Не благие намерения - Лина Певзнер

нет к тебе каких-то личных претензий, но тогда… Я понимал – ты ничуть не осознаёшь, что значит быть избранником Истанамарии. Да и сейчас не верю, что понимаешь это в полной мере. Да, я пока ещё здоров и достаточно крепок, на покой даже не собирался, но… Однажды, управлять столицей и отчасти всей страной, будучи председателем совета, пришлось бы тебе – по праву наследования. А ты – кто угодно, но не управленец.

– Я… Вы правы. Я никогда об этом не задумывался, я… просто с нашей первой встречи был влюблён в неё… – Десмир нахмурился, представив себя со стороны мэра. Ничего удивительного, что он так предвзято относился к зелёному юнцу, ещё и не аристократу, а нищему изобретателю. Лиесте подобных отношений он бы тоже не позволил.

– Это не имеет никакого значения, когда речь идёт о власти, – покачал головой Торментон. – Ты и недели бы не продержался. Внешне создаётся впечатление, что моя власть непоколебима, но это отнюдь не так. Во всём, что не нравится горожанам, всегда виноват мэр. Думаешь, на меня не было покушений до всех этих событий? Да множество. И все мои предшественники с этим сталкивались, кто-то – даже с народными бунтами. Но – они были аристократами, которых с детства обучали политике, экономике и дипломатии. А ты что? Даже представления не имеешь, как себя вести в подобных ситуациях, не говоря уже про управление.

– Да, не имею ни малейшего представления, – признавшись, эхом отозвался Десмир и напрягся, не понимая, к чему идёт этот разговор. – Но… почему вы тогда не воспрепятствовали нашей свадьбе, если считаете меня недостойным?

– Потому что задатки в тебе есть, – уклончиво ответил мэр, указав на зятя пальцем и лукаво улыбнувшись. – Я ещё на том форуме это прекрасно увидел. Ты наглый и упрямый, а это – самые главные качества для лидера, уж поверь мне. К тому же, ты – учёный, а значит, вполне способен обучиться всему, что только угодно. Вопрос, надо ли оно тебе? – он хмыкнул, видя, как его собеседник понурил голову. – В любом случае, что сделано – то сделано. Если удастся вернуться в Киершу – в чём я сильно сомневаюсь – будь готов к тому, что тебя ждёт в будущем. А повезло тебе вот в чём: вряд ли теперь тебе грозит стать мэром и взвалить все эти тяготы на себя. Выходит, и на дочке моей женился, и от ответственности ушёл – как ни посмотри – везунчик, – он надменно усмехнулся, поднялся и ушёл из зала управления, оставляя на откуп Десмиру решение, были ли его слова простой иронией или каким-то предостережением.

Истанамария вернулась вовремя, запыхавшаяся и уставшая, госпожа Мейер первым делом направилась приводить себя в порядок, бросив по пути, что всё прошло успешно и завтра они ждут гостей.

Больше всего Десмир переживал, что откажется прийти именно Мирта, потому указал в письме о наличии в убежище большого количества лекарств, в том числе тех, что у торирисов нет и в помине. Это было подлой и низкой манипуляцией, но он не сомневался, что ради излечения своей матушки девушка пойдёт на всё, а других аргументов у Десмира не нашлось. Ему по-прежнему было стыдно перед ней, хотя в свете последних событий мелкие межличностные распри сильно отошли на второй план. «Поплачет и простит тебя,» – вспомнились ему слова, когда-то произнесённые Исой.

Первые переселенцы в убежище явились уже поздним вечером. Десмир смутился и удивился, увидев, что его отец пришёл вместе со Смотрительницей Хелен – учёный даже не подозревал, что они знакомы. Рахарий хитро улыбнулся и поведал сыну историю, которая повергла того в шок.

– Мама говорила, что у неё была сестра, но рассказывала об этом очень мало, а что с ней случилось – не говорила вообще… – признался Десмир, смущённо обнимая Хелен.

– На то были причины, мой мальчик, не будем ворошить прошлое. Я не держу на неё зла и понимаю, – тепло улыбнулась ему тётя. – Надеюсь, ты не против, что я здесь? Я давно знала об этом месте, поэтому и проводила сюда Рахария.

– Разумеется, места много, – всё ещё не веря, кивнул Десмир.

Он был рад встрече с отцом, с которым не виделся со свадьбы, и провёл остаток дня в разговорах с ним. После пропажи семейства Мейер к тому приходили и полицейские, и военные, задавая ему различные наводящие вопросы, но быстро разочаровались, понимая, что он ничего не знает.

– А знал бы, ничего бы они из меня не выпытали, – гордо сказал Рахарий сыну, и у того не возникло сомнений в сказанном.

Странная дама, в которой господин Мардар с трудом узнал Истанамарию, пришла к нему уже после визита оных. Девушка сильно рисковала, понимая, что за всеми близкими семейству Мейер непременно следят. После раздачи писем, Иса заглянула в самый многолюдный кабак Киерши, украдкой подслушивая злачные разговоры за его столами и проверяя, не увязался ли кто из наблюдателей за ней.

Неподалёку сидел довольно громко обсуждающий новости с товарищами мужчина, из слов которого Истанамария узнала всё необходимое. Пропажу семейства мэра обнаружили лишь под утро. Никто ничего не видел и не слышал – Мейеры просто испарились из своего особняка. Проверили и подвал, и чердак – никого. Иса хитро улыбнулась, вслушиваясь в льющиеся рекой слухи.

Пока полиция при помощи военных прочёсывала город, произошёл беспрецедентный – и такой ожидаемый для самой госпожи Мейер – поворот. Впервые за всё время существования Киерши, управлять городом стал не потомок древнего рода управляющих, а совершенно не относящийся к нему – кто бы мог подумать – генерал Карнорг.

Военачальник сразу же поспешил объявить, что это – временная мера, пока идут поиски пропавшего без вести мэра. Истанамария грустно вздохнула и поднялась, направившись к выходу. Для её семьи возврата быть не может. Получивший власть генерал ни за что не захочет возвращать её обратно.

На улицах было много военных и полиции, и – практически не было прохожих, а тех, что были, останавливали и спрашивали документы. Истанамарию останавливали несколько раз, но она притворялась юродивой и смотрела на проверяющих безумным взглядом широко раскрытых глаз, отчего те быстро теряли к ней интерес и отпускали подобру-поздорову.

Как бы то ни было, авантюра удалась – в убежище пришли все, кого в него пригласили. Видимо, ни у кого не возникло сомнений в том, что что-то назревает и лучше быть в такие моменты подальше от столицы.

Самой большой была «семья» Йорна. Помимо родителей, младших сестры и брата, парень пригласил с