Любовь по-немецки - Мара Дорст

– Ты не сняла кольцо! – орал Женя. – Ты знала, что я буду тебя встречать, и не удосужилась снять это чёртово кольцо!

– А почему я должна его снимать, если я по-прежнему замужем? – кричала я в ответ. – Этот мужчина, по крайней мере, женился на мне, чего ты не сделал за все восемь лет наших отношений! Я вышла замуж потому, что ты предал и бросил меня, а теперь ты ещё смеешь предъявлять мне претензии? И кстати, как у тебя дела с твоей Людмилой? Ты же с ней до сих пор, не так ли? Говори правду!

– Да, – признался Женя – Но в отличие от тебя, она не возражает против моих отношений с тобой. Она знает о нашей переписке и все понимает.

– Посмотрите-ка, какая понятливая! – взорвалась я. – Может быть, ты и мне предложишь смириться с её существованием, и мы весело и дружно заживем втроём? А что, опыт у меня уже имеется! Ну ты и говнюк! Ведь ты ещё зимой поклялся мне, что расстался с ней. И все это время ты писал мне, как ты любишь меня и ждешь, а сам продолжал с ней отношения. Вези меня к родителям.

– Дай мне четыре дня, – попросил Женя.

– У тебя было целых полгода, – отрезала я. Мне было противно дальше продолжать этот разговор. Мне был противен он весь, его облик, его вечные объяснения и бесконечные «уважительные» причины. Я внезапно обессилела, и хотела только одного: добраться до дома и больше не видеть его физиономию никогда. С меня довольно. Сколько раз можно верить, прощать. Я ненавидела в этот момент всех мужиков на свете. Может, права была моя подруга по работе Катя, которая говорила, что нужно жить только для себя и вполне можно обойтись без этих двуногих тварей в штанах.

Дома открыла мама. Судя по выражению её лица, она уже была в курсе того, что я вернулась. Йенс, конечно, проинформировал ее об этом ещё до того, как мой самолёт приземлился.

– Ну ты даёшь, – произнесла она свою коронную фразу. – Что случилось? Ты насовсем?

– Я не хочу сейчас разговаривать об этом, – сказала я и молча прошла в мою комнату.

У меня не было сил и желания что-то объяснять, и, самое главное, я не знала, что мне сказать.

К счастью, родители через пару часов уходили на работу, а Ваня – в школу, и у меня была возможность целый день побыть одной и собраться с мыслями. Телефон Жени я тут же отправила в «чёрный список». С меня было довольно его лжи и его «камбэков». Сообщения от Йенса я даже не стала открывать, не желая ввязываться в новую словесную перепалку.

2. Переговоры

Конечно, серьёзного разговора с родителями было не избежать. Мой отец, как всегда, предпочитал не вмешиваться и всю информацию получал от мамы. С мамой мне было проще разговаривать. Не упоминая о Карстене, я рассказала ей лишь о манипуляциях Йенса, его слежке, его обмане с деньгами и даже о том, что он зарегистрировал меня на сайте легких знакомств, предлагая другим мужчинам. Этой информации для моей мамы было вполне достаточно, чтобы она поняла, почему я решила уехать. Узнав, что мой счёт на кредитной карте ушёл в минус на тридцать тысяч, она пришла в ужас.

– Что же теперь делать? У тебя даже нет работы.

– Это ещё не все, – пришлось признаться мне. – Женя требует назад деньги, которые он дал на билет.

Я рассказала маме, что произошло по пути из аэропорта.

– Я думала, что мы снова будем жить вместе, как он обещал. И он говорил, что оплатит билет, если я возвращусь к нему. А теперь перевернул все с ног на голову.

– Ну ты же знала, что он из себя представляет, – сказала мама. – С какой стати ты снова поверила ему? И что теперь?

– Хороший вопрос.

Честно говоря, я совершенно не представляла, что мне делать теперь с моей личной жизнью и с моими финансами.

Йенс предпринимал отчаянные попытки вернуть меня. На меня обрушился шквал его писем о том, что все меня любят и ждут обратно, что я все не так поняла и, самое главное, что Карстен в шоке от того, что я сделала и безутешен. Йенс написал мне, что, узнав о моём бегстве, Карстен снова плакал на балконе в его объятиях и умолял сделать все возможное, чтобы я вернулась. В доказательство Йенс переслал мне голосовое сообщение от него, где Карстен говорил, что все ещё любит меня. Но мои номера в вотсапе и телеграме так и оставались заблокированы. И все же моё сердце дрогнуло. Мне так хотелось верить в то, что это правда. Здесь, в России, я оказалась перед фактом: меня никто не ждет. Надежды, которые я возлагала на Женю, обернулись новым обманом с его стороны. Денег не было даже на элементарное, одни долги. Я написала девчонкам на прежнюю работу, но моё место, конечно, было занято, а новых вакансий в ближайшее время не предвиделось. Мысль снова вернуться в Германию начала казаться единственным решением, в том числе и в финансовом плане. Я была уверена, что, потеряв меня один раз, Карстен не позволит этой ситуации повториться и мне больше не придётся пережить апрельский кошмар бесконечных ожиданий. Будь он рядом, я могла бы смириться с чем угодно, в том числе и с выходками моего мужа.

Я начала склоняться к тому, чтобы принять предложение Йенса: он был готов купить мне билет обратно уже на следующий день после моего приезда в Россию.

Вечером этого же дня безуспешно бомбивший меня с чужих телефонов Женя появился у меня под дверью. Когда раздался звонок домофона, я даже не сомневалась, что это он, так как это было вполне в его духе: он не мог выдержать того, что его отвергают, и должен был добиться обратного любой ценой. Если бы я не вышла к нему, он залез бы в окно или трезвонил в дверь до тех пор, пока ему не откроют. Я не хотела вмешивать в это моих родителей. Во-первых, с них уже было довольно волнений, а во-вторых, я испытывала стыд и за себя, и за его действия.

Выходя к нему, я была в ярости, что после всего сказанного он ещё смеет появляться мне на глаза и снова играть с моим сердцем.

– Зачем ты пришёл, – сказала я. – Уходи, я не хочу тебя видеть. Ни сегодня, ни завтра, никогда.

– Давай поговорим.

– Нам не о чем больше разговаривать. Я устала от этих бесконечных разговоров. Мы разговариваем с Нового года. И ничего не изменилось. Я вернулась к тебе, а в итоге оказалась дома у моих родителей.

Чтобы нас не услышали за дверью, я поднялась выше на один пролет по лестнице.

Женя поднялся вслед за мной и прижал меня к стене, опираясь на неё обеими руками и не давая мне возможности пошевелиться. Его лицо близко наклонилось ко мне.

– Убери руки, – холодно сказала я, пытаясь отвернуться.

Но ему была непереносима сама мысль, что я отвергаю его. В этот момент он люто ненавидел меня, я видела это отчётливо в его налившихся злобой глазах. Но его губы произнесли:

– Я люблю тебя, дура, понимаешь, ты у меня вот здесь в сердце. Я думаю о тебе день и ночь, и не могу выкинуть тебя отсюда. – Он с силой ударил себя по груди.

– Оставь меня в покое, я уже боюсь тебя, – сказала я, пытаясь его оттолкнуть, но его хватка стала ещё крепче.

Я не притворялась, он действительно был противен мне сейчас, и я боялась, что он что-то сделает со мной. Он подхватил меня на руки и в какой-то момент я подумала с ужасом, что сейчас он сбросит меня с лестничной клетки. Дверь подъезда, на счастье, распахнулась, и вошла соседка. Поднимаясь, она подозрительно покосилась на нас. Женя отошёл на несколько шагов, и мы в молчании пропустили женщину наверх. Я, конечно, могла попросить о помощи, но мне было неловко. Воспользовавшись моментом, я снова попыталась проскользнуть