Поцелуй василиска - Линдси Штрауб

— Ты не можешь выбрать ее.

— А почему бы и нет? — возразил Лео, его голос стал значительно громче. — Если я не могу сделать свой собственный выбор, тогда в чем смысл процесса отбора?

— Она занимается разведением кур.

— И что?

— Ты делаешь это только потому, что знаешь, что это разозлит меня.

Пауза.

— Может быть, это часть веселья, — холодно сказал Лео.

Тэмми услышала звон стакана и подумала, не налили ли виски.

— Я не позволю тебе повторять ошибки твоего прошлого, — продолжил Максимус.

— Эвелин была не ошибкой.

Король глухо рассмеялся.

— Ты был дураком тогда, и ты дурак сейчас.

Еще одна пауза. Когда Лео заговорил, его голос был пропитан ненавистью.

— Однажды я позволил тебе контролировать меня. Я не позволю тебе сделать это снова.

— Нам нужно поддерживать репутацию, Телониус. Так дела не делаются.

— Все делается так, как мы хотим. Разве не это ты мне всегда говоришь? Законы созданы для того, чтобы их нарушать.

— Я не допущу, чтобы мой сын женился на птицеводке.

— Тогда у тебя не будет сына.

Послышались шаги, когда один из них уходил.

Прежде чем ее успели обнаружить, Тэмми тоже ушла.

Глава 9

Тэмми понятия не имела, чего ожидать следующей ночью в пещере.

Честно говоря, она никогда не знала, чего ожидать от Каспена — будет ли он внимательным или отстраненным, заботливым или холодным. Спросит ли он ее о свидании с принцем? Придется ли ей рассказать ему о том, как они ужинали во внутреннем дворике? О том, что Лео не поцеловал ее? Или Каспен притворится, что принца не существует, как он всегда делал? В последний раз, когда они были вместе, Каспен пытался попробовать ее на вкус. Что бы ни ожидало ее сегодня вечером, Тэмми была совершенно уверена, что она не готова к тому, что произойдет.

А еще тот факт, что у них не было секса.

Часть Тэмми хотела накричать на Каспена за то, что он что-то от нее скрывал. Она не могла понять его поведения и не знала, как долго еще сможет продержаться без объяснения этому. Другая ее часть боялась оттолкнуть его. Их связь и без того была опасной с самого начала; самое последнее, чего она хотела, — это дать ему повод разорвать ее.

Тревоги преследовали ее в течение всего дня — в курятнике, пока она занималась домашними делами, в пекарне, где Вера все еще раздражающе отсутствовала, и на всем пути ко входу в пещеру. Но в тот момент, когда она увидела Каспена, стоящего у камина, они исчезли. На его каменном лице не было и следа беспокойства, никаких признаков того, что у него вообще были какие-то проблемы. Его глаза были сосредоточены на ней, и только на ней, и она знала, что ей не почудился тот жар, который в них горел.

— Иди сюда, Тэмми.

Она бы подошла, сказал он ей об этом или нет.

Когда они, наконец, оказались лицом к лицу, Каспен поднял палец к ее подбородку и приподнял ее лицо к своему. Этим изолированным движением Тэмми позволила себе забыть о свидании с принцем. Было ясно, что Каспен все равно не собирался спрашивать об этом. Она забыла о своем гневе, разочаровании, неуверенности. Она вспомнила, что эти драгоценные часы в пещере — все, что у них было, и не хотела тратить их на пустые разговоры.

— Что мы будем делать сегодня? — пробормотал Каспен.

Тэмми не могла поверить, что он спрашивает ее об этом. Это подрывало все, чем должна была быть тренировка. Это поставило ее во главе. Она задавалась вопросом, было ли это его способом успокоить ее — знал ли он каким-то образом, что ей нужно было чувствовать контроль прямо сейчас.

Она на мгновение задумалась над своим ответом. Было сто вещей, которые она хотела сделать. Но только одну имело смысл сделать сегодня вечером. Что-то такое, что, если бы Тэмми это сделала, она могла бы набраться смелости и получить это взамен.

— Я хочу попробовать тебя на вкус.

Первобытный голод расцвел в глазах Каспена.

— Как пожелаешь, — тихо сказал он, его палец скользнул вниз по ее горлу. — На колени.

Действительно ли поклонение одному богу так сильно отличалось от поклонения другому?

Тэмми опустилась на колени перед Каспеном так же, как она опускалась на колени перед Корой, глядя на него снизу вверх, когда он развязал брюки и спустил их с бедер.

Он не давал ей никаких инструкций. Вместо этого его пальцы запутались в ее волосах, обхватили сзади за шею и потянули вперед. Другой рукой он держал свой член на уровне ее рта.

Он молчал.

Губы Тэмми приоткрылись, как в замедленной съемке.

Каспен издал мучительный стон, когда ее влажный язык коснулся его бархатной кожи — мягкой и твердой, как вода и камень. Тэмми увидела, как его глаза закатились, когда он рукой двигал ее головой, продвигаясь все дальше и дальше. Точно так же, как он научил ее прикасаться к нему, Каспен научил ее и этому. Он руководил ее движениями, направляя ее вперед-назад, вверх-вниз. Она вбирала в себя саму суть его существа — пробуя на вкус ту его часть, которая олицетворяла его грозную силу.

И все же Тэмми тоже чувствовала силу.

О факте удовольствия Каспена не было сомнений — он сжимал ее волосы так, словно от этого зависела его жизнь, и учитывая такую важную его часть тела у нее во рту, Тэмми подумала, может быть, так оно и было. Он притянул ее ближе, углубляя их союз, погружаясь в нее по одному восхитительному дюйму за раз.

В конце концов, его хватка на ней ослабла, и сообщение было простым:

Теперь сама.

Тэмми повиновалась без колебаний, продолжая движение, чувствуя, как в уголках ее рта скапливается слюна, когда она вобрала его в себя, пытаясь заглотить как можно больше.

Но она хотела больше, чем могла вынести.

Она всегда знала, что он большой; это была неоспоримая истина. Но чувствовать его во рту означало по-другому ощущать его длину. Это означало, что ее губы напряглись, чтобы взять его, ее челюсть раздвинулась настолько, усомнилась в физической возможности этого. Когда он коснулся задней стенки ее горла, она вздрогнула.

— Расслабься, Тэмми, — его голос раздался откуда-то сверху.

Тэмми попыталась повиноваться, но это была невыполнимая просьба. Она не могла взять его — он был просто слишком большим.

Внезапно Каспен отстранился, оставив ее опустошенной.

Затем, к полному потрясению Тэмми, василиск опустился перед ней