Сны с чёрного хода 2 - Алексей Небоходов

Это было невозможно. Ошибка, нелепая случайность, чьё—то недоразумение. Конечно, её книги должны быть в базе. Конечно, Наталья её знает. Это абсурд и бред, но не реальность.

Стук каблуков разносился по тротуару, сопровождая её быстрые, торопливые шаги. Холодный воздух бил в лицо, но не прояснял сознания. Она шла слишком быстро, почти бежала, не замечая, как люди оборачиваются ей вслед. Инстинктивно она направлялась к тому единственному месту, которое могло вернуть ей ощущение стабильности – домой.

Двери метро мелькнули перед глазами, но в этот раз Лия не спустилась вниз, не хотелось запутываться в подземном лабиринте среди толпы безразличных лиц. Она подняла руку, останавливая такси.

– На Страстной бульвар, дом четырнадцать, – выдохнула она, усаживаясь на заднее сиденье.

Водитель кивнул, включил счётчик. Машина мягко тронулась с места.

Она закрыла глаза, пытаясь сжать в мыслях ускользающую реальность. Всё это просто ошибка, просто временный сбой. Возможно, дело в какой—то бумажной неразберихе, возможно, технический сбой в базе издательства. Как только она войдёт в свою квартиру, увидит свои вещи, почувствует знакомый запах кофе на кухне, все тревоги исчезнут.

Но когда машина подъехала к её дому, по спине пробежал ледяной озноб.

Фасад здания казался странным. Нет, в целом всё было так же: старый кирпич, арка у входа, небольшая лестница перед подъездом. Но что—то изменилось – какие—то незаметные глазу детали, которые она не могла сразу зафиксировать.

Лия вышла из машины, не прощаясь с водителем, поднялась на крыльцо и привычно потянула дверь на себя. Она не поддалась.

Перед ней оказался электронный замок, установленный явно не недавно.

Она машинально сунула руку в карман, но ключа там не оказалось.

На подъездной двери висела новая табличка: "Домофонная система установлена в две тысячи десятом году. Для получения ключа обращайтесь в диспетчерскую."

В две тысячи десятом году. Она помнила этот момент, сама получала новый ключ. Почему теперь это кажется чем—то чужим?

Она нажала кнопку домофона. Гулкий сигнал раздался где—то внутри.

– Кто? – женский голос был незнакомым.

Лия сглотнула.

– Это… Лия. Я здесь живу.

Повисла пауза.

– Простите, но вы ошиблись.

Лия почувствовала, как всё внутри опускается в бездну.

– Нет, вы не понимаете. Это моя квартира. Кому вы её сдаёте?

– Девушка, я здесь живу пятнадцать лет. Здесь никто никогда не жил, кроме меня и моей семьи.

– Это невозможно! – голос её дрогнул. – Я живу здесь!

Ответа не последовало – в динамике домофона раздался лишь короткий гудок отбоя, оставляя после себя оглушающую тишину. Лия инстинктивно отпрянула от двери, словно почувствовала невидимый удар, пробежавший по телу ледяной волной. Мир вокруг завибрировал, дрогнул, будто слегка исказился, потеряв устойчивость.

Грудь сжалась от невыносимого напряжения, когда она сделала несколько шагов назад, подняв взгляд вверх. Окна её квартиры светились тёплым жёлтым светом, и на мгновение ей показалось, что внутри кто—то двигался, создавая неясные тени на шторах. В её квартире кто—то жил, кто—то находился там, словно всё это время она была чужой в месте, которое считала своим.

Взгляд выхватил из толпы проходящую женщину с пакетом. Сердце стучало в ушах. Лия сорвалась с места, подбежала к ней, схватила за локоть.

– Простите, вы давно живёте в этом доме?

Женщина, округлив глаза, отшатнулась.

– Да, больше десяти лет.

– Вы помните, кто жил в пятой квартире раньше?

Женщина нахмурилась.

– Насколько я знаю, там всегда была та же семья. Супруги Смирновы.

– Этого не может быть. – Лия отступила, чувствуя, как внутри неё что—то рушится. – Я жила здесь.

Она шагнула назад, потом ещё, пока спиной не упёрлась в стену подъезда. В груди всё сжалось, стало тяжело дышать.

Она засунула руку в карман, лихорадочно ища что—то, что могло подтвердить её существование. Нащупала паспорт, резко его вытащила.

Лия глубоко вдохнула, пытаясь унять дрожь в руках, но её пальцы сжимали паспорт, выдавая напряжение. Раскрыв документ, она замерла, не сразу осознавая увиденное. Имя оставалось тем же – Лия Соломина, но в графе "место жительства" значился Санкт—Петербург. Сердце пропустило удар, а затем с удвоенной силой застучало в груди.

На мгновение её охватила холодная, всепоглощающая пустота, словно ледяная вода плеснула в лицо, стирая остатки прежнего мира. Она перечитывала эти строки снова и снова, но буквы оставались неизменными, каждый раз подтверждая неоспоримый факт. Санкт—Петербург. Она больше не живёт в Москве. Более того, она никогда здесь не жила. Всё, что связывало её с этим городом, оказалось вычеркнуто, растворилось в неизвестности, оставив её наедине с новой, чужой реальностью.

Лия уронила руки. Город вокруг дрожал, словно зыбкое отражение в воде. Всё, что она знала, что было неоспоримо её, внезапно рассыпалось, оставив её в этой новой, чужой реальности.

Лия растворилась в пустоте этой новой реальности, словно её прежняя жизнь испарилась без следа, уступая место чему—то чужому, необъяснимому. Всё, что она знала, всё, что было частью её мира, теперь оказалось в руках других людей, стерев её следы из этого пространства. Её существование, её прошлое, её дом – всё исчезло, оставив лишь холодную, безмолвную пустоту.

Лия стояла на тротуаре, чувствуя, как холодные волны паники поднимаются где—то в глубине её сознания, затапливая привычную логику. Вокруг всё казалось смутно знакомым, но одновременно отчуждённым. Москва ли это? Или её призрачное подобие? Прохожие сновали мимо, их лица казались одинаково бесстрастными, взгляды скользили по ней, как по пустому месту, не задерживаясь ни на секунду. Казалось, она была прозрачной, не существовала в их мире, но именно это отсутствие реакции лишь усиливало тревогу.

Холодок пробежал по спине, когда она сделала первый шаг в сторону. Гул города звучал глуше, чем обычно, словно звук исходил откуда—то издалека, сквозь толстую стеклянную стену. Она почувствовала лёгкое головокружение, будто земля под ногами на мгновение ушла в сторону, а затем вернулась на место.

С трудом заставляя себя двигаться, Лия направилась в сторону ближайшего перекрёстка. Ей нужно было что—то понять, что—то восстановить, но в голове царил хаос. Сердце билось гулко, пульс отражался в висках, каждое движение давалось с усилием, словно тело сопротивлялось.

В какой—то момент она замедлила шаг.

Её взгляд зацепился за витрину кафе. В отражении стекла она увидела себя, но искажённой – словно кто—то наложил лёгкий, почти неразличимый фильтр, меняющий знакомые очертания. Казалось, она стала чуть бледнее, глаза смотрели насторожённо, губы были сжаты в напряжённую линию.

В груди сжалось нехорошее предчувствие.

Лия сделала ещё несколько шагов и случайно толкнула плечом мужчину, шедшего в противоположном направлении.

– Осторожнее! – резко бросил он, разворачиваясь к ней.

Лия почувствовала, как весь мир застыл в этот миг. Его лицо