Вишенка 45. Сильным трусы не нужны - Мара Евгеника

Мои губы снова оказываются рядом с символом мужской силы. Быстро облизав их, чуть обнажаю алую головку, и кончиком языка круговыми движениями ласкаю гладкую, теплую, бархатистую кожу на самом кончике.

Мягко обволакиваю губами головку. Очень аккуратно и медленно вожу из стороны в сторону. Потом опускаюсь, вбирая внутрь член почти весь, языком поглаживая его по сторонам.

Чувствую, как он скользит между моим нёбом и языком, все глубже и дальше.

Потом так же медленно поднимаюсь вверх, давая волю своему языку, который теперь облизывает ствол, гладит, касается струнки уздечки, пробегает по головке и ее краям.

После кончик языка быстро, словно бабочка, летает по всей длинне члена.

Наращиваю темп, мои руки скользят по яичкам и основанию.

Парамоша стоит, закрыв глаза, в каждом миллиметре его тела - возбуждение и ожидание.

На пике наслаждения со словами: “Быстрее! Жестче!” – он начинает сам наращивать темп.

Мои нежные губы становятся упругим кольцом, скользящим вниз-вверх.

Пальцы Парамоши впиваются в мои плечи.

Он выгибается и стонет, запрокинув голову.

Чувствую, как в мой рот бьет вязкий фонтан.

И мне от этого так хорошо, что меня сносит волная горячего оргазма.

Я кончаю – мощно и громко.

От жарких ощущений тело начинает колотить. Мышцы живут своей жизнью, спазмируют, словно к ним дозированно подают электрический ток разной силы.

Мне кажется, что даже мой мозг взорвался. Потому как сознание на какие-то мгновения покидает меня.

В себя прихожу, чувствуя как от макушки головы между бисеринками мурашек, покрывавших тело, капельками катится пот.

Помимо пота еще скользкими, желеобразными, вязкими струйками из меня вытекает удовлетворение.

Я же, закрыв веки, смотрю внутрь себя. Мое естество, как в калейдоскопе, переливается яркими перламутровыми красками. И это мне нравится.

От картины созерцания меня отрывает рингтон телефона. Протягиваю руку. На главном экране вижу смс незнакомого номера.

Я прекрасно знаю, кто мне пишет. Морщусь. Решаю просто удалить сообщение. Но…

В последний момент любопытство берет верх. Открываю. Читаю: “Графиня, куда бы ты не спряталась, я все равно тебя найду!”

Улыбаюсь и в отличном настроении встаю в постели.

Оборачиваю вокруг себя шёлковое парео. Выхожу из бунгало.

Скинув кусок ткани, опускаюсь в бассейн под открытым небом с чистейшей морской водой.

Беру со столика стакан со свежим фрешем. Прикрываю глаза и релаксирую.

С момента моего прилета на острова Карибского моря прошла неделя.

Я так устала от последних событий моей жизни, что решила ни с кем не общаться. Что и делаю… Уже семь дней сплю и гуляю по берегу моря.

Вот и сегодня после раннего ужина выбираюсь на свой пляжный променад.

Я вся в белом и в широкополой шляпе. Она, как гриб, создает тень вокруг меня.

Гуляя, чувствую себя легко и весело. Шлепаю ступнями по пенным барашкам. Поглядываю на совершенно чистое синее небо.

Напеваю под нос песню Михайлова “Женщина – вишня”: “Хочешь, стану крышей дома твоего.Стану райским садом я среди песков. Только б незабытым быть среди имен. Я сдаюсь, ты рада, я тобой пленен. Знаю, спорить с тобой - танцевать на минном поле, но моя любовь без контроля…”

Так увлекаюсь музыкой счастья внутри себя, что все окружающее для меня становится неважным.

И вдруг…

Я не слышу, а чувствую позади себя присутствие чужой энергетики.

Замираю.

Оборачиваюсь. Увы и ах!

Вижу на границе тени от моей шляпы красивые, большие, мужские ступни, слегка утопленные в песке.

Делаю пометку, что они мне нравятся.

Хмыкаю про себя и с мыслью об азартном Парамоше поднимаю край шляпы…

Глава 40

– ВладИч, торг здесь неуместен. В нашем с тобой договоре все чётко прописано. Наши части ровно по полтиннику. Изучай матчасть. Не включай склероз. Не корчи из себя Зюсса. Что значит, не надо оскорблять твою фамилию? Читай классику, невежество! Это Леон Фейхтвангер. Боже, как я столько лет терпела тебя ушлепка…

Намеренно грубо язвлю и хамлю, потому что мой друг энд партнёр решил меня развести на деньги.

– Уши и хвост от осла ты получишь, друг мой ситный. Есть договор. Все остальное словесные кружева. Ильич, ты же сам знаешь: судиться со мной – дело гиблое. Ну, и славно, что понял и принял. Дела порешкать заеду завтра. Гуд бай, май лав, гуд бай!

Только успеваю смахнуть разговор с Улей, как сразу принимаю вызов подруги Зойки.

– Привет, звезда косметологии! Как говорится: на ловца и косметолог бежит…

Смеюсь в унисон подруге.

– Нет сегодня не заеду. Еду к Дантовне. Она с Ириной меня уже ждет. Но… Зоюш, мне нужен твой клевый риэлтор. Нет. В Питере. Хочу квартиру купить в Северной Пальмире и еще помещение под коммерческую недвижимость, – объясняю подруге, понимая, что решение мое окончательное и обжалованию не подлежит. – Все верно. Дорого и богато. Пренепременно центр с отделкой по дизайнерскому проекту. Да и то, и другое! Конечно. Только я скину новый номер. Есть причины. После объясню. И про грека тоже…

Пока разговариваю с Зоей, все время думаю о причине начать личную и профессиональную жизнь в другом мегаполисе.

И мою мысль тут же прерывает входящий с неизвестного номера.

Смотрю на цифры и зеленую трубку. Но…

Звонок не принимаю. И как только следует отбой, сразу закидываю его в черный список.

С момента моего демарша в доме Парамонова прошло больше месяца.

За это время я ни разу с ним не общалась.

Да, в принципе, сразу после суда, опасаясь встречи с Парамоном, я схватила дорогущий тур на острова и улетела на три недели.

Первую приходила в себя в полном одиночестве. Вторую весело провела с молодым греком Теодором, которого встретила не пляже.

До сих пор помню, как, смотря на его ноги, думала, что это Парамоша. Но… Увы и ах!

Увидев, нарисовавшийся персонаж, я даже не соизволила сделать приятное лицо и разочарованно вздохнула.

К моему сожалению, это оказался не русский - Павел Парамонов, а молодой красавец грек с именем Теодор.

Мы долго с ним молчали, смотря друг на друга из разных плоскостей.

Я снизу-вверх. Он сверху-вниз.

Мне хотелось съязвить фразой из фильма “Любовь и голуби”: “И каким это ветром к нам такого красивого дяденьку занесло?” Но…

Я ничего так и не произнесла, потому как мужчина, сняв очки и прищурив карие глаза, сам обратился ко мне по-английски.

– Меня зовут Теодор. Я грек. Мое бунгало не очень далеко отсюда. Уже несколько дней наблюдаю за вашими прогулками. Как я могу обращаться