Дуэт с герцогом сирен - Элис Кова

Жаль, что появившаяся во мне магия никоим образом не помогает быстрее двигаться в воде. Остается лишь шевелить руками и ногами. Что ж, я хотя бы не устаю, поэтому могу плыть за ним следом, не рискуя окончательно отстать.

Мы минуем узкий проход, на потолке которого тускло светятся растущие среди водорослей цветы, и попадаем в комнату с куполом – тем самым, из мозгового коралла, который я видела по пути сюда. Узнать его достаточно легко. Однако все остальное в комнате выглядит по меньшей мере странно.

Свет, проникая через круглое отверстие в потолке, создает внутри неясный, дымчатый полумрак, который кажется почти… волшебным. И чуть жутковатым, учитывая, что хранится внутри.

К потолку подвешены рыбацкие сети, заполненные всяческими диковинами и безделушками. Монеты с полыми серединками, нанизанные на шпагат в виде гирлянд, покачиваются в потоках воды, будто колокольчики под порывами ветра. Сотни крон развешаны по комнате, словно бумажные украшения для праздника.

Здесь есть крючки всех размеров, от самых больших, используемых на рыбацких лодках, до мелких, соединяющих сети между собой. К стенам на манер гобеленов прикреплены паруса знакомых мне кораблей – тех, о чьей гибели я скорбела в доках после того, как становилось известно, что они не сумели пройти Серый проток.

Здесь есть якорь; к стене прислонена часть мачты, служащей обрамлением для носовой фигуры полуобнаженного мужчины, нашедшей свое место в углу. Корабельные снасти связывают сети друг с другом. На полу примостились астрономические навигационные приборы и солнечные часы. А еще тут бессчетное количество сундуков, с которых кто-то сорвал тяжелые замки.

Добравшись до середины комнаты, неуверенно замираю, разглядывая песчаный пол, на котором в беспорядке валяются кастрюли и сковородки, бесполезные здесь трутницы и бутылки с ромом, по-прежнему закупоренные и запечатанные воском.

– Что это за место?

Плыву по комнате, и везде, насколько хватает глаз, сложены груды случайных предметов вроде кружек и ботинок, которые напоминают мне – даже больше, чем сами сирены, жизнь под водой и противостояние духам, проникшим в воспоминания герцога – что я очень далеко от дома, там, где все вокруг странно и непривычно.

– Моя сокровищница, – после долгого молчания поясняет Ильрит, когда я поворачиваюсь в его сторону.

– Сокровищница? – недоверчиво уточняю я.

Мысль так быстро рождается в голове, что я не успеваю немного сгладить тон, и вопрос получается не слишком вежливым. Здесь, конечно, есть немного ценностей, те же связанные кроны или навигационные приборы, не испортившиеся от морской воды – если найти правильного покупателя, можно выручить за них неплохие деньги. Однако в большинстве своем все это… разнообразный хлам.

– Да, сокровищница, – бросает он, слегка раздраженный моим тоном. – Я потратил много лет, чтобы заполнить эту комнату драгоценными предметами.

– Обувь для тебя драгоценность? – Указываю на поношенный ботинок.

– Я привел тебя сюда не для того, чтобы ты высказывала свое мнение. – Он отводит глаза, явно испытывая неловкость. Судя по позе, Ильрит всеми силами старается держать лицо.

– Тогда зачем ты меня привел?

Больше ничего не сказав, герцог скрывается в коралловом туннеле в другой части комнаты – не в том, через который мы сюда попали. Я же остаюсь на месте, сомневаясь, что Ильрит жаждет видеть меня там. Он не окликает, лишь подтверждая мои подозрения, поэтому я, предоставленная самой себе, вновь оглядываюсь по сторонам.

«Сокровища Ильрита», – мысленно повторяю я, снова неторопливо плывя вдоль стен комнаты. Внимание притягивает стоящая на полке кружка. Осторожно беру ее в руки, обращаясь с ней с гораздо большим трепетом, чем когда-то с посудой в «Опрокинутом столике». Сколько раз я бездумно пила из таких вот глиняных кружек? Теперь это всего лишь реликвия из ставшего невыносимо далеким мира, в который невозможно вернуться.

Может, жители портового городка позаботятся о моих родных? Представляю на миг, как все люди, с которыми я работала в Денноу, объединяются и собирают деньги, чтобы помочь им избежать долговой тюрьмы, воздавая должное за то, с какой самоотдачей все эти годы трудились мы четверо. Горожане, знавшие меня не только по слухам, первыми протянут руку помощи, а после их поддержат те, кто судачил за моей спиной – из жалости, чтобы моей семье не пришлось столкнуться с последствиями нарушенного обещания.

И пусть я всегда надеялась, что немногие друзья, которых удалось завести, не бросят моих родных на произвол судьбы, к примеру, помогут пережить горе после того, как меня поглотит морская пучина, или проследят, чтобы родители вовремя платили налоги, даже при самом лучшем раскладе жители Денноу не настолько щедры, чтобы собрать двадцать тысяч крон.

«Отец вечно в порыве щедрости угощал членов моей команды бесплатным элем».

Возвращаю кружку на полку, где та стояла, и замечаю небольшой скол у нижнего края. Тут же вспоминается вечер – год, а может, два назад, когда мы с Эмили, пошатываясь, брели к моему кораблю. Я опиралась на ее руку. На мгновение растягиваю губы в горькой, печальной улыбке. В тот вечер сестра упорно сводила разговор к одной теме.

– А он довольно красив.

– Не знаю, о ком ты.

– Все ты знаешь. О втором капитане «Успешного торговца». Ты его явно заинтересовала.

– Я замужем, Эми.

– Только на бумаге.

– Сейчас не время… – начала я, хотя сказать хотелось совсем другое. «Я нарушила клятву, и люди ясно дали понять, что они обо мне думают. Так что вряд ли я кого-то заинтересую, по крайней мере, в романтическом плане».

– А когда освободишься от этого гада, снова найдешь любовь? Ты заслуживаешь счастья, Виктория.

– Посмотрим.

Я так и не нашла для нее подходящего ответа, по большей части потому, что знала: даже если я когда-нибудь освобожусь от Чарльза, жить мне останется недолго. В конце концов сестра просто перестала спрашивать.

Вот и ладно. Ведь от моего несчастного сердца мало что осталось. Разжеванное и выплюнутое, оно сгнило от пренебрежения и перестало биться в холодном море. Даже в молодости, когда его переполняли надежды, я не слишком ему доверяла. А уж теперь и подавно.

В тот вечер следовало бы сказать сестре, что все, чья любовь мне нужна, уже рядом: Эми, мама и папа, члены команды и лорд Кевхан Эпплгейт. И пусть временами мне казалось, что их привязанность ко мне возникла не иначе как по велению магии, никто другой мне был не нужен. Любовь, о которой говорила Эми, уже давно не имела для меня значения.

Так вот, в тот вечер я прихватила из таверны кружку, которую пообещала отцу на следующий день вернуть в «Опрокинутый столик», но, пока поднималась на борт корабля, она выскользнула у меня из рук и упала в воду. Учитывая глубокие илистые отложения возле