Папа, я против этого брака! Том 2 - Hong Heesu

— Не мог подождать, пока я поужинаю? — раздраженно спросил тот.

— Вас… вызывают в столицу, — нервно пояснил Дерек.

В этот момент вмешался Макс:

— Почему так внезапно?!

— Хм… понимаете… — замялся дворецкий, который просто добросовестно выполнял свою работу и ни в чем не провинился.

Пожалев беднягу, я не выдержала и заговорила:

— Думаю, дело срочное. Попьем чай в другой раз. — Я взяла Макса за руку на случай, если он вздумает возражать. — Ладно?

Пока я думала, как его остановить, он тихо потянул меня к себе.

«Надеюсь, они помирятся позже».

Однако грозный окрик отца не оставил сомнений на этот счет:

— Дворец подождет!

Даже от герцога было удивительно услышать такое, ведь никто не откладывал выполнение приказов дворца из-за какого-то чаепития.

— Но это же повеление императора… — осторожно заметила я.

Отец бросил взгляд на Макса.

— Есть кое-что поважнее!

Как бы ему ни было важно примириться с учеником, разве можно пренебрегать императорским приказом?

В полнейшем замешательстве я выпустила руку Макса, который неожиданно спокойно произнес:

— Я тоже так считаю.

Я округлила глаза. Макс, который во время трапезы был немногословен, вдруг обратился к наставнику и одобрил его решение!

«Ну и выбрал же он момент, чтобы налаживать отношения!»

Я бросила взгляд на Дерека, надеясь на его поддержку в щекотливой ситуации. Но дворецкий стоял молча, опустив голову.

Как же быть?

«Похоже, мне одной удалось сохранить здравый рассудок!»

Надо что-то делать! Хотя что можно предпринять в подобной ситуации?

«Если эти двое и надумают помириться, это еще не значит, что все произойдет именно сегодня».

Неповиновение императорскому приказу равносильно измене. Даже учитывая, что мой отец — герой, который спас страну, император в любом случае сочтет его поступок возмутительным.

Я испугалась.

«Только бы не впутаться в какую-то сомнительную историю, связанную с императорской семьей!»

Ведь зависть к императорской дочери навлекла на меня гнев правителя, и, согласно сюжету романа, именно наследный принц должен был стать моим убийцей.

Вдобавок в том печальном будущем отец отвернулся от меня!

Откровенно говоря, мне претила мысль, что я должна постоянно прислушиваться к чужому мнению. Но ради выживания я обязана сделать все возможное и вести себя крайне осмотрительно, чтобы никого не разгневать. Иначе финал будет предрешен.

— Отец, вам не стоит пренебрегать приказом его величества. Наверное, вопрос не терпит отлагательств и…

Проигнорировав мои разумные доводы, отец покачал головой.

— Ничего страшного. Не существует незаменимых людей. Справятся и без меня.

Замечание прозвучало абсурдно, однако в его словах была доля истины.

— Учитель прав. Давайте выпьем чаю.

Услышав, что Макс вновь обратился к отцу как к своему наставнику, я оторопела.

«Кажется, они и впрямь помирились очень быстро… Зачем же тогда пить чай, если дело сделано?»

— До сих пор не явился… Что за неслыханная наглость?!

Император постучал пальцами по трону и сжал кулак.

Когда вошел лорд-камергер, император спросил его:

— Все еще никаких вестей от герцога?

— Сэр сослался на то, что уже поздно, и передал, что явится ко двору завтра.

Император прищурился на помощника:

— Что? Он действительно так сказал?

— Да, ваше величество.

Уже случалось, что герцог отказывал, но он всегда делал это уклончиво. Однако теперь впервые открыто пренебрег императорским приказом.

Император уставился на кольцо на своем пальце. Лицо его исказилось от гнева.

«Какого черта ты задумал, Регис?»

Я заварила чай и пропустила жидкость через ситечко, чтобы выловить чаинки. Судя по аромату, витавшему в воздухе, моя попытка сделать неплохой напиток увенчалась успехом.

«Надеюсь, и вкус не разочарует».

Отец изящным жестом взял чашку, элегантно отпил из нее и поставил обратно на блюдце.

— Вкус отличный, — сказал папа.

Я перевела взгляд на Макса, тот с жаром кивнул и заметил:

— И аромат весьма приятный.

«Даже такой привереда, как Макс, не критикует мой чай…»

Я добавляла все на глаз, и, похоже, получилось недурно, что стало огромным облегчением.

«Какое счастье! Полагаю, на нашей чайной церемонии не возникнет никаких проблем».

Я улыбнулась своим мыслям, но вдруг почувствовала на себе внимательный взгляд отца.

«Что стряслось?»

Мне опять стало неловко. Я уже хотела опустить глаза, но отец тихо и мягко произнес:

— Ты умница.

Честно говоря, вместо радости от неожиданной похвалы я пришла в замешательство. Отец редко — если вообще когда-нибудь — обращался ко мне с ласковыми словами.

«Он считает, что я… молодец?»

Сердце заколотилось. Боже мой, стоит немного расслабиться, и я снова превращусь в ту Джубелиан, которая так отчаянно жаждет его одобрения и любви.

Погасив проблески надежды в душе, я строго напомнила себе: «Джубелиан, не обманывайся».

Однажды в далекий зимний день герцог Регис сказал своей маленькой дочери, весело подбежавшей к нему, что ей нельзя отвлекать его от важных дел. Девочка подросла, близился бал дебютанток, который бывает лишь раз в жизни, но отец так и не явился, сославшись на тренировки.

Это была неискренняя похвала. И его чувства никогда не изменятся. В момент горького осознания все мои иллюзии тотчас улетучились.

— Спасибо, — механически откликнулась я.

Отец взглянул на Макса:

— Нам с учеником нужно кое-что обсудить. Ступай к себе.

Значит, так и есть… Едва я решила, что он искренне меня похвалил, как все вернулось на круги своя. Наверное, комплимент был лишь предлогом, чтобы выдворить меня и пообщаться с Максом.

«Лишь бы они помирились — большего мне не надо».

Сердце затрепетало и заныло, но я не подала вида и улыбнулась.

— В таком случае не буду вам мешать.

Когда дверь за Джубелиан закрылась, Макс и Регис дали волю обуревающим их эмоциям. Чаепитие тут же перестало быть спокойным.

— Что, черт побери, за уловки?!

Макс привычно ухмыльнулся и переспросил:

— Уловки?

Еле сдерживаясь от отвращения, Регис продолжил:

— Почему ты вечно крутишься вокруг моей дочери?

Макс скривился.

— У нас допрос? Да просто… э-э-э…

Он вдруг запнулся. Действительно, почему? Они и сам не знал ответа.

Макс пожал плечами.

«Проклятье! Но если подумать… почему я…»

Кстати, именно этот вопрос мучил Макса уже некоторое время, но кронпринц отмахивался от него, чтобы не забивать голову. Иногда он смутно догадывался, но даже в такие минуты не мог заставить себя произнести потаенное вслух.

Строгий голос учителя эхом отразился от стен:

— По крайней мере, ты не настолько опустился, чтобы нагло врать, что любишь ее.

В груди начало разгораться пламя. Макс уставился на учителя пылающим от ярости взором, который обращал врагов в бегство.

Но приступ, поглотивший рассудок, угас столь же стремительно, как