Экзамен для дракона - Анастасия Алмазова

Свободное время я проводила с Лео, а иногда к нам присоединялся и Каэлис. Мы вместе гуляли по аллеям академического сада, болтали в библиотеке, или просто сидели на лавочке у фонтана, делясь историями из жизни. Эти редкие моменты тишины и понимания были для меня глотком свежего воздуха.

С магией дела обстояли куда хуже. На практических занятиях я была, мягко говоря, ходячей катастрофой. Заклинания, которые остальные ученики воспроизводили с лёгкостью, у меня в руках превращались в нечто непредсказуемое. Простое заклинание «Люкс», вспышка света, в моём исполнении ослепило половину группы и вызвало у преподавателя приступ мигрени. А когда мы отрабатывали создание щита, мой получился вовсе не защитным, а скорее… поедающим. Он затянул в себя три учебных манекена и долго рычал в их сторону, пока преподаватель не наложил контрзаклинание.

Сколько бы книг я ни пролистала, сколько бы трактатов по магической теории ни прочитала, ответа я так и не нашла. Моя магия жила своей жизнью, будто не принадлежала мне полностью. Она не лилась, как у других — цельным, подчинённым потоком, а вырывалась рывками, словно наталкивалась на преграды внутри меня. Я ощущала это почти физически: как будто магия пробивается сквозь трещины, ранит изнутри и путается, не в силах обрести форму.

Иногда, в минуты особенного отчаяния, я оставалась в библиотеке до самого вечера, уткнувшись в древние свитки и мемуары магов, которые тоже были «не как все». Я искала в их историях себя, искала объяснение тому, что жило во мне, неуправляемое, дикое, но всё же моё.

И всегда рядом был Лео.

Он приходил молча, без лишних слов. Просто садился рядом, клал голову на сложенные руки, на стол, и тихо наблюдал, как я читаю. А когда особенно скучал, когда ему хотелось быть ближе — клал голову мне на колени, и я по привычке запускала пальцы в его мягкие волосы, перебирая пряди, пока он не засыпал или не начинал рассказывать мне что-нибудь тихим голосом.

Это было моим любимым занятием. Всё, что касалось Лео, становилось для меня чем-то особенным. Словно с ним я вспоминала, что я не просто ошибка в системе, а живая, настоящая.

Рядом со мной он снимал свои доспехи, сбрасывал маску наследника герцогства и становился просто Лео, с его смешными привычками, честностью, тенью боли в глазах и упрямым стремлением защищать тех, кого он любит. Он не боялся быть уязвимым передо мной. И это значило для меня больше, чем любые красивые слова.

Вся моя хрупкая академическая идиллия рушилась под натиском великого трио зла — Люсинды Моссвуд, Камиллы Грейслоу и Арии Ивондейл. С тех самых вступительных экзаменов их антипатия ко мне вспыхнула так ярко, словно я посмела отнять у них нечто священное. И с тех пор этот огонь не утихал.

Пока рядом был Лео, уверенный, холодноватый, но грозный для окружающих, они держались на расстоянии, лишь бросая ядовитые взгляды исподтишка. Его присутствие сдерживало их, но стоило мне остаться одной, и всё менялось. Они появлялись внезапно, точно по сигналу. Будто наблюдали, высчитывали, выжидали удобный момент.

Сначала это были слова. Колкие замечания, едкие насмешки, тщательно завуалированные под утонченное высокомерие. Но, увидев, что я не реагирую, или, по крайней мере, стараюсь не реагировать, они перешли к действиям. Довольно детским, но неприятным. Подставить подножку, испортить конспекты, вылить на меня чай в столовой, будто по ошибке, конечно, с вежливыми извинениями и ехидными улыбками. Однажды они и вовсе заперли меня в одном из туалетов в дальнем крыле академии, оставив там на пару часов в полном одиночестве.

Но это было только начало.

* * *

Я спокойно поднималась по лестнице к аудиториям, держа в руках конспекты, когда впереди меня шла Ария Ивондейл. Она ступала медленно, бросая через плечо косые взгляды. Что-то в её походке казалось неестественным, слишком наигранным. И в следующий миг всё стало понятно.

— А-а-а! — вскрикнула она, поскользнулась и упала вниз с верхней ступени, театрально, будто в замедленной сцене из плохо поставленного спектакля.

Громкий крик тут же привлёк внимание. Вокруг собрались студенты, перешёптываясь и вытягивая шеи. Ария всхлипывала, корчась на полу, а затем подняла глаза полные слёз, но в них не было боли. Лишь тщательно выверенная жалость и фальшь.

— Она… она толкнула меня… — дрожащим голосом сказала она, указывая пальцем на меня. — Я просто хотела спросить, как проходят практики у боевых магов, но она рассердилась… и с такой силой… толкнула…

С каждым её словом я чувствовала, как толпа смотрит на меня всё жёстче. Кому-то было достаточно просто услышать обвинение. Они не нуждались в истине — им хватало громкой драмы, особенно когда её устраивала «достойная» Ария Ивондейл.

— Да как ты посмела! — донёсся чей-то голос. — Она могла сломать себе шею!

— Завидует, что ли? На Арию-то посмотри — и воспитание, и статус…

— Это ревность! Наверное, Лео снова с ней говорил…

Мой голос застрял в горле. Я хотела крикнуть, что это ложь, что всё неправда, что я и пальцем её не тронула, но толпа была глуха. Здесь, среди этих сверкающих мантиями и высокими родословными учеников, моё слово значило ровно ничего.

И как будто этого было мало — появился Лео.

Студенты расступились перед ним. Он двигался быстро, решительно. Его взгляд сразу нашёл меня, но прежде чем я успела произнести хоть слово — Ария кинулась к нему, будто это был её шанс.

— Леандр! — зарыдала она, прижимаясь к его груди. — Твоя девушка… она такая жестокая. Мы же друзья с детства… Я понимаю, ревность, неуверенность, но… почему она такая злая?

Я остолбенела. Казалось, даже магия в стенах академии вздрогнула от её лицемерия.

Лео спокойно посмотрел на меня. Ни капли обвинения. Ни сомнения. Я молча покачала головой, и он всё понял без слов.

Мягко, но твёрдо он отстранил Арию от себя, не позволяя ей прикоснуться к нему снова.

— Моя принцесса такого не сделала бы, — его голос звучал ровно и холодно. — Перестань устраивать дешёвую сцену. Это уже не смешно.

Он отвернулся от неё и пошёл вверх по лестнице, ко мне. Поднялся на нужную ступеньку, встретился со мной взглядом и взял за руку — крепко, но нежно. В его прикосновении было всё: защита, вера, уверенность, и, как ни странно, извинение за то, что я вынуждена терпеть всё это.

Мы прошли мимо изумлённой толпы. Люди расступались, переглядывались, но уже молчали. Шёпот угас, воздух