Обелиск - Полин Герц

– Делай свою работу, – шелест утратил и крупицу раздражения, вновь став бесцветным. Он был разбит. Лежал на голой земле, из последних сил протягивая руки к расколотому щиту. А вокруг смыкалась пустота, та самая, что не оставляет ни шанса. – Или тебя заменят.

– Вы не можете этого сделать, – на смену твердой обреченности вернулся страх, но не за себя. Тот, что сначала парализует, а уже потом накрывает слепой паникой, заставляет сердце обгонять время, дыхание сбиваться, а пресловутые поджилки трястись. – Это недопустимо.

Но ответом ему была лишь тишина.

У Лоренцо было светло, людно и шумно. Наверное. Потому что он не видел, не чувствовал и не слышал. Держал в руках бумажный пакет по Грин-стрит и силился вспомнить, что следует говорить во время последней трапезы. Потому что ей вынесен смертный приговор. А значит, приговорен был и он.

– Мистер Морс! – неожиданный звук вырвал из водоворота мыслей. Одна тяжелее другой. Плечи дернулись, но спокойное дыхание все же удалось сохранить.

Медленно отвернувшись от синей двери, опустил уже вставленный в скважину ключ. Из вечернего сумрака на него выглянула пара полупрозрачных рыбьих глаз. На лице у соседа из 1А застыла робкая улыбка, с которой мальчишки обычно приносят домой банку жуков или облезлого кота, подобранного у свалки. Одна из тех, за которой следует какое-нибудь глупое предложение или бессмысленная просьба.

– Чем могу помочь, Филипп? – ради приличия он повернулся к Стерну, но большой бумажный пакет на пол не поставил.

– Я бы хотел пригласить вас, – просто-Фил нервно сглотнул, продолжая наивно моргать. – Вас с Элизабет на камерную лекцию для моих друзей в книжную лавку. – Рыбьи глаза недвусмысленно переместились с собеседника на синюю дверь и обратно. – Вряд ли вы ошиблись этажом. Очевидно, вы с Элли смогли найти общий язык, и я бесконечно этому рад. И буду рад еще больше, если увижу вас обоих в качестве моих гостей.

Устало вздохнув, он вгляделся в детское лицо Стерна, представляя, что за лекцию несчастный в застиранном халате будет читать среди пыльных книжных полок.

– Это совершенно не утомительно: будет вино, приятная компания. И электричество, – уловив настрой, мистер Фиаско поспешил продолжить. – Всем нам полезно выбираться из этого темного дома время от времени.

Он уже было приготовился мягко, но решительно прервать незадачливого соседа и откланяться, сославшись на другие планы, как вдруг синяя дверь распахнулась сама. В проеме показалась взлохмаченная русая голова. Сквозь светлые локоны блеснули яркие зеленые глаза, подобно тому, как сияют драгоценные камни на точеных золотых ликах священных идолов, спрятанных в стенах древних храмов. Теперь он понимал, почему люди так и не устали им поклоняться – такой свет любой сочтет божественным.

– Кто сказал «вино»? – сна как ни бывало: Элизабет Стоун излучала бодрость и готовность если не к войне, то к ее началу. – Где бутылка?

– Ох, Элли! – Стерн мгновенно воодушевился, явно рассчитывая на поддержку соседки. – Ты вовремя! Я как раз уговариваю мистера Морса посетить одну из моих лекций. Как обычно, будет крайне увлекательно.

– Ты путаешь термины, – мрачно констатировала Стоун, мигом теряя интерес. – «Увлекательно» и «тоскливо настолько, что хочется вскрыться» разные понятия. Думала, ты, как писатель, в словах разбираешься. Проходи, Морс. – Качнув головой в сторону квартиры, она уже собралась спрятаться внутри, но замерла.

– Там будет вино, – вздохнув, Стерн выложил на стол свой главный козырь. – И десятилетий бурбон из моих запасов.

– Тот самый, что ты якобы спрятал на конец света? – Недоверчиво спросила Элизабет, вновь оживляясь.

– Именно, Элли. – Мистер Фиаско опустил голову, принимая правила хорошо знакомой игры.

– Во сколько? – На раздумья ей потребовалось меньше секунды.

– Через час. В обычном месте. – Не скрывая торжествующую улыбку, Филипп Стерн приосанился и удалился в свою 1А, чтобы впервые за месяц сменить вытертый халат на вытертый костюм.

Дождавшись, пока соседская дверь тихо захлопнется, он устало оперся на стену, поворачиваясь к Элизабет.

– Я полагал, что сегодня будут паста и вино, а не душная лекция в сомнительной компании, – подняв повыше пакет с эмблемой итальянского ресторанчика, он с укором взглянул в нахальное лицо.

– Брось, – благодушно махнула рукой она. – Это не настолько ужасно, как ты себе представил. А если сказать нужное слово в нужный момент, можно понаблюдать за дракой тощих историков. Лучше любого циркового номера, поверь. – Элизабет уже не скрывала хитрую улыбку. – К тому же, у нас так и не было свидания. Не к лицу джентльмену забывать о таких важных социальных ритуалах.

– Аргумент бесспорный, – Со вздохом улыбнувшись, он кивнул и направился в сторону лестницы.

– Не такой бесспорный, раз ты сбегаешь. – вздернула она бровь.

– Я не сбегаю, Элизабет. Я исправляю страшное упущение, – невозмутимо бросил он, понимаясь наверх. – Раз это свидание, то через пятьдесят минут я буду ждать тебя. Как и подобает джентльмену.

* * *

Синяя дверь захлопнулась, чтобы тут же оказаться за дрожащей спиной. Она старалась дышать ровно, но не выходило. Сама того не понимая, подставилась, как желторотая первокурсница. Наивно полагая, что устанавливает правила, совсем забыла, что играть могут двое. Резко меняя планы, искренне верила, что способна вытянуть из него хотя бы подобие замешательства. Теперь же пыталась сообразить, какую из тусклых тряпок можно счесть за наряд на выход, какое гнездо соорудить на голове и какие их двух пар каблуков можно назвать хотя бы отдаленно приличными.

Вместо того, чтобы спокойно поглощать пасту и пытаться напоить вином Морса, бескомпромиссного в своем решении не торопить события, она будет, как заведенная, метаться между ванной и спальней, потроша комоды.

– Ты неисправимая кретинка, Стоун, – буркнула она себе под нос и запомнила положение стрелок на часах. – Недоделанная махинаторша.

Вздохнув, дала себе минуту, чтобы успокоить сердце, и пулей ринулась под горячие струи воды. Она уже не помнила, когда последний раз приходила вовремя: простая уловка неизменно работала: небрежно кивая издергавшемуся от ожидания кавалеру, неспешно садилась в такси, входила в ресторан или кафе. Собранная, спокойная. Она контролировала время. Контролировала все. Но не сегодня. Потому что к Морсу она не опоздает. Ни намеренно, ни случайно.

Выпустив прядку, будто случайно скрывающую швы у виска, взглянула на часы – успела. И не просто успела: в запасе было добрых пять минут, но отчего-то хотелось, чтобы они прошли как можно скорее. Неуступчивую стрелку хотелось подтолкнуть, сокращая чертовы пять минут до встречи со спокойными голубыми глазами, искрящимися в темноте далекими холодными льдинами. Как айсберг скрывал большую свою часть под водой, так и