Алтарь для Спящего бога - Аня Викторовна Кузнецова

щедро одарит дочь предателя. И король… Луиз не славился благодушным нравом. А значит, либо подписи и печати поддельные, либо за столь щедрый дар придётся отплатить. Какой ценой?

.

Снега намело столько, что нельзя было понять, в какой стороне дорога. Кома уверенно вёл коня меж сугробов, словно видел скрытую тропу. Когда стало темнеть, они вышли на дорогу, отмеченную наезженной колеёй.

– Скоро будем в Раате, ― заверил он и забрался в седло позади Гленны.

Крепкие руки взялись за поводья, и конь пошёл. Гленна расслабилась, облокотившись на грудь своего спутника.

– Можешь немного поспать. Скоро будем дома.

Дома… Но это будет не её дом. Заснуть так и не получилось. Гленна просто смотрела вперёд, слушая хруст снега, фырканье лошади и ощущая спиной дыхание мужчины. Можно сколь угодно долго обманывать саму себя и представлять, как было бы неплохо сбежать от обыденных дней, но Гленна давно уяснила – сбежать не получится. Её удел остаться приживалкой в доме нового герцога и надеяться, что тот не отправит её на кухню.

Когда вдалеке послышалось ржанье коней и крики людей, Гленна с трудом смогла справиться с нахлынувшим смятением. Наверное, хорошо, что она не видит его лица.

– Я бы хотела попросить кое о чём, ― Кома хмыкнул, но спиной ощущалось, как он напрягся. ― То, что произошло… должно остаться там. То есть…

– Я понимаю, ― горячее дыхание коснулось уха, и Гленна вздрогнула. ― Как прикажете, леди.

Мужчины, выехавшие им навстречу, поначалу замерли, а следом разразились такой радостью, что даже Гленна не смогла сдержать улыбки. К дому они приехали уже затемно. Стоило Кома приветственно крикнуть, как ворота распахнулись и двор наполнился радостными криками. Гленну сняли с седла и едва ли не на руках внесли в дом. Первой их встретила старушка. Она крепко обняла Кому.

– Приходящий тебя забери! ― воскликнула она. ― Я едва не поседела от беспокойства!

– Ты и так белее снега, ― усмехнулся тот и, подняв женщину, расцеловал её в обе щёки. ― Что же со мной могло случиться? Подумаешь тати лесные.

Старушка хлопнула мужчину по плечу.

– А ну-ка, отпусти меня, медведь. Я уже не так молода, чтобы летать, ― и стоило женщине оказаться на ногах, как её внимание полностью сосредоточилось на Гленне. ― Я смотрю, и сам вернулся, и девицу спас.

– И ужин привёз, ― усмехнулся Кома. ― Миледи, позвольте вам представить Анику ― родственницу нашего герцога.

Миледи… Ох, Гленна выглядела не как леди, а как вшивая замарашка со скотного двора. Поклонилась, памятуя про своё обещание. Аника прищурилась, улыбнулась и слегка склонила голову в ответ.

– Леди Гленна, к вашим услугам.

Родственница герцога фыркнула, став похожей на кошку.

– Никаких услуг, милочка. У меня есть огромное желание поместить вас в бочку с горячей водой и как следует отогреть.

Гленна постаралась сохранить лицо и не выдать, что мечтает о том же.

– Прежде я бы хотела увидеть свою подопечную.

Но Аника подхватила её под локоток и повела вглубь дома.

– Не переживайте так. Ваша подопечная уже видит десятый сон. И не сопротивляйтесь ― не хватало ещё, чтобы вы простуду подхватили.

Гленна обернулась, ища поддержки, но Кома кивнул ей и отвернулся.

.

Эрия шла вдоль берега реки. Пахло тиной, ветер принёс с дальних полей запах трав. Солнце пригревало, а мелкий песок так и манил прилечь. Поодаль на холме стояла Марсали. Она махнула рукой и крикнула:

– Иди сюда!

На мгновение Эрия замерла, а потом побежала. Поднялась по склону и оказалась на кромке поля. Сестра стояла уже дальше и вновь махнула ей рукой. Травы путались в ногах, словно хотел удержать её. Да куда там. Марсали остановилась возле плоского камня, подозрительно похожим на жертвенник.

– Ты пришла! ― лицо сестры озарила улыбка. ― Очень вовремя ― времени осталось совсем немного. Тебе нужно спешить.

– Куда? Марсали, ты же…

– Умерла? ― сестра отвела взгляд. ― Да. Это было плохо. Маг не успел. Теперь ты осталась одна.

– Какой мэтр? Я ничего не понимаю!

Внезапно Марсали шагнула вперёд и крепко обняла Эрию.

– Сестрёнка. Ты такая живая! Тебе было начертано жить многие года, а нет так.

– Объясни наконец, что…

На голову упали капки, а затем словно небеса разверзлись, и на землю хлынул поток воды. Стало заметно темнее. Когда же Эрия отстранилась, то перед ней стояла уже не Марсали, а незнакомая женщина. Волосы её золотой волной лежали на плечах, а глаза цвета янтаря, смотрели с грустью. Эрия отшатнулась.

– Кто ты?

– Маара, ― вода струилась по её щекам, подобно слезам, но, казалось, она этого не замечала. ― Прими бремя крови.

Она подняла руки. На запястьях её были глубокие раны, и кровь из них лилась в сложенные лодочкой ладони.

– Злость не ответ, и месть не решение, – прошептала женщина бескровными губами. – Прими и иди без страха.

Молния осветила лицо Маары и… Эрия проснулась. В горле всё ещё стоял крик. Прикоснувшись к щеке, она почувствовала влагу.

Бремя крови.

Она уже слышала это. Очень давно, когда в их дом пришёл маг. Марсали тогда начала странно себя вести, а отец был чем-то рассержен.

С улицы доносились крики, а дом наполнился сотней голосов. И Эрия не сомневалась, что Кома вернулся домой. Как говорила Глаша, на одном плече неся леди, а на другом дичь.

.

― И всё-таки надо придумать ему имя, ― Глафира покачала хныкающего безымянного младенца.

– И провести обряд, ― добавила Гленна, втыкая иголку в будущий платочек.

– А может, его уже провели? ― спросила Аника, отвлекаясь от вышивки на алой рубашке.

– Ему не больше двух месяцев, а обряд проводят на третьем, ― возразила Эрия, мучая узор из маков. Рукоделие никогда ей не давалось.

– Ниэве, ― предложила Глафира. ― Nievə ― снег. Сейчас же зима.

– Много снега, ― поправила её Аника. ― Он родился осенью. Тогда лучше Посветик.

– Похоже на кличку для собаки, ― поморщилась Эрия.

– Или лошади, ― задумалась Гленна и ойкнула, когда уколола палец.

– Так коня Кома зовут, ― воскликнула Даниэла, подняв глаза от пяльцев. На её вышивке уже расцвёл целый сад.

Женщины сидели в общей комнате у очага и занимались женскими делами: рукодельничали и сплетничали. Младший сын Глафиры спал в корзинке, старший Вест ушёл с мужчинами в лес, а усыплённый женским щебетаньем Румп, дремал в кресле у очага.

– Нет уж, никаких кличек, ― проворчала Глафира. Ребёнок утвердительно гукнул.

– Он же из Грандов? Тогда ему подойдёт имя его прадеда ― Наган. Или прапрадеда ― Эрл.