Соблазнительная скромница - Валери Боумен

дважды. Кристофер притянул ее к себе и завладел ее губами. Поцелуй был как взрыв. Он схватил ее и откинулся на спину, увлекая за собой. Теперь она лежала на нем. В таком положении у нее сохранялась свобода выбора: остаться или уйти, и то и другое было возможно, но, черт возьми, Кристофер отчаянно надеялся, что она останется.

Его руки спустились вниз по ее спине, и он прижал эту мягкую женственность к своему пульсирующему естеству. Она запустила руки ему в волосы, губы ее приоткрылись, впуская его язык в глубины рта, и принялась его посасывать.

Сдвинув ей платье с плеч, он освободил ей груди, затем легко приподнял их над собой, так что стало возможно взять в рот сначала один сосок, потом другой. Запрокинув голову, она тихонько вскрикивала и стонала, сводя его с ума.

Господи, как она отзывчива! Если так пойдет и дальше, он выплеснет семя себе в бриджи, как во времена отрочества.

Кристофер перевернул ее. Она явно получала удовольствие, и ему хотелось поласкать ее, подарить ей наслаждение. Это желание буквально жгло его изнутри.

Кристофер лег рядом с ней на бок, посмотрел на нее, а потом медленно провел рукой по ноге до колена, попутно прихватив подол платья. Затем рука соскользнула на внутреннюю поверхность бедра, но она вдруг резко сжала бедра, и он тут же остановился.

— Все в порядке? Хочешь уйти?

— Нет! — Она так энергично замотала головой, что перья на ее маске затрепыхались. — Я хочу остаться.

Наклонившись, Кристофер поцеловал ее в уголки губ.

— Я хочу доставить тебе удовольствие. Позволишь потрогать?

— Д… да, — ответила она, раздвинув бедра.

Кристофер еще никогда не испытывал такого облегчения. Он ни за что не стал бы удерживать леди, если бы та не хотела остаться, но она словно притягивала его. Он безумно хотел ощутить жар ее тела, оказаться внутри, довести ее до потери контроля над собой.

Не останавливаясь, Кристофер медленно провел рукой вверх по ее бедру, а потом рука нашла путь к влажному жару и легла поверх пушистого холмика. И ноги ее сами собой раздвинулись еще шире.

— Вот так. Откройся мне, дорогая.

Он погрузил в нее палец и, почувствовав, какая она там тугая, влажная и горячая вынужден был прикусить себе щеку.

Она стонала, цеплялась за него, когда он продвинул палец глубже, губы ее лихорадочно искали его лицо.

— Тебе нравится? — проговорил он у нее над ухом.

— Да, — выдохнула она и еще крепче сжала его плечи.

— Хочешь больше? — Кристофер вставил кончик языка ей в ухо, и она дернулась всем телом.

— Да!

Он слышал, как участилось ее дыхание, она начала метаться, до боли вонзать в него ногти.

Кристофер принялся круговыми движениями ласкать нежные складки, приближаясь к крошечному бугорку — средоточию ее наслаждения.

Не в силах сдерживаться, она уже хрипло и почти кричала, а он продолжал ее мучить, то погружая в нее палец, то вынимая. Ноги ее дрожали, рот был открыт. Она всеми силами хотела получить удовольствие, и Кристофер облегчал ей усилия, лаская пальцем бугорок.

— О, боже! — выдохнула она, продолжая лихорадочно целовать его, приподняла бедра, встречая движение его руки, словно того, что он делал, ей было недостаточно.

Ее жаркое дыхание касалось его щеки, бедра двигались в одном ритме с его рукой. Короткие стоны наслаждения вырывались из груди, и она хватала его за плечи с такой силой, что, как он подумал, наверняка останутся синяки.

— О, боже! Боже! Боже!.. — несколько раз выкрикнула она, откинув голову и, совершенно обессиленная, рухнула на постель.

Кристофер ничего не мог с собой поделать — гордость распирала его. Он довел эту великолепную женщину до пика наслаждения, и не оставлял надежды, что ей захочется еще. А уж он постарается, чего бы она ни захотела. Кристофер вновь завладел ее губами в бесконечном, пьянящем поцелуе. Господи, как он ее хотел! Он не понимал, что происходит: почему она ведет себя так, словно испытывает такие ощущения впервые.

— Это было… — выдохнула она, восстановив дыхание.

— Как? — Он уткнулся ей в шею.

— Это было восхитительно!

Кристофер нахмурился, все больше теряясь в догадках. Если она замужем, то ее муж полный идиот, раз не знает, как доставить жене удовольствие.

— Рад, что тебе понравилось.

Он ткнулся носом в нежное местечко, где шея плавно переходила в плечо, и вдруг услышал:

— Я тоже хочу сделать для тебя что-нибудь.

Кристофер закрыл глаза в предвкушении: господи, да! — взял ее изящную ладошку и приложил к своему естеству.

— Было бы здорово, если бы ты с ним что-нибудь сделала, — хрипло шепнул он ей на ухо.

Она легонько погладила его, и Кристофер с трудом сглотнул, прижавшись к ее шее. Это было мучительно — ощущать, как ее пальцы обхватывают его, — и в то же время невероятно приятно.

— Чего тебе хочется? — спросила она.

Кристофер нахмурился. Ему показалось или она действительно заговорила без акцента?

Нет-нет! А если даже и так, разве это важно? Главная особенность этого клуба — конфиденциальность. Он нарушит все правила, если станет выяснять, кто она, откуда и настоящий ли у нее акцент.

— Хочу, чтобы ты взяла меня в рот, — простонал Кристофер, пока она его гладила, пожимала, двигала руку вверх-вниз.

Его бедра двигались сами по себе в такт ее руке. Господи, ему только оставалось воображать, как эти сочные губы обхватят его член.

Она затаила дыхание, помолчала, потом согласно кивнула:

— Хорошо, но сначала поцелуй меня еще раз: мне нравится, когда ты меня целуешь.

Он перекатился на нее, не отпуская губ, и… Вдруг его словно ледяной водой окатили. Она говорила совсем без акцента, и голос был ему знаком! А еще аромат духов… Это же лаванда и ваниль!

Она говорит, как Элизабет, и пахнет так же. Он оперся на руку и посмотрел ей в глаза. О господи, и взгляд, как у Элизабет! Она даже воспринимает происходящее, как это делала бы она, как он мечтал, когда думал о ней.

О нет! Нет, нет и нет! Когда озарение настигло его, Кристофер застыл. Этого не может быть! Но пока он молился, чтобы это была не она, внутри все покрылось льдом. Если он ошибся, то ему придется столкнуться с осуждением всего клуба, его даже могут исключить, но если прав… — господи, а вдруг он прав!

Содрогаясь всем телом, Кристофер отодвинулся от нее, а потом протянул руку и быстро сорвал маску с ее лица.

Она ахнула, а он замер от потрясения и ужаса.

— Господи боже, как ты сюда попала, Лиз?

— Пожалуйста, не останавливайся. —