432 часа - Джессика Гаджиала

— Я принесла тебе кофе, — сказала она, одарив меня улыбкой, которая для нее — женщины, которая обычно изображала из себя пуленепробиваемую уверенность, — казалась почти застенчивой.

— Спасибо, милая, — сказал я, подходя к ней, и наблюдая, как что-то промелькнуло в ее глазах, когда я заговорил.

Ей нравились мои ласковые слова. Независимо от того, признает она это или нет.

Я ей также нравился, хотела она это признать или нет.

Наверное, мне не следовало радоваться этому так сильно. Но после того, как я услышал, как она кончает в ванной, в то время как я уже стоял там с членом в руке, потому что не мог перестать думать о ней в этой ванне, да, можно сказать, что мой интерес только усилился.

Мне нужно было взять себя в руки.

Не похоже было, что это дело будет таким легко открытым и закрытым, как большинство других. И я не мог трахаться с клиенткой, пока все еще работал на нее.

На самом деле, было не так уж трудно сопротивляться влечению.

Не раз мои клиенты буквально набрасывались на меня. Я всегда старался не переступать эту черту и не вступать с ними в отношения до тех пор, пока дела не были закрыты.

Несмотря на то, что Сойер, Тиг и, черт возьми, почти все остальные в моей жизни любили докапываться до меня из-за моих проблем с женщинами, у меня было некоторое самообладание. И мне не составляло труда сдерживаться, когда это было необходимо.

Но когда она стоит в дверях моего дома, выглядит так, как выглядит, пахнет так, как пахнет, смотрит на меня нежными глазами?

Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не поставить чашку с кофе на комод, не схватить ее и не повалить на кровать, а затем накрыть ее тело своим.

Мой член напрягся при одной мысли о такой возможности.

— Где ты взял этот кофе? — спросила она, когда я взял кружку из ее рук, стараясь не касаться ее пальцев, потому что, черт возьми, я был уверен, что в тот момент меня погубило бы простое соприкосновение.

— Он очень хорош, — сказал я ей, делая глоток.

— Да, так написано на упаковке, но я никогда о таком не слышала.

— В местном кафе. У них есть своя особая смесь. Именно из-за нее в оживленные дни люди выстраиваются в очередь через полквартала. И почему некоторые из нас платят целое состояние за покупку зерен, чтобы приготовить его дома, когда не хочется стоять в очереди. Если хочешь, мы можем заехать туда по пути из города.

— Конечно, — ответила она без колебаний. — Я думаю, мне нужно купить около десяти упаковок, чтобы держать их дома. Как дела с вещами? — спросила она, входя в мою комнату и направляясь к моим сумкам. — Ты готов ко всему, — заявила она, осмотрев мою одежду, затем сама застегнула сумку и поставила ее на пол, чтобы сесть на край кровати. — Ты знаешь, что я продолжаю настаивать на том, что у меня хорошая обувь?

— Врешь? — спросил я, улыбаясь, глядя, на то, как она сгибает ноги в туфлях, но слишком упряма, чтобы их снять.

— Абсолютно. Не пойми меня неправильно, туфли, которые стоят восемьсот долларов, определенно удобнее, чем те, что я покупала по дешевке в «Пэйлес», но через некоторое время они все равно причиняют боль.

— Тогда почему ты настаиваешь на том, чтобы носить их даже вне работы? — спросил я, хотя какая-то часть меня, уже обдумывала то, что она только что сказала. В чем она только что призналась, и я не думаю, что она этого хотела.

Это было именно то, что я и подозревал.

Она выросла в гораздо более скромной семье.

Никто из выросших богачей никогда бы не подумал о том, что можно что-то купить в «Пэйлес». На самом деле, многие состоятельные женщины, с которыми я был знаком в своей жизни, намеренно не интересовались магазинами для «простых людей». Даже если бы они технически знали о них, они никогда бы не согласились с этим, потому что подумали бы, что сами знания об этом делают их беднее.

— Честно говоря, я думаю, что все началось с того, что это стало символом статуса, — сказала она мне, пожимая плечами. — Потом стало ясно, что у некоторых мужчин в бизнесе все еще есть серьезные проблемы с женщинами в бизнесе. Особенно у тех из нас, кто более успешен, чем они. И они смотрят на тебя свысока. В некоторых обстоятельствах, в буквальном смысле этого слова. Поэтому я всегда хочу быть такой же высокой или выше, чем они.

— Вот почему ты сначала пожимаешь руку, — сказал я, вспоминая ее встречу с Сойером.

— Именно так. Но сейчас это всего лишь предпочтение. Что касается обуви. В них я чувствую себя собранной. Без них я бы чувствовала себя голой, если бы была на работе. Или, — продолжила она, почувствовав, что я готов возразить, — когда я оказываюсь в ситуации, где, впервые встречаюсь с людьми. Как Сойер и Тиг.

— Никто же не скажет гадости о бизнесмене, который носит костюм, запонки и часы «Ролекс», верно? — спросил я, понимая суть аргумента.

— За исключением того, что ни один по-настоящему богатый человек не стал бы носить часы «Ролекс», — сказала она, качая головой. — Это то, что носят люди с умеренным достатком, чтобы казаться богаче. Когда по-настоящему богатые люди носят…

— «Патек Филипп», — вставил я за нее.

— Да, — сказала она, и на ее губах появилась улыбка. — Ты разбираешься в часах.

— Я видел несколько таких.

Я взял с собой одни на тот случай, если мне понадобится приодеться, чтобы пойти с ней куда-нибудь. Она бы хотела, чтобы ее видели с кем-то, кто излучал бы такую же спокойную, уверенную роскошь, как и она сама.

— Я не любительница часов, — призналась она. — Кроме моих умных.

— Которые необходимы больше для того, чтобы быть доступной в любой момент дня, а не для того, чтобы на самом деле сообщать тебе время, — уточнил я.

— Ах… наверное, — призналась она, сумев разглядеть в себе те стороны, которые объективно рисовали ее не в лучшем свете. — Но мы не можем жаловаться на мои часы, ведь только с их помощью я могла