После развода. Не предал, а разлюбил - Влада Ветрова

— Ну хватит, — ворчу тихо.

— Чуть не выгнала меня, вредная девчонка, — возмущается вполголоса. — Я не потрахаться приехал, а увидеть тебя. Обнять. Везде обнять, да. Мне за это не совестно. У тебя шикарный зад, мне нравится тебя тискать. А ты сразу, фу, противный, руки убрал.

— Ну хватит…

— Ну хватит, так хватит. — Целует куда-то в голову и прижимает потеснее. — Бельишко снимешь?

— Нет.

— Хотя бы верх, — торгуется.

— Верх сниму, но только потому, что неудобно.

Только тянусь руками к спине, Марк перехватывает инициативу и ловко освобождает меня от бюстгальтера.

— Так гораздо приятнее, — чуть ли не мурчит от удовольствия.

Мне тоже. Гораздо, гораздо приятнее. Но я хоть и веду себя порой глупо, все же не дура. И провалами в памяти не страдаю. Это сейчас он милый и заботливый, а несколько дней до этого игнорировал меня. Появились дела и перестала существовать я. Появилось время — можно и заскочить.

Мне по-прежнему хорошо с ним. Я пьянею рядом с ним. Но каждый раз, когда мы расстаемся, наступает расплата в виде похмелья.

Глава 12

Таисия

Заскочив до открытия на работу и взяв отгул, сразу же еду в больницу. Но не вхожу, а, припарковавшись на пути от остановки ко входу, караулю Ярославу, которая появляется ровно к часам посещения. Коротко сигналю, когда она пытается сделать вид, что не заметила мою машину и прошмыгнуть мимо. Ярослава оборачивается, с натянутой улыбкой взмахивает в знак приветствия рукой и собирается проследовать дальше, но я сигналю еще раз и, когда она оборачивается, широким жестом приглашаю сесть.

— Здравствуйте, — мямлит девушка, устроившись в салоне. — К Юле нельзя?

— Почему же нельзя? — приподнимаю брови. — Можно. В идеале, после уроков, но раз уж ты все равно прогуляла, сначала мы поговорим.

— О чем? — от волнения попискивает.

— О списке, — произношу сурово. — О совершенно идиотском списке, из-за которого Юля оказалась в больнице. Ты уже в курсе, что с тем парнем, который решил ее пранкануть? — бравирую своим знанием молодежного сленга. Ни к чему уточнять, что это одно слово из пяти, значение которых мне более-менее известно. Для остального есть интернет.

Ярослава мелко кивает.

— Денис в реанимации, — отвечает жутко плаксиво и срывается в слезы.

— Это не ваша вина. Ни Юлина, ни твоя, — говорю мягко и тянусь к ней, чтобы обнять. — Не надо, солнышко, не плачь, а то я сама сейчас начну. Вы не виноваты, слышишь? Но это — провокация. Ваши игры с парнями. И ничем хорошим это не закончится.

— Это не я придумала, честное слово, Тась, — лопочет Ярослава. Все подруги дочери называют меня по имени, что сейчас идет на пользу: могу и сама закосить под подругу. Постарше и помудрее. — Это все Вика! Ее дурацкий список! — быстро перекладывает вину, а я сжимаю кулак за ее спиной и до скрипа стискиваю зубы.

Пару секунд справляюсь с собой, поглаживая Ярославу по спине. Выпускаю ее из объятий и ласковым прикосновением стираю слезы со щек.

— Не нравится она тебе? — тихо хмыкаю.

— Нет, — категорично отвечает Ярослава. — Когда Юля начала с ней общаться, ее как подменили. Шмотки и парни — других разговоров не стало. Я тоже люблю шмотки и парней, но хочется же и о чем-то серьезном поговорить хоть иногда.

— Зачем она дала вам этот список?

— Да не то, чтоб дала, — морщится Ярослава. — Скорее, показала. Мы вино пили, обсуждали, как обычно, парней, ну и… Она сказала, что весь не закрыла, не хватило храбрости, а кто у нас самый храбрый? Ну и началось… я не очень-то участвую, но не хочу лишится подруги из-за того, что ей приспичило переспать с незнакомцем. Это так тупо! А если он чем-то болеет?

— Напомни мне через пару дней позвонить твоей маме и поблагодарить ее за то, что воспитала такую умницу.

— Была бы умницей, вообще бы не ввязалась, — смущенно бубнит девушка. — Но спасибо. Так Дениса жалко, кошмар какой-то… он нормальный, вообще-то, но как выпьет, дурак дураком. Обязательно нужно что-то отмочить, чтобы кто-нибудь поржал. Я видела, как его… под машину затянуло. Так страшно, он так закричал… всю ночь не спала, кошмары снились.

— Это действительно очень страшно, — вздыхаю и снова обнимаю ее, пытаясь утешить.

Я — спала. Впервые за несколько дней крепко. Марк не приставал, даже утром. Позавтракали ужином, он отвез меня к салону и снова предупредил, что ныряет с головой в работу.

— Он еще курткой зацепился за что-то, так и поволокло вниз, — рассказывает Ярослава. — Я скорую скорее вызывать, но лучше бы попыталась его остановить. Видела, как он пошел к машине, знала прекрасно, что что-то придумал. Но… решила, что так даже лучше. Может, Юля испугается или разозлится или даже опозорится разочек и перестанет. И вот чем все это обернулось. Я так виновата!

— Не говори глупостей. И твоя логика мне понятна. Я решила, что ей хватит позора в клубе, но там все чужие, видимо, стыд ушел с похмельем.

— Она сказала, что все. Ночью переписывались, пока у нее телефон не разрядился. Из-за Дениса и вообще… Мирону тоже досталось. В основном, от родителей. На нем ни царапины почти, а машина новая совсем, только взяли. Ты можешь не говорить ей, что я рассказала? — отстраняется и смотрит с мольбой. — Она совсем со мной общаться перестанет.

— А ты мне пообещаешь, что, если она снова решит продолжить, я узнаю раньше, чем что-то произойдет?

— Клянусь, обещаю! — широко распахивает глаза и, затаив дыхание, ждет вердикта.

— Хорошо, я не скажу.

— Спасибо, — бормочет на выдохе и вдруг включает мозг: — А откуда ты вообще узнала?

— Я была в клубе и подслушала ваш разговор в туалете. И это я вызвала ее отца.

— Вот блин… а она решила, что он за нами следил. Типа, так сильно ревнует Вику, что поперся за ней в клуб.

— Не хочу тебя разочаровывать, но я его разбудила.

— Разочарована я была, когда увидела его с ней в ресторане. У мамы юбилей был, папа раскошелился на самый крутой. Он меня тоже увидел, а на следующий день мне Юля рассказала, что вы разводитесь.

— Юле ты об этом так и не рассказала? — спрашиваю, проглотив порцию горечи. А вот и причина его «любви». Его просто застукали.

— Нет, не стала… я же знаю, как там у вас чего, не хотела лезть. Надо было сказать, да?

«Тогда бы, может, она воспринимала ее как