О пепле и стали - Элиза Рейн

И хотя я стараюсь изо всех сил, не важно, сколько воспоминаний просматриваю, я все равно не могу найти название корабля Двора Земли.

Утром в субботу объявляют, что ни Сельма, ни Ульрика не вернулись с Оскореллы.

В обеденном зале воцаряется скорбная атмосфера, и я решаю не доедать свой завтрак. Не только я ухожу, услышав печальные новости. Когда заворачиваю за угол рядом с Крылом Волка, то вижу Хенрика, страстно обнимающего Гарду.

Торви, которая ждала меня в реке около Крыла Волка, выпрыгивает на дорожку, ломая еще больше ограждений и с удовольствием отряхивает мех.

Гарда отпрыгивает от Хенрика, когда на нее приземляются капли воды.

— Блин, Торви! Разве отряхиваться не для собак и медведей поменьше? — я вытираю воду с лица.

— Сена тут нет.

Я поворачиваюсь к Гарде.

— Прости.

Она пожимает плечами, но ее бледная кожа покраснела.

— Она может делать, что ей вздумается, — говорит она, глядя на Торви.

— Это я и пытаюсь тебе объяснить. Я могу делать, что пожелаю, — говорит медведица.

Я стараюсь не закатить глаза в ответ.

— Мы хотели просто, знаешь… найти утешение, — неловко говорит Хенрик.

Поднимаю руки.

— Меня это не касается, — говорю я. — Рада за вас обоих.

— Просто не хотел, чтобы ты подумала, что смерть нас заводит или что-то такое.

Я качаю головой.

— Нет, о таком я не думала. Только о том, что вы вот в этой стадии Нужно жить сегодняшним днем.

Хенрик улыбается мне.

— Верно. Однажды я потерял того, кого любил, — он смотрит на Гарду и поспешно добавляет: — Не возлюбленного. Наставника. Я путешествовал с ним по всему Иггдрасилю, и его никто не заменит. Но он пользовался каждой возможностью в своей жизни, и приветствовал все бесстрашно, с добром и улыбкой.

Что-то вспыхивает у меня в панике, пока Гарда тепло улыбается Хенрику.

— Он был из знати? — спрашиваю я.

— Да, хотя часто и вел себя не как один из них.

— У него был свой корабль?

— Конечно.

— То есть, ты никогда не плавал на королевском корабле Двора Земли?

Хенрик пожимает плечами.

— Мы много раз плавали с ним в одной флотилии.

По мне прокатывается предвкушение.

— Как он назывался?

— Чего?

— Королевский корабль Двора Земли, как она назывался?

— Хлуннбьорн, — говорит он, глядя на меня как на сумасшедшую, когда хлопаю в ладоши и чуть не взвизгиваю от восторга.

Теперь у меня есть названия всех пяти кораблей.

ГЛАВА 33

МАДДИ

Украдкой оглядываюсь по сторонам. Каина нигде не видно, но это не означает, что он не спрятался где-нибудь и не подслушивает.

— Спасибо, Хенрик, — говорю я и торопливо прохожу мимо.

У меня есть названия всех кораблей.

Мне хочется как можно скорее пойти в Крыло Медведя и сохранить их в галерее. Не то, чтобы я могла их забыть, но записывать или еще как-то рисковать не буду.

Наконец-то у меня есть все, что нужно, чтобы добраться до Сокровищницы.

Когда вся информация сохранена, мой восторг смешивается с глубокими опасениями, и вместо они застилают мой разум.

Есть столько причин, по которым я не должна позволять Каину соединять части короны вместе. Уже не в первый раз я ищу в галерее хоть что-то, связанное с Короной Углей, и не нахожу ровным счетом ничего.

Разум подсказывает мне, что это оружие. Он сказал, что она никак не поможет ему снять проклятие, так что очевидно, он будет использовать ее, чтобы кому-то навредить.

Могу ли я отговорить его от мести?

Знаю, что он не причинит вреда мне, а значит, и моим друзьям и любимым. Но мне известно, что он хочет наказать других Стражей Одина.

Я не могу позволить ему этого.

Что, если заключенная в ней сила позволит ему замахнуться еще выше? Попытаться отыграться на Сигрун или самих богах?

Покачав головой, я падаю назад, на мягкий мех Торви.

— Каин не настолько глуп, чтобы попытаться повергнуть богов, — бормочу я.

— Каин зол. Гнев делает фейри глупыми, — отвечает она.

Смотрю в потолок. Она права.

— Как думаешь, мне стоит пройти через следующие двери в Сокровищнице? — спрашиваю ее.

— Что там такого, что ты хочешь найти? — она говорит это почти уязвленно, будто я не могу желать большего, чем у меня уже есть.

— Не знаю. Я уже видела там много могущественных артефактов, но лишь богам известно, что сокрыто за второй дверью, — я перекатываюсь и ложусь напротив нее так, чтобы видеть ее глаза, когда она повернет огромную голову. — Еще скажи, что тебе самой не интересно посмотреть.

Ее темные глаза вспыхивают, когда она дергает носом.

— Интересно, — признается она.

— И это Фезерблейд привел меня к Сокровищнице. Я уверена, что там есть что-то для меня.

— Тогда мы обязаны выяснить.

Торви олицетворяет импульсивную, храбрую мою сторону. Я знала, что она это одобрит. Наверное, поэтому и спросила ее.

— И если я пойду туда без Каина, то узнаю, с чем мы имеем дело. Выясню, что там спрятано, и насколько рискованно отдавать Каину его оружие. И таким образом у меня будет больше времени на то, чтобы заставить его рассказать, что он задумал.

— Думаешь, он скажет?

— Возможно, если я надавлю как следует. А если нет, то не стану ему помогать.

После занятия по стрельбе из лука я заглядываю в палаты целителей, но Эрик говорит, что Сарра все еще то приходит в сознание, то теряет его. Он настаивает на том, что она поправляется, но тревожное чувство у меня в животе не унимается. Кажется, что-то не так. Это занимает слишком много времени.

— Вы уверены, что мне нельзя ее навестить? Даже если она спит, мне бы только взглянуть на нее, подержать за руку, — умоляю я.

Но Эрик непреклонен.

— Ей нужен полноценный отдых, Мадивия. Обещаю, ты скоро ее увидишь.

На тренировке в отрядах атмосфера такая же гнетущая, какая была в Обеденном зале. Потеря еще двух новобранцев сократила наши ряды куда сильнее, чем по идее должна была, даже не смотря на множество животных, слоняющихся по песку.

Маленький черный медведь Гарды носится вокруг, приставая к двум волкам: зеленой Лауф, принадлежащей Эльдит и золотому волку Роуга. Гарда несколько раз ее одергивает, но такое поведение оказывается заразительным, и вскоре Вальдис перестает заставлять нас проходить серию защитных маневров и разрешает тренироваться с нашими