Бурбон и секреты - Виктория Уайлдер

Я не могу удержаться от улыбки, вызванной особой манерой Хэдли задавать вопросы. Она переключает внимание на руку, которая держит ее и ведет в очередном повороте.

— Девочки не перестанут помнить свою мать, если ты снимешь кольцо, знаешь ли.

Я смотрю на свой пустой безымянный палец.

— Сейчас на мне его нет.

— Хорошо. Тогда это хороший вечер, чтобы провести его с кем-то, кто даже отдаленно не будет скучным. — Затем она бормочет: — Можешь убить меня позже, — и тянет меня дальше в толпу. Музыка меняется, и вокруг становится еще больше шума, когда раздается отчетливый перебор гитарных струн во вступлении к каверу «Shivers». Это даже не кантри, но каким-то образом группа добавляет тванг13 в песню Эда Ширана, и внезапно на сцене появляется толпа. — Она профессионал, Линк. Лучше немного покрасоваться, — говорит Хэдли, позволяя мне провести ее через серию вращений и пассов.

— Кортес! — кричит Хэдли, бросаясь прямо к Фэй и Кортесу, которые каким-то образом оказались в нескольких футах от нас. — Потанцуй со мной, сексуальный сукин сын. — Моя лучшая подруга только что сделала сегодняшний вечер чертовски интересным.

Наконец-то я могу рассмотреть Фэй поближе. Она чертовски хороша в своей короткой юбке, которая напоминает мне о цветах, вытатуированных у нее на руке, и джинсовой жилетке, подчеркивающей аппетитную ложбинку между грудей.

Фэй улыбается Хэдли, а моя лучшая подруга успевает сообщить этой части площадки:

— Мне нужно проверить твоего партнера, Фэй. Предлагаю обменяться.

Когда она смотрит на меня, клянусь, по ее шее разливается румянец, который быстро поднимается к щекам. Она тут же пресекает эту идею, сказав:

— Нет, спасибо. — Она проходит мимо меня, и это заставляет меня сдержать улыбку.

Хэдли запрокинув голову, смеется над тем, что говорит ей Кортес, поэтому я иду за Фэй сквозь толпу. Она достает из сапога телефон и направляется в узкий коридор, ведущий в туалет.

Барменша подходит ко мне, когда я облокачиваюсь на стойку.

— Что будешь пить?

— Бурбон. Неразбавленный.

— Есть предпочтения? — спрашивает она с милой улыбкой.

— На твой выбор, — говорю я, когда жужжит мой телефон. Я сажусь на барный стул и смотрю, от кого сообщение. Я перестаю обращать внимание на то, что собирается налить барменша, и вместо этого открываю то, что прислала Фэй.

Персик: Это поможет тебе продержаться, пока я не поиграю с тобой.

Это должно быть весело. Не может быть, чтобы это сообщение предназначалось мне, но мой интерес вызывает прикрепленное к нему видео. Когда я открываю его, на экране появляется увеличенное изображение декольте Фэй, она отступает назад и улыбается в кадр, затем поворачивается и наклоняется так, что я вижу две идеальные складочки прямо там, где верхняя часть ее бедер переходит в задницу. Блядь. У меня пересыхает во рту, и я провожу рукой по подбородку и губам. Лучше бы это было не для гребаного Кортеса.

Она приподнимает края юбки — той самой, что на ней сегодня. Неужели она делает это в туалете? Затем она стягивает стринги, которые на ней вместо трусиков. Каждая частичка моего тела кричит «да, черт возьми!». Мой член упирается мне в бедро, словно желая убедиться, что я тоже это вижу. Я смотрю налево, чтобы проверить, что никто не заглядывает через плечо, но вместо того замечаю Фэй, которая идет по коридору к бару, яростно оглядываясь по сторонам в поисках кого-то. Я почти уверен, что этот кто-то — я, и меня мгновенно охватывает веселье. Она знает, что только что отправила это видео не тому человеку. Она ловит мой взгляд и подходит ближе, когда видит, что я уже смотрю на нее. Черт, она прекрасна.

— Дай мне свой телефон, — требует она, протягивая руку.

Наклонив голову, я убираю телефон в задний карман, а затем делаю глоток бурбона.

— Зачем мне давать тебе свой телефон?

Она подходит ближе ко мне, вставая между раздвинутых ног. Я бы солгал, если бы сказал, что ее тело не действует на меня. Может быть, дело в том, что я пару секунд назад посмотрел небольшое провокационное видео, а может, дело в ней, но я ужасно возбужден. Она придвигается ближе. Ее щека касается моей, а губы задерживаются прямо возле моего уха, и мой пульс учащается.

— Дай. Мне. Твой. Телефон.

Я фыркаю от смеха, и она отстраняется. Я вижу, что она в ярости.

— Этого не случится, — говорю я, потягивая свой бурбон, чтобы сдержать еще одну улыбку. — Ты прислала мне что-то, чего не должна была? Дело в этом?

Теперь она сверкает глазами.

— Ты уже посмотрел его? — И, не дождавшись от меня ответа, язвительно мурлычет: — Такой возбужденный Фокс. — Ее взгляд опускается на мои бедра, и она говорит: — Не могу сказать, что удивлена.

Гребаный ад, эта женщина. Я оглядываюсь на танцпол и вижу Кортеса, смеющегося с Хэдли и еще несколькими людьми.

— Меня больше интересует, кому это предназначалось. — Я киваю в сторону Кортеса. — Это не для него. У вас деловые отношения, верно?

Я просовываю палец за пояс ее юбки и притягиваю ближе. Ее глаза расширяются, а губы приоткрываются, позволяя вырваться вздоху. Она этого не ожидала, и я получаю огромное удовольствие, удивляя ее. Дразня ее.

— Кому предназначено это видео?

Вопрос получился более собственническим, чем я хотел.

Она смотрит на меня и надувает губы. Мне никогда так не хотелось прикусить что-нибудь, как эту нижнюю губу.

— О, в чем дело, Фокс? Ты ревнуешь? Или ты больше ханжа, чем все думают?

Почему меня возбуждают ее губы? Она близка к истине, но ей не стоит об этом знать.

— Нет, Персик. Я не ревную. — Я наклоняюсь к ее уху, так же, как она сделала это несколько минут назад. — Мы оба знаем, что, если бы я хотел тебя, ты бы позволила мне. — Я продолжаю держать ее за юбку, и она не может отстраниться. Я провожу костяшкой пальца взад-вперед по ее обнаженной коже под поясом. — Не так ли?

Медленная улыбка появляется на ее губах, и она высовывает язычок, чтобы облизать свою роскошную нижнюю губу. Помахав барменше, она убирает мою руку со своей талии, затем встает на цыпочки, когда барменша приближается и наклоняется, чтобы что-то ей сказать. И когда она оборачивается, улыбаясь мне с лукавым блеском в глазах, я понимаю, что она не просто заказала выпивку или оплатила счет.

— Фэй, что ты...

Меня прерывают, когда бармен достает серебряный треугольник и начинает бить по нему куском металла. Черт возьми. Все в пределах слышимости знают, что это означает — выпивка оплачена.