Замерзшие лилии - Ольга Сандул

начинало учащенно биться. Особенно когда ты приближался ближе, чем были допустимы правила приличия. Ты волнуешь, восхищаешь и…ты хоть знаешь, какой пыткой для меня стал каждый день в столице? Каждый раз, когда я слышала твое имя в слухах, что долетали с войны, боялась узнать, что тебя больше нет в живых. Даже молилась в храме, а когда ты вернулся, полдня уговаривала себя оставаться дома,  хотя хотела увидеть издалека.

- Хорошо, что не пошла, - вспомнил о беспорядках и убийствах в тот день.

- Когда все вошло в норму, я вздрагивала каждый раз, когда звенел дверной колокольчик. Знала, что не увижу тебя, но все равно ждала. Вспоминала наше прощание и жалела, что ты, - Нора подошла настолько близко, что наши лица почти соприкасались друг с другом. – Я бы не остановила тебя тогда, Севир, и поэтому…

  Миг, и теперь она горячо целует меня, обвивая своими руками мою шею. Все тело начинает гореть от того, что Нора так близко прижимается ко мне,  а ее губы начинают путешествовать по всему лицу. Она целует мой лоб, волосы, щеки, возвращается к губам, и мы оба проваливаемся в чувственный сладостный водоворот. Останавливаю Нору лишь тогда, когда ее руки проникают под рубашку и начинают ласкать меня. Понимаю, что сам недалеко ушел от нее: в моих ладонях находятся  упругие полушария, которые я поглаживаю через ткань платья.

- Пожалуйста, Севир,  - Нора снова тянется ко мне, но я не могу допустить того, о чем она просит.

           Делаю несколько шагов назад, пытаясь успокоить дыхание и сердце, которое вот-вот выскочит из груди. Все тело требует продолжения, но я не имею права пойти на поводу собственных желаний.

- Я принесу твои вещи, - привожу себя в порядок и  приглаживаю  влажные волосы, стараясь не смотреть в сторону женщины. – После этого ты переоденешься,  я выведу тебя отсюда и отправлю домой.

- Снова скажешь, что мы больше не увидимся, потому что я делаю тебя слабым? - В голосе Норы  сейчас звучала такая тоска, от которой в моей груди все сжималось.

- Ты сама сказала, что не любишь меня, - посмотрел на нее, отмечая припухлые губы и растрепанную прическу. Старался не опускать взгляд ниже шеи, потому что пальцы так и зудели от желания прикоснуться  к женщине вновь.

- Постараешься вытравить меня из себя как отраву? Чтобы я не привела тебя к гибели, как это сделала твоя мать с твоим отцом?

- Не сравнивай нас с ними! – Не удержался, повысил на нее голос.

- А ты не думал, что я могу тоже полюбить тебя? – Спросила она тихо. – И сейчас я желаю тебя не меньше, чем ты меня?

- Не смей! Ты должна жить так, чтобы ни одна живая душа не догадалась о связи между нами! И кто бы ни стоял у власти: Орден или наследник короля…

              Нора сделала несколько шагов по направлению ко мне, но я, открыв замок,  позорно сбежал за дверь. Нужно отправить ее в столицу, пока желание оставить женщину  здесь, в своей спальне не перевесило здравый смысл и чувство долга. Я  не сделал ее своей любовницей не только из-за обета и боязни стать уязвимым. Но и того, что, по сути, не мог ничего предложить взамен, кроме тайных встреч. Жить с ней в открытую, тем более  жениться  подобно тому, как это сделал Крис – невозможно. А в условиях надвигающейся войны - опасно, в первую очередь для нее.

ГЛАВА 21. Нора

          Судьба снова внесла изменения в мою жизнь, заставив уехать из любимого и родного края обратно на север, в ненавистную серую и мрачную столицу. А ведь я ехала сюда с надеждами, что обрету полную свободу! С другой стороны, если бы не магистр Севир, сейчас меня бы пытали или того хуже – казнили, как шпионку другого государства.

          Он заставил переодеться в другое платье, чтобы меня не опознали его люди, накинул сверху темный плащ с символикой Ордена и потребовал показать тот тайный ход из спальни родителей. Пыталась возражать, сказав, что он мог разрушиться за столько лет, но мужчина был непреклонен. Севир опасался открыто выводить меня из дома, чтобы у рыцарей не возникло лишних вопросов. Когда я задала вопрос: не потеряли ли его подчиненные, он лишь мрачно взглянул на меня и промолчал.

                Удивительно, как этот невозможный человек умел быстро прятать собственные эмоции и чувства, скрываясь за маской ледяного спокойствия! В темном холодном коридоре, который вел к тайному выходу из дома, Севир был решительным и твердым. Он, воспользовавшись подарком королевы Силезии,  быстро соорудил подобие факела и двинулся вперед, не обращая внимания на клубы пыли, паутины и крыс, которые по-прежнему бегали по полу, вызывая во мне отвращение и брезгливость. Поняв, что не поспеваю за его шагом, хотя на самом деле на меня разом нахлынули детские страхи и воспоминания, мужчина крепко схватил мою руку и потащил за собой. Это было первое прикосновение ко мне после того, как я фактически предложила себя ему. И в темном мрачном коридоре, освещаемом лишь тусклым светом факела, я пыталась разглядеть черты лица мужчины, понимая, что, скорее всего мы больше не увидимся.

                   Выход был завален тяжелым камнем, но Севир смог отодвинуть его немного, так что пришлось практически протискиваться на свободу. На улице первые минуты  мы оба пытались отдышаться свежим прохладным воздухом после затхлого запаха подземелья. Мужчина, выпустив мою руку, пытался отряхнуть наши плащи от паутины и пыли.

- Я проведу тебя к обозам торговцев: думаю, там мы найдем кого-нибудь, кто сможет отвезти тебя в столицу.

              Не спорила, понимая, что он в любом случае поступит именно так.

- Ты понимаешь, - его голос зазвучал тише,  - что так будет лучше.

                Кивнула, стараясь не выдать той горечи, что отравляла мое сердце. Если бы он знал, чего мне стоило переступить через себя и поговорить с ним откровенно! Ведь я сказала правду, которую было бесполезно отрицать: Севир действительно нравился мне настолько, что я готова была стать его любовницей хотя бы на один раз! Почувствовать, каково это – когда желание становится настолько невыносимым, что застилает собой разум и доводы рассудка.  Но никак не услышать речи о том, что я – его позорная слабость.

- Нора…

              Внимательно посмотрела на него, понимая, что теперь мы