Рыжая на его голову - Лилия Сурина

зашел отец. Сразу оглядел Даньку. Потом задержал взгляд на моей матери. Будто даже тоска мне в нем примерещилась. Если сравнивать, то мама намного красивее и добрее Марго, отец, наверное, жалеет, что променял ее на стервозную и капризную училку.

— Ребята, там Маргарита звонила, просила вас привезти, собрание в классе, по этому поводу, — проговорил отец и вышел.

— Дань, все будет хорошо, — присаживаюсь на корточки перед своей расстроенной девочкой. Она шмыгает носом и отводит взгляд, наверняка ей не хочется, чтобы я ее видел такой. — Я скоро вернусь, и вещи твои привезу.

Скоро не получилось, в туалете была установлена камера, и все прекрасно видно, Данька еще сражалась с Егоровой, пыталась вразумить ее. Жаль звук не писался, мне хотелось слышать разговор.

— Завтра, когда и Дроздова будет присутствовать, на педсовете решим, что делать с тобой, Егорова, — говорит директор, но той на все наплевать, отвернулась к окну и разглядывает облака, плывущие по небу. — Лиза, ты меня слышишь? Тебя могут исключить из школы. Как ты додумалась устроить такое безобразие?

— Исключайте. Я эту блоху могу в другом месте достать. Из города не исключите же, так что… — огрызается на директора, а у меня мороз по коже, после ее злобного обещания.

— Что ты к Дане привязалась? — вскакиваю со стула, но Олег сдерживает, тянет за руку, вынуждая сесть на место.

— Личная неприязнь, — зло выплевывает, с яростью глядя в мои глаза.

— А не боишься, что за угрозы прилетит тебе? — уже Олег не может смолчать.

— А ты чего лезешь?

— А я записал твою угрозу на телефон и в полицию отнесу, — Корецкий крутит в руках мобильник.

Я в растерянности, как уберечь Даньку от этой твари? Увезти ее в столицу, подальше отсюда — вот единственный выход.

Через два часа я подъезжаю к салону матери на мотоцикле, а Олега и Риту подвозит мой отец, который тоже присутствовал на собрании. Он обещал принять меры, и приедет завтра на педсовет с утра. Дверь салона тут же открывается, и Данька выпархивает на крыльцо, ждала нас.

— Ни фига себе-е-е-е… — изумленно тянет друг, а я и вовсе не могу слова вымолвить от шока.

Мою Даньку не узнать!

Перед нами стоит шикарная изящная девушка, такая яркая и красивая, что дар речи пропал. Ветер треплет ее длинные прямые волосы, кудряшек больше нет, как и пены. Лицо сияет фарфоровой белизной, жалею, что нос не обсыпан веснушками. Глаза еще больше и ярче, а брови темнее, имеют идеальную форму.

— Ну, что вы молчите? — нервничает Данька, вцепившись в металлические перила крыльца.

Поднимаюсь на ступеньку, чтобы быть наравне с ней.

— Девушка, можно с вами познакомиться? — играю бровями, потом целую свою птаху, радуясь, что ужасная ситуация вырулилась в лучшую сторону. Надо поблагодарить маму, купить ей букет роз.

— Эй, Страйкер, — слышу за спиной голос друга, — если вы прекратите мутить, то свистни, я тебя заменю.

— Ага, умойся, Корецкий, Данька моя, — сжимаю тонкие пальцы в своей ладони. — Моя!

Друзья, листайте дальше, там визуалка наших героев!

Глава 36

Даниэла

— Тебе правда нравится моя новая прическа? — жмусь к плечу Глеба, трусь носом об рукав, показывая, как соскучилась.

— Нет, я люблю твои огненные кудряшки, — дует капризно губы, дурачась. — Буду скучать по ним. Да шучу, мне очень нравится твоя новая прическа, но кудряшки и правда жаль.

— Не расстраивайся, это не навсегда, скоро твои любимые кудряшки снова вылезут, их не сломить.

Мы сидим в кафе неподалеку от салона красоты, где сегодня спасали мои волосы. Лиза своей выходкой сделала доброе дело, когда залила пеной волосы. Зато теперь я знаю, какой красивой могу стать. Спасибо маме Глеба и ее помощнице, возились со мной несколько часов, но я радуюсь результату. Заодно мне впервые наложили профессиональный макияж, скрыв конопушки на носу.

— Ты такая взрослая сейчас, — целует меня Страйкер, проводит пальцем по шее, откидывая пряди выпрямленных волос. У меня мурашки бегут по рукам и дыхание сбивается. Смотрю в яркие голубые глаза, которые сейчас так близко, буквально тону в них. — Скорее бы выпускной...

— Почему скорее бы? — обида сразу вызывает слезы, едва их сдерживаю.

Знаю я, почему он хочет быстрее выпускной, чтобы уехать уже в свой МХЛ, ждет не дождется. От Глеба ответа не последовало, пришли Рита с Олегом, принесли вкусняшек и устроили нам настоящий праздник. Да и так все понятно, а я для него просто чтобы было с кем прогуляться, сходить в кино, скоротать время до лета.

Глеб хотел сказать что-то, но при друзьях не стал, только странно на меня поглядывал. Сначала мне рассказали, что было после того как меня увезли из школы, потом Олег стал рассказывать, как можно проучить Егорову.

— А надо ли ее проучивать? — я уже решила, мстить не буду, иначе все это никогда не закончится.

Просто снова уйду на дистант. До выпускного. Никому больше мешать не буду. В конце концов все из-за меня, я приехала, вмешалась в жизнь одноклассников, не желая никому вредить.

— Проучить придется, — твердо говорит Глеб, и только я открываю рот, чтобы возразить, он продолжает, — в сортире камера есть, так что, в курсе вашей разборки вся школа, и директор и все учителя. И пройти мимо такого вопиющего инцидента уже не получится. Скорее всего Егорову исключат из школы, она опасна для окружающих и рисковать репутацией школы никто не станет.

— Ну вот, все и решилось, — делаю веселый вид, придвигаясь к столу и разглядывая тарелки.

— Не решилось, Дань, — вдруг Олег вытаскивает из кармана смартфон, и я слышу голос Лизы — «Исключайте. Я эту блоху могу в другом месте достать. Из города не исключите же, так что…».

— Поняла теперь, что она тебя не оставит в покое, и дома найдет или еще где, боюсь даже подумать, что у этой дуры на уме, — Глеб берет мою руку и перебирает пальцы, останавливается на тоненьком колечке, разглядывая его.

— Поэтому, я предлагаю следующее, — с воодушевлением говорит Олег, закидывая в рот соломинку картофеля фри. — У моего дядьки есть друг, он следак, самый настоящий. Так вот, я могу попросить его, чтобы Егорову прямо при всех арестовали в школе, браслеты-пистолеты, все такое… Потом посадит ее в обезьянник, подержит пару часов. Пусть она прочувствует на своей шкуре, что ее ждет, если не угомонится.

Откидываюсь на спинку диванчика, мне идея не нравится. Но Рита в восторге, глаза горят, так и смотрит Корецкому в рот, кивая чуть не на каждое его слово. Кажется, она влюбилась, никогда такой