О пепле и стали - Элиза Рейн

моих ладоней вырывается лед, и дверь камеры разлетается на куски. Каин отходит назад быстрее, чем могу разглядеть, а отец смотрит с парализующим ужасом на лианы и осколки льда вокруг себя.

— Скажи мне правду, — повторяю я, подходя к нему.

Лед снова появляется в моих руках, острые пики твердеют и извиваются, ожидая своего часа.

Он смотрит на меня со смесью страха и потрясения.

— Это… твоя мать…

— Ты знал? Да или нет.

Он отводит взгляд от моего, и мы оба знаем, что это подтверждение.

Кровь ревет у меня в ушах.

— Зачем ты здесь?

— Из-за информации, — он снова смотрит на меня. — Ты — часть королевской семьи Двора Льда, и твоя обязанность…

Лед вырывается из моих ладоней. Сотни крохотных пик налетают с достаточной силой, чтобы отбросить его назад, пробить одежду и пригвоздить его к стене.

— Не смей говорить со мной об обязанностях. Вы десятилетиями внушали мне, что я могу умереть в любой момент, — я едва узнаю собственный голос.

Ярость становится сильнее, голова кружится и мне слишком жарко.

Очень яркое чувство того, что я нахожусь на грани чего-то, того, где я еще не была и откуда нет возврата, проникает сквозь ненависть.

Королевские семьи фейри становятся такими из-за власти. Мой отец хорошо владеет магией, но думаю, его жезл сейчас у Каина. Но мне не нужно оставлять отца без магии или запирать в камере, чтобы он меня боялся.

Делаю шаг назад и опускаю руки. Маленькие ледяные дротики моментально оттаивают.

Запинаясь, он выходит из двери тюрьмы.

— Верни ему жезл, — рычу Каину и поворачиваюсь обратно к отцу. — Проваливай нахуй из Фезерблейда. Я больше никогда, ни за что не буду тебе помогать.

Каин наклоняется и бросает мне небольшой кожаный мешочек. Ловлю его взгляд и вижу в нем проблеск чего-то. Разочарования? Сожаления?

Открыв мешочек, достаю жезл отца. Он должен знать, что я сильная не потому, что он слаб.

Но запустив туда руку, я обнаруживаю не только отнятый жезл. Небольшой сосуд. Медленно, достаю его. Благодаря множеству занятий по целительству, я узнаю этикетку.

Это яд.

— Ты пришел, чтобы убить меня?

Мир покачивается на своей оси.

— Нет, — отвечает он. Его голос стал низким и растерял всю манерность. — Лишь сделать тебя настолько больной, чтобы тебя отправили домой.

— Моя семья хочет забрать у меня все, чего я достигла, лишь бы продолжать пользоваться мной, — я говорю это вслух, медленно. — Моя семья хочет, чтобы я была больна, и они смогли меня контролировать. Моя семья всю жизнь запугивала меня, чтобы я подчинялась.

Зрение проясняется.

Лед струится из моих ладоней, и его больше, чем я когда-либо могла создать. Я вытягиваю воду отовсюду, из земляных стен и окружающих нас лиан. Вижу, как они сморщиваются, когда я забираю из них влагу и превращаю ее в огромные, смертоносные ледяные копья.

Отец падает на колени, когда они приближаются. Медленно, ровно. Неся с собой смерть.

— Прошу, Мадивия, мы делали это ради тебя! Мы лишь хотели, чтобы ты была дома, в безопасности! Здесь опасно! Здесь тебе не место!

Я не слушаю его дерьмовые мольбы. Я вижу лишь жизнь, которую они бы заставили меня прожить. Ту, которой я жила бы, не оказавшись здесь.

Полную постоянного страха и одиночества.

— Принцесса.

Голос Каина кажется чужеродным в потоке моих мыслей. Я смотрю на него.

До меня медленно доходит, что он говорил в моей голове.

— Я не буду отговаривать тебя его убивать, но, если ты лишишь жизни собственного отца, тебе придется вечно с этим мириться.

Ледяные копья пронзили отца. До смерти ему осталось примерно дюймов шесть.

— Он этого заслуживает.

— Я согласен. Всем сердцем. Но ты об этом пожалеешь. Он король, и вы одной крови. Само по себе наказание заставит тебя жалеть. Ты не получишь крылья. И потеряешь Торви.

Лед мгновенно тает.

Кусок дерьма передо мной не стоит того, чтобы потерять Торви.

— Ты убьешь его ради меня?

Слова даже звучат, как чужие, и к счастью, испуг от того, что я их произнесла, глушит мой гнев.

Жажда крови.

— Нет, подожди, — мямлю я.

Делаю несколько глубоких вдохов, а отец таращится на меня, и с его губ слетает тихий, едва различимый стон.

Каин ждет, как я и просила. От его едва сдерживаемой ярости Сколл тяжело дышит, рычит, скалится и клацает зубами, и иногда из его полной слюны пасти вырывается вой.

— Запри его, — напряженно говорю ему. — Запри и отдай мне ключ.

ГЛАВА 36

КАИН

Она должна была его убить. В этом я уверен.

И да помогут мне Судьбы, это я ее остановил.

Не могу больше притворяться, что смогу сделать ее похожей на меня. Не могу лгать себе о том, что если она испытает такой же гнев, если она потеряет себя ради жажды мести, то она останется со мной.

Она — берсерк. Я знал, что это всегда было в ней. Она только что об этом узнала.

Но она не убийца.

Я понял это в день, когда она спасла Оргида. Она бы никогда не перестала изводить себя, если бы убила собственного отца, и я бы предпочел, чтобы она жила без каких-либо сожалений, чем выбрала быть со мной.

От этого осознания меня тошнит.

Я потеряю ее. Других вариантов просто нет.

— Ты не можешь держать меня здесь, — говорит мерзкий старый фейри, когда она заталкивает его в другую камеру, без разбитой двери.

Теперь он знает, что она его не убьет, и часть его самодовольного бахвальства возвращается.

Мне требуется все самообладание до капли, чтобы не снять перчатку и не обратить этого жалкого, жестокого мерзавца в пепел.

— Еще как могу.

Она не знает, что я держу его здесь уже четыре дня. В какой-то момент Двор Льда начнет бить тревогу.

Я слышу приглушенный удар. Обернувшись, вижу, что она упала.

В глазах ее отца вспыхивает торжество, когда он дергает ее к себе, поднимаясь на ноги.

— Убери от нее свои сраные руки!

Я оказываюсь перед ним за секунду, но можно было не стараться. Она уже пришла в себя. Кулаком она ударяет его в лицо, одновременно пиная между ног.

Вздрагиваю, когда он вопит. С отвращением на все еще растерянном лице она отталкивает его, и он падает, разрывая ее рубашку.

— Ты просто жалок, — говорит она. Ее голос еще не совсем уверенный, но злость в нем слышна хорошо.

Она отворачивается от него, и я замираю.

— Что это? — спрашиваю ее.

Она проходит