Наследница Черного Пламени - Майя Фабер

Глава 33. 1 декабря

В одиночестве я стояла на широком пустом балконе и смотрела на площадь. Вцепилась в каменную балюстраду так, что едва не сломала выпущенные когти. Невесть откуда взявшийся ветер продувал до костей. Очень странно, ведь внизу на деревьях не шевелились ветки. Легкий дождь намочил листья, но будто не нарушал спокойствия. Только меня назойливые порывы будто вынуждали уйти с балкона и не смотреть.

Я сама захотела прийти. Шейн устроил все так, чтобы меня не было видно. Нашел это место, договорился с хозяевами. С балкона открывался вид на площадь, где проходила казнь. Я оказалась позади эшафота. Специально. Чтобы не видеть лица.

Так было лучше.

Я смотрела на отца. Смотрела, как его вели.

Они так торопились с казнью. Оправдывали это тем, что людям требовался предатель, что одно справедливое наказание могло бы сдержать недовольство и остановить расправы. Могло помочь новому императору удержать власть. Кто-то должен был ответить за убийство прежнего правителя. Но было ли оно? Во дворце я слышала и другое — тот отравился сам, решив, что войну не выиграть никогда.

Дайс настоял на казни. Приказывал поторопиться. Нес что-то про справедливость. Да кто из них вообще видел ту справедливость? Разве не должно быть иного — настоящего суда? Разве не нужно доказать?

И вот теперь казнили моего отца. Зачитывали обвинения, наскоро составленные и записанные разве что не на коленке. Никто не слушал, все просто ждали.

А я все смотрела на демона посреди эшафота. Не знаю, чем его заставили развернуть крылья — пытками или артефактами. Неважно. Главное, чтобы народ не усомнился, кто перед ним. Предателя называли по имени, всем этого хватало.

А сомнения бы возникли: слишком хорошо он был забинтован. Целители — жалостливые существа. Готовы помогать, даже отправляя в последний путь. Белая ткань, пропитанная кровью, закрывала шею и голову. Большую часть лица, но и открытая, скорее, походила на одну огромную рану. Демон лишь раз и на короткий миг повернулся в мою сторону, пока шел. Я не смогла рассмотреть хорошо.

Теперь я видела только крылья. Все остальное не имело значения. Пожалуй, я была единственной, кто знал, каковы они у моего отца. Чем высшие демоны отличаются от остальных. Такого не писали в учебниках Единой Империи. Для ее жителей все представители моего вида были одинаковы. Но не для меня.

Высшие демоны принадлежат Пламени, как оно — им. Их крылья редко держат идеальную форму. Гораздо чаще они сотканы из самой Тьмы. Она клубится, движется и никогда не замирает. Хоть и похоже… очень похоже на обычные крылья.

Шейн обнял меня со спины. Так крепко и одновременно бережно, что показалось — сейчас расплачусь от одной этой заботы.

Я не удивилась его появлению. Почувствовала приближение задолго до касания…

Глаза наполнились слезами, мир размылся. Я моргнула. Потом еще раз. Все пыталась убрать эту пелену. А площадь уже исчезла.

Другая страна, другой город, другой балкон и другой вид…

— Что ты здесь делаешь днем? Тебя же увидят! — Я резко развернулась.

Вцепилась в рубашку Шейна, но, если бы тот не держал, все равно бы упала. Удивилась, как вообще стояла мгновение назад, потому что колени подгибались, а ноги дрожали.

— Хотел спросить тебя о том же, — напряженно ответил Шейн, затаскивая меня в комнату и запирая дверь.

Помог мне опуститься на кровать.

— Не понимаю, как я оказалась здесь.

— На балконе?

— Да и в покоях тоже. Последнее, что помню, — меня заставили выпить что-то, внизу, у Пламени.

Я потерла виски и вдруг сообразила, что сижу на краю кровати в одной тонкой полупрозрачной сорочке. Мазнула рукой по шее, ощущая, как от ужаса леденеют кончики пальцев. Кулона не было. Кто-то заботливо переодел меня, сняв лишнее.

Мартина обещала, что любая одежда скроет, что должна. Шейн не подавал виду, но я все же подвинулась. Забралась под одеяло.

Я не готова была признаваться сейчас. Стало слишком поздно, после того как я втянула нерожденного сына в ритуалы. Отступать нужно было раньше, а сейчас — промолчать. Потому что Шейн не потерпит. Он заберет меня отсюда в ту же секунду, и все окажется напрасным. А от меня зависело столько жизней.

— От тебя не было вестей всю ночь и день. Уже почти вечер, — пояснил Шейн. В голосе звучало что-то жуткое. Беспокойство, горечь и равнодушие обреченного.

Будто он уже не надеялся найти меня живой. Пришел сам, потому что не смог бы доверить никому другому.

— Со мной все хорошо, — нелепо попыталась оправдаться я, глядя, как Шейн раздевается.

— Все хорошо, вот только ты дрожишь, — заметил он.

— От страха, — признала я.

— Сейчас исправим, — пообещал он, забираясь ко мне под одеяло.

— Дурак ты чешуйчатый, — оценила я. — Если кто-то…

— Дверь очень надежно заперта, а тебя приказано не тревожить. Ты приказала.

— Конечно, — не поверила я. — Все-то ты можешь подстроить.

Впрочем, уговаривать меня не пришлось. Я прильнула к нему, чуть поджала ноги, будто собиралась свернуться в крошечный дрожащий клубок. Живот совсем маленький, так его не будет заметно. Но стоило Шейну погладить меня по спине, как я перестала беспокоиться и об этом. Только объятие мне сейчас и было нужно.

— Следовало отправить Эйдана с официальным визитом. Он мог потребовать встречи со мной, а не пробираться неизвестно как и рисковать, — прошептала я. — Тебя поймают.

— Меня вообще здесь нет, забыла, Мышка? — усмехнулся он. — Я же в темнице. Далеко в Империи.

— Значит, ты видение?

— Точно! Ночной кошмар половины драконов!

— Ты дурак, — тихо засмеялась я.

— А ты — моя жизнь, — прошептал он мне в висок.

И я знала, что сейчас Шейн лишь пытался надышаться мной. Почувствовать впрок. Я боялась только одного — потерять его навсегда.

Глава 34. 2 декабря

Когда Хайке принесла завтрак, я уже собралась. Чувствовала себя лучше, хоть и разбитой. В этот раз не помогло даже присутствие Шейна: живот все равно болел, а ребенок — шевелился. Ощутив это впервые, я испугалась. Мне полагалось радоваться, а я все пыталась понять, чем он так недоволен. Ночью я успела посетить Амелию — через окно и на драконьих крыльях. Целительница уверила, что все хорошо.

Хайке сдерживалась, хотя ее заметно переполняли вопросы, задавать которые было не