Тайная избранница дракона. Академия Пустынного Огня - Майя Фабер

Я невольно погладила запястье, желая получить отклик, но метка больше не реагировала. Иногда мне казалось, что я чувствую фантомную боль — легкое жжение, которое исчезало, стоило мне сосредоточиться. Наверное, я хотела, чтобы она снова заболела. Это было бы подтверждением, что тот, кто на другом конце связи, еще жив.

Когда к вечеру дверь в очередной раз открылась и вошла сгорбленная Лия, я сразу поняла, что новости плохие.

Она выглядела усталой и виноватой. В комнате тут же стало тише, даже будто воздух застыл в ожидании ее слов.

— Говорят, что в руинах был обвал, — наконец доложила она бесцветным тоном. — Видели ночью облако над Аш’Керионом, но на таком расстоянии… это могло быть что угодно.

— И никому не сказали?

— Ждали вестей от ребят. Вернись они вовремя и целыми, то было бы незачем тревожить остальных.

Я с трудом вспомнила, как дышать.

— А если нет, то мы бы узнали слишком поздно!

— Какая разница, — обреченно проговорила Лия. — Мы все равно ничего бы не сделали.

— Но спасатели…

— Разведка отправилась еще утром, как я поняла.

— Есть вести?

— Возвращаются. Уже на подходе.

— Ты не могла с этого начать?! — возмутилась я.

— Могла, — буркнула Лия. — Но хотела тебя подготовить.

— Насколько все серьезно? — спросила я, и собственный голос показался чужим.

Лия тяжело вздохнула и провела рукой по волосам.

— Никто точно не знает, — ответила она. — Ну… скоро увидим.

— Но они живы? — Слова с трудом прошли через пересохшее горло.

— Полагаю, что да. Пока ни одной подтвержденной потери. Но… ты же понимаешь, что со мной никто особо не делится. Я принесла тебе все, что узнала, — замялась Лия, а ее губы дрогнули.

Я сглотнула.

Вот оно. Подтверждение. Боль, которую я почувствовала ночью, могла прийти только по магической связи. Поздно отрицать то, что уже существует. Пусть метка и не светится, но она работает, остальное — дело времени.

И взаимности.

Впервые я пожалела, что метка не засветилась сразу. Да, это было бы ужасно, но… оно осталось бы позади. Где же та пресловутая любовь с первого взгляда, в которую так верят люди? Из-за которой так завидуют драконам и их предназначению?

Я уже давно в ловушке. Просто она никак не захлопнется до конца.

Глава 39. Возвращение

Я не могла дышать. Не хватало воздуха, а окна открывать запретили. Их и так осталось немного.

Грудь сдавило, а сердцебиение отдавалось в висках, в ушах, в кончиках пальцев. Все внутри меня требовало одного: беги. Беги к нему.

Я не должна стоять здесь. Я должна лететь. Должна найти его.

Куда? В пустыню. Спасать его. Он там. Он ранен. Он в беде.

Что-то в подсознании нашептывало: это все твоя ошибка, Лекси. С полной силой ему ничего бы не угрожало. Ты виновата, потому что ты не позволила. Упрямилась, не старалась, не желала даже попробовать.

Боль эхом отдавалась в запястье. Возможно, она снова лишь чудилась мне, пока я сама хотела ее чувствовать. Но сердце било тревогу, и я не могла игнорировать этот зов.

В голове не осталось связных мыслей — одни инстинкты. Слепая и дикая потребность действовать. Я развернулась, сделала шаг вперед, особо не понимая, куда именно и зачем. Я просто шла.

И вдруг…

Замерла, пока меня накрывало осознанием происходящего.

Я сдалась? Еще секунду назад мое тело было готово подчиниться истинной связи. Принять ее, слиться с ней, поставить ее выше всего остального. Следовать за ней как за единственно важным.

Какая же я слабая на самом деле…

— Лекси? — Голос Лии был глухим, далеким, словно пробивался сквозь слой магического тумана.

Я не ответила. Просто стояла, сжав кулаки и стараясь подавить дрожь. Я ненавидела эту слабость, как ненавидела сейчас себя саму. И знала, что не смогу противиться слишком долго.

Затем рассудок снова начал давать сбой. Мне хотелось ни о чем не думать. Не осознавать, не анализировать, не разбираться. Просто лететь туда, где он.

Но вместо этого я услышала крик. Не сразу сообразила, что Лия открыла дверь и выглядывает в коридор, проверяя, что там случилось.

Она оглянулась, бросив короткое:

— Вернулись, — и посторонилась, чтобы дать мне дорогу.

В холле мгновенно собралась толпа, не рискующая покидать здание академии к вечеру. В воздухе витали волнение, страх и любопытство. Все молчали, только переглядывались, словно перебрасывались немыми вопросами, прекрасно понимая друг друга.

Кто-то вызывал целителей, кто-то пытался разглядеть, что же осталось от наших драконов.

Я остановилась рядом со всеми. С силой вонзила ногти в ладони, чтобы заставить себя думать, а не чувствовать. Боль показалась мне слишком слабой, почти незаметной, но она напоминала, что я еще здесь. Что еще держусь.

Потом я увидела их.

Драконов. Побежденных… Они выглядели, будто проиграли в очень жестокой схватке.

Пыль, въевшаяся в кожу. Кровь, засохшая на разорванной одежде. Посеревшие лица, на которых залегли тени усталости и боли. Даже позы говорили о многом — они выстояли, но какой ценой?

По крайней мере, все передвигались на своих ногах.

Я вглядывалась в лица.

Дилана нашла первым. Весь в крови, но шел сам. Уверена, просто не желал, чтобы кто-то видел его слабость. Он прижимал руку к боку. Кровь пропитала ткань под пальцами, но не смотрелась свежей. Регенерация работала, царапина затягивалась. Я вдруг подумала… что он сейчас красуется больше, чем страдает.

Но мой взгляд скользнул мимо него и оказался прикован к Эштону.

Рубашка на нем отсутствовала вовсе. На боку — глубокий порез с рваными краями. Кровь запеклась, оставив темные разводы на коже, но кое-где свежие капли еще блестели под светом магических фонарей. На плечах — грязь, песок, следы ударов, раны, которые он, похоже, и не пытался протереть или перевязать. Но Эштон держался.

Как настоящий дракон.

Никакой слабости. Никакого желания вызвать жалость.

Эштон не оценивал направленные на него взгляды, не искал помощи. Просто остановился, выпрямившись, словно не пострадал вовсе, а лишь получил немного нового опыта. Подумаешь, до завтра все заживет!

И тогда его взгляд нашел мой.

Мир сузился до нас двоих. Все остальное — толпа, шепот, даже магическая буря — стало размытым, далеким и таким неважным.

Глаза Эштона казались темными, какими перестали быть местные ночи. В них