Пепел. Гори оно все... - Весела Костадинова

Альбина почувствовала, как щеки вспыхивают от неловкости. Она вдруг ощутила себя невероятно глупо — за то, что позвонила, за то, что ждала чего-то другого, за то, что ее тоска, кажется, осталась незамеченной. Она сглотнула, пытаясь скрыть разочарование.

— Да, конечно… Извини… — пробормотала она, теребя край рукава. — Я почему-то не посмотрела в планах… Наверное, пропустила…

— Нет, рыжик, нет, — поспешно перебил он, и его тон стал теплее, словно он почувствовал ее смятение. — Выезд поставили сегодня вечером — на объекте сложности, отец велел съездить и проверить. Прости, что не предупредил тебя, малыш. Все закрутилось.

— Все в порядке, — ответила она, чувствуя легкое облегчение, но не до конца доверяя ему. Его слова звучали искренне, но тень маминого предупреждения все еще маячила где-то на краю сознания. Она заставила себя улыбнуться, хотя он не мог этого видеть. — Езжай спокойно. Я… найду чем заняться в выходные…

— Аля, — его голос стал тверже, как будто он хотел, чтобы она услышала каждое слово. — Я вернусь в воскресенье вечером, и мы обязательно увидимся, ладно?

От его слов сразу потеплело на душе, она улыбнулась, ругая себя за беспокойство и глупость.

- Конечно, - рассмеялась она. – Хорошо съездить.

- А тебе – хорошо отдохнуть, - она поняла, что он тоже улыбается.

Альбина сбросила вызов с Артуром и тяжело вздохнула, чувствуя, как внутри все еще клокочет смесь облегчения и беспокойства. Она постояла секунду, глядя на темный экран телефона, а затем, словно решившись, набрала Димку. Ей нужно было услышать знакомый голос, почувствовать что-то привычное, родное, чтобы вытряхнуть из головы мамины слова и тень сомнений, которые они оставили.

— Привет, труженикам всемирной паутины! — начала она, стараясь вложить в голос побольше веселья, хотя сердце все еще сжималось. — Какие планы на выходные? Может, встретимся на три рожи: ты, я и Элька? Соскучилась по вам — жуть!

— Ооо, какие люди! — рассмеялся Дима, и его голос, теплый и чуть насмешливый, сразу снял часть напряжения. — С радостью, мелочь. Только Элька на выходные с подружками на сплав собралась… Так что встретимся на два рыла.

Альбина не удержалась и прыснула со смеху, выходя из офиса и направляясь к автобусной остановке. Вечерний город гудел вокруг: машины сигналили, где-то вдалеке играла музыка, а прохладный ветерок приятно холодил кожу после душного рабочего дня.

— Элька и сплав? — переспросила она, не скрывая удивления. — Это что-то новенькое… Она же всю жизнь из укусов комаров трагедию вселенского масштаба создавала!

— Ну, видимо, решила хлебнуть экстрима, — хмыкнул Дима, и Альбина почти увидела, как он пожимает плечами, лениво развалившись на диване. — А у тебя что? Ты почему не со своим принцем?

Альбина поморщилась, замедляя шаг. Она дошла до небольшого парка перед офисом, где любила сидеть в обеденные перерывы, и опустилась на знакомую скамейку, глядя на листья, которые трепал ветер.

— Его на объект отправляют в ссылку, — кисло призналась она, теребя ремешок сумки. — А к матери ехать не хочу!

— Да, Эля рассказывала, что Анна Михайловна тебя пропесочила в прошлые выходные, — сказал Дима, и в его голосе появилась нотка сочувствия. — Но вы же вроде помирились…

Альбина вздохнула, глядя на свои туфли, которые уже слегка запылились от городской суеты. Она не планировала вываливать на Диму все, что накопилось, но его голос, такой знакомый, такой безопасный, словно открыл шлюзы. И она начала говорить — сначала тихо, потом все быстрее, выплескивая слова, которые жгли ее изнутри. Она рассказала про мамин разговор на кухне, про ее слова о том, что Артур "не для нее", что он скоро потеряет интерес, что она, Аля, никогда не впишется в его мир. Рассказала, как эти слова засели в ее голове, как они отравляют каждую минуту, когда она думает об Артуре, о себе, о том, что будет дальше.

Когда она закончила, на том конце линии повисла тишина, а потом Дима выдохнул:

— Вот ни хрена себе. — Его голос был полон искреннего возмущения. — Аль, прости, я тетю Аню уважаю, но по-моему, она слегка… берега перепутала. Ты с пятнадцати лет тащишь на себе свое семейство! Кто ухаживал за Элькой, когда она сама в депрессии лежала после смерти дяди Гриши? Кто все бабло домой отправлял, едва устроившись на первую работу? Кто, черт возьми, держал всех в тонусе, когда казалось, что все рушится? Да твою мать, такой яркой девушки, как ты, еще поискать надо! Ты же, когда не смущаешься, — генератор идей. Помнишь, как в семнадцать ты организовала сбор на Владика? Ты ж смогла не только нашу деревню встряхнуть — вся область ему на операцию собирала!

Альбина слушала, прижав телефон к уху, и чувствовала, как внутри что-то оттаивает. Димины слова, такие прямые, такие искренние, были как глоток свежего воздуха после душной комнаты. Она вспомнила тот сбор — как ночами сидела за стареньким ноутбуком, писала посты, обзванивала знакомых, уговаривала местных бизнесменов помочь. Тогда она не думала о том, справится ли, просто делала, потому что надо было. И получилось. Почему же теперь она так боится, что не справится с Артуром, с собой, с этим новым миром?

— Дим, — тихо сказала она, и ее голос дрогнул. — Спасибо. Я… я просто иногда забываю, что могу быть не только… ну, той, кто вечно боится облажаться.

— Ты не облажаешься, Аль, — твердо сказал он. — А твоя мама… ну, она, может, переживает за тебя, но это не значит, что она права. Артур твой, судя по всему, не дурак. Если он с тобой, значит, видит в тебе то, что ты сама порой не замечаешь. Так что не накручивай себя, ладно? Давай лучше в субботу сходим в кафешку, потреплемся, как в старые добрые. Я даже пиццу оплачу, если пообещаешь не реветь.

Альбина рассмеялась, чувствуя, как слезы, которые подступали к глазам, отступают. Она посмотрела на парк, на людей, спешащих домой, и подумала, что, может, Дима прав. Может, она действительно больше, чем ее страхи. И, может, Артур действительно видит в ней то, что она сама пока не научилась ценить.

-Заметано. Жаль Эльки не будет…

- ОООО, чтоб она только о твоем Артуре и говорила? Знаешь,