Последователи Хаоса - М. К. Лобб

– Архивариусы удаляют свои зубы в знак того, что отныне будут потреблять только знания.

Дамиан поморщился. Он видел, как померкло веселье Роз.

– Святые.

– Если встретите кого-то еще, проигнорируйте их. Особенно если будет ясно, что этот человек давно бродит здесь. Им уже не помочь. – Сиена встретилась взглядом с Дамианом. – Готов?

Он кивнул, обернулся, чтобы сказать Роз что-то на прощание – хотя сам не знал, что, – но она уже исчезла. Пустота наполнила его вены.

– Ага. Готов.

13. Дамиан

Лестница вывела их в длинный коридор, по обе стороны которого выстроились невозможно высокие полки. Огонек в лампе Сиены храбро сражался с темнотой, но не мог осветить то, что таилось впереди. Все здесь пропахло старой кожей и дымом, а воздух обжигал холодом ноздри Дамиана. Он видел, как Сиена вздрагивала при каждом шаге, и знал, что не одинок в своих страданиях, но они оба не произносили ни слова.

«ФАУНА ЮЖНОЙ ОМБРАЗИИ» – гласила табличка на стеллаже слева от Дамиана. На следующей было написано: «ВИДЫ ПОД УГРОЗОЙ ВЫМИРАНИЯ МЕЖДУ 350 И 1000 ГОДАМИ».

– Это не то, – пробормотал Дамиан, пробежав взглядом по книгам в секции «СЪЕДОБНЫЕ СУЩЕСТВА И ДРУГИЕ СПОСОБЫ ИХ ПРИМЕНЕНИЯ». – Мы должны искать что-то о магии или, быть может, истории.

Сиена нахмурилась.

– Все здесь организовано по темам. Кроме этого, других закономерностей я не вижу. Думаю, мы просто должны продолжать идти, пока не найдем то, что нам надо. А может, – добавила она, – мы вообще ничего не найдем. Роз с Девом могут первыми отыскать нужную книгу.

– Почему ты так много знаешь об этом месте? – спросил Дамиан. – Я думал, ты была здесь только один раз.

– Это правда. Но забыть такое невозможно. – Сиена замедлила шаг, и топот ее ботинок стал тише. – Ты знаешь, я же почти что родилась на войне. Моя бабушка была последовательницей, а мать – заурядной. Ее призвали в армию примерно в то же время, когда твой отец решил отправиться на север. На фронте она познакомилась с мужчиной, и они влюбились друг в друга. Когда мама забеременела мной, ее отпустили на роды, но отцу не позволили сопровождать ее, потому что его срок на фронте еще не закончился. – Ее голос дрогнул. – Он так и не вернулся домой, так что я никогда не видела его. Но знаю, что отец любил мою мать. Знаю, как сильно он хотел со мной встретиться. Мама всегда повторяла мне это.

Дамиан попытался подавить боль, вспыхнувшую в груди.

– Я этого не знал.

Сиена пожала плечами, и на ее губах появилась задумчивая улыбка.

– Моя бабушка жила с нами всю мою жизнь. Когда они начали призывать еще более молодых людей, она до ужаса боялась, что меня отправят на север. И отчаянно хотела узнать, есть ли у меня шанс быть последовательницей. Так как моя мама не знала, от какого святого тянулась родословная моего отца и насколько близким потомком он был, мы понятия не имели, каковы у меня шансы. Ожидание изводило бабушку. В конце концов она привезла меня сюда, завела в сердце Атенеума и нашла секцию с детальной историей каждой семьи Омбразии. Потом она задала вопрос о моем отце.

– И? – мягко спросил Дамиан, боясь услышать ответ по причине, которую не мог облечь в слова.

Сиена пожала плечами.

– Ничего примечательного. Кажется, он был очень, очень дальним родственником последователя Изящества, а это значило, что, скорее всего, я не благословлена магией. И если честно, мне кажется, бабушка в тот день расстроилась гораздо больше, чем если бы мы просто дождались, пока силы не проявятся в нужном возрасте. Она отчаянно хотела получить хорошие новости, понимаешь? Ее семья поколение за поколением постепенно теряла магию. Ей хотелось большего для меня. И хотя это не моя вина, мне казалось, что я ее подвела.

Дамиан покачал головой, хотя прекрасно понимал ее переживания.

– Ты ее не подводила. Просто твоя бабушка любила тебя так сильно, что ей хотелось, чтобы твоя жизнь была легче, чем у матери. Она не хотела, чтобы ты страдала.

– О да, – согласилась Сиена. – Моя бабушка любила меня сильнее, чем кто-либо, кого я знаю. Но я была ребенком и не могла избавиться от ощущения, что зря потратила ее время. Мы проделали такой долгий путь только для того, чтобы получить ответ, которого ни одна из нас не хотела.

Сиена тяжело выдохнула, но в этом звуке присутствовала нотка смирения.

Дамиан усмехнулся. Казалось, смешок застрял у него в горле, и он позволил тишине на мгновение повиснуть между ними.

– Мне жаль.

– Почему?

– Я знаю, каково это – чувствовать, будто подвел кого-то.

– Ах. – Сиена закусила нижнюю губу. – Да, думаю, знаешь. Но моя бабушка изо всех сил старалась показать мне, что в этом нет моей вины, и в какой-то момент я начала в это верить.

Отец Дамиана был другим. Он никогда не пытался помочь сыну почувствовать себя лучше от того, что тот родился заурядным. Всем управлял случай, но Баттиста вел себя так, будто это Дамиан виноват в том, что не благословлен. Словно он еще в утробе матери показал себя недостойным.

– Я рад.

Они пошли дальше по высоким узким туннелям Атенеума, сворачивая в соседние проходы, когда понимали, что названия секций не становились более полезными. Дамиан не представлял, сколько времени прошло, но так как Сиена продолжала решительно двигаться вперед, он был уверен, что отведенный им час еще не истек. Интересно, как обстояли дела у Роз и Дева? Нашли ли они что-нибудь полезное?

И почему Роз ни слова ему не сказала, прежде чем позволила тьме поглотить себя?

– Вот черт.

Сиена резко остановилась, вырвав Дамиана из размышлений. Оранжевый свет дрожал на ее темной коже, пока девушка смотрела прямо перед собой широко распахнутыми глазами.

– Что?

Дамиан проследил за ее взглядом, и остальные вопросы застряли в его горле.

Архивариус не лгала, когда говорила о мертвецах.

Не то чтобы Дамиан думал, будто она лжет, но все же сомневался, что они действительно наткнутся на чье-то тело. Ведь наверняка архивариусы убирают трупы, как только находят их?

Но, видимо, это не совсем так.

Впереди, опершись о ближайший книжный стеллаж, лежало тело. Оно слегка клонилось вбок, словно этот человек спиной сполз вдоль книжных корешков и упал, найдя здесь свой конец. Подбородок мертвеца упирался во впалую грудь. Одна рука была вытянута в сторону и тонкими пальцами касалась каменного пола, словно он пытался смягчить падение, а вторая лежала на животе.

Это была женщина. Дамиан