

— Он хранил от меня много секретов. Чтобы защитить.

— Это здорово, что ты сейчас можешь быть здесь и заботиться о Владе, — сказал Дел. — Как долго ты планируешь оставаться?

— Пока я нужна.

Они снова это сделали. Многозначительно переглянулись, как будто могли читать мысли друг друга. Это начинало раздражать.

— Ну, — сказал Мак, выпрямляясь во весь рост, — не будем вам мешать.

— Еще раз спасибо, что пришли, — сказала она.

— Кое-кто из нас вернется завтра, чтобы снова отмыть Влада из шланга, — сказал Колтон.

Дел, выходя, отвесил ему подзатыльник. Остальные попрощались с ней и вышли из кухни. Остался только Малкольм. Он засунул руки в передние карманы.

— Влад — один из лучших мужчин, которых я когда-либо знал.

Ее сердце бешено колотилось.

— Я так же считаю.

— Он был рядом с каждым из нас в самые трудные моменты нашей жизни. Мы тоже будем рядом с ним.

— Я рада. Ему повезло, что у него есть такие друзья, как вы.

— Честно говоря, я не уверен, что мы его заслуживаем.

К ужасу, слезы застилали глаза. Она быстро отвела взгляд.

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

Он еще мгновение рассматривал ее, а затем сказал, что увидится с ней завтра. Как только Елена услышала, что он ушел, она схватилась за кухонный стол. Парни возненавидели ее за то, что она сделала с Владом. Естественно, они были вежливы, но было очевидно, что они уважали ее просто как обычного человека. Она хотела, чтобы это не имело значения, и, на самом деле, так и должно быть. Она уезжала. И хотя была рада, что у Влада такая сильная компания друзей, пребывание в их окружении наполняло ее чувством одиночества. Она была его женой, но эти мужчины были его семьей.

Елена быстро закончила раскладывать продукты и поднялась наверх, чтобы проверить Влада. Как они и говорили, Влад крепко спал. Одеяло прикрывало большую часть его нижней половины, но широкая грудь снова была открыта ее жаждущему взгляду. Она поднималась и опускалась в ровном ритме с каждым глубоким вдохом. Ее пальцы зачесались от внезапного безумного желания прикоснуться к нему. Почувствовать жесткие волоски на груди под своими ладонями. Свернуться калачиком рядом с ним и прижаться щекой к тому месту, где сильно и уверенно бьется его сердце.

По ее шее пробежал жар, и Елена, пятясь, вышла из комнаты, захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней. Ей нужно было справиться с этим, с этим... вожделением. У нее было слишком много дел, чтобы стоять и пялиться. На этой неделе она купила достаточно продуктов, чтобы приготовить несколько его любимых блюд. Ничто так не отвлекало и не успокаивало ее, как готовка. Поэтому она вернулась на кухню и принялась за работу.

Елена хотела приготовить на обед его любимый суп — солянку, а на ужин — бефстроганов. Она также хотела начать готовить вареники к завтрашнему ужину. Еще одно его любимое блюдо. Его мама обычно начиняла их картофелем, грибами и луком, но во всех безглютеновых рецептах, которые она находила, рекомендовалось оставить тесто на ночь. С варениками придется повозиться, но, если понадобится, чтобы они получились идеальными для Влада она будет готовить их всю ночь. Отвлекающий маневр был бы кстати. Все, что угодно, лишь бы отвлечь ее от мыслей о том, каким восхитительным мужчиной он стал.

Как он мог до сих пор так сильно влиять на нее? Очевидно, ее либидо не соответствовало действительности. Возможно, она просто изголодалась по сексу, но если бы это было так, у нее была бы такая же реакция на каждого красивого мужчину, которого она встречала, или