Судьба в наследство. 2. Судьба в наследство - Елена Александровна Ковалевская

- Если вы добровольно признаетесь каким именно образом Церковь не получала денег и кто в этом еще виновен, я обещаю вам изъять из хода дела сведения о мздоимстве от нечестивцев и нецелесообразном расходе средств, - сделал неожиданное предложение Констанс, и тут же пространно намекнул: - Поверьте, мне известно все. Только ваше упорство отделяет вас от облегчения участи и приближает к полноценному допросу. Не стоит брать на себя вину других, которые в гораздо большей степени причастны к неполным выплатам средств.

Повисла пауза. Епископ молчал, ожидая признаний, а викарий напряженно размышлял, как ему поступить. По лицу Адельма было отчетливо видно - его терзают сомнения, он разрывается между желанием рассказать, сбросить груз знаний и боязнью навредить себе еще больше. Наконец, после четверти часа размышлений, когда Констанс уже собрался было объявить, что следующий допрос он назначает на завтра, Адельм решился.

- Ваше преосвященство, меня ввели в заблуждение, воспользовались моей верой в доброту людских сердец. Из-за этого я страдаю! Готов поведать вам обо всех, даже мало-мальски значимых случаях, что произошли, пока я был легатом во вверенном мне городе. Лишь невысокий пост не позволил мне в должной мере осуществить церковные заветы, и в этом я грешен. Зачастую я исполнял распоряжения вышестоящих надо мной, не имея ни малейшей свободы воли. Я...

- Переходите к сути, - мягко, но непреклонно остановил его словоизлияния Констанс.

- Хорошо, хорошо, - тут же закивал викарий. - Некоторые лица из пресвитерия воспользовавшись своим положением просто заставили скрыть меня, что в горах в трех днях пути на северо-восток восемнадцать лет назад были обнаружены среброносные копи... Если бы я об этом рассказал, меня ждало бы жестокое наказание, поймите...

- Вам уже нечего опасаться этого наказания, - снисходительно заметил епископ. - Если об их деяниях станет известно Святому Престолу, то им уже будет не до вас и ваших признаний, - и попросил: - Рассказывайте дальше.

- Там привозные заключенные и раскаявшиеся еретики , которые оказались под сильнейшим подозрением добывали руду, извлекали из нее серебро. Там же при очистке его свинцом и добавлением самородного золота, что намывали в горных речках - получали электрум .

На несколько секунд в камере воцарилась оглушающая тишина, даже дыхания находящихся в ней людей не было слышно - известия оказались просто шокирующими.

- Вы можете указать имена этих лиц? - первым как всегда взял себя в руки его преосвященство.

- Но... - нерешительно начал было викарий, однако Констанс нетерпеливым жестом прервал его:

- После сообщенных вами сведений вы, возможно, будете переведены из положения подозреваемого в положение денунциата .

В глазах Адельма вспыхнула затаенная надежда, казалось, он увидел свой шанс на спасение. Еще некоторое время бывший легат провел в терзаниях называть имена или нет, но потом собравшись с силами, на одном дыхании произнес:

- Епископ-суффраган Цилезарий, которому я непосредственно подотчетен и епархиальный епископ Сисварий.

Его преосвященство постарался ничем не выдать своего торжества, разве что сильно стиснул правую руку в кулак, так что костяшки побелели.

- В каких объемах ведется добыча, на какие суммы вывозят металл с рудников вышеназванные вами лица? - Констанс постарался построить вопрос так, как бы задал его рядовой судья, чтобы не вызвать свою излишнюю заинтересованность.

- До пятнадцати стоунов чистым серебром и десяти электрумом, - теперь вся правда посыпалась из викария, как плоды из рога изобилия. - Если серебро вывозили в слитках по одному стоуну, то электрум старались лить малыми брусочками. Там же в горах находится небольшая плавильня где металл обрабатывали... А после того как в позапрошлом году шахту завалило, в этом на ее расчистку уже были направлены около полусотни раскаявшихся. У епископа договор с одним из приоров тюремной цитадели, что находится близ Соленых озер, где заключенные добывают соль. Тот раз в год направляет новую партию к нам в город. Все обвиненные в Звениче и его окрестностях пусть даже в мелком воровстве, так же направляются на рудники... Нынче одну из штолен пытаются расчистить, чтобы возобновить добычу. Но тогда горы тряслись так сильно, и все завалило так крепко... С начала лета и до сих пор не удалось добраться даже до малой жилы...

Боклерк едва успевал записывать, оставляя на листах одни ему понятные закорючки. Епископ же не прерывал разговорившегося викария. Уж если обвиняемый начал каяться пусть и не в своих преступлениях, ему следовало дать выговориться, как того требовали правила судебного уложения.

Еще около получаса Адельм рассказывал о рудниках, о сговоре между выскопоставленными священнослужителями, о том насколько большие суммы проходили мимо церковной казны.

Констанс внимательно слушал признания, а на краю его сознания вертелась восторженная мысль, какой лакомый кусочек он может преподнести Святому Престолу. Насколько сильно он укрепит свои позиции подле него. Насколько удачно утерет нос командору Сиксту, ведь тот теперь даже чихнуть не посмеет в его сторону. Во всяком случае, год-другой точно.

Но вот словоизлияния викария закончились, и тот с мольбой во взгляде уставился на его преосвященство.

- Очень хорошо сын мой, - кивнул епископ, и обратился к одному из братьев-сопровождающих: - Скажите тюремщику, что я приказал перевести обвиняемого в уединенную келью на втором этаже судебного дома и повелел кормить два раза в день, вместо одного.

Сопровождающий кивнул и поспешно вышел. А викарий, все так же сидя на холодном полу камеры, светился от счастья.

Другой брат помог его преосвященству подняться, распахнул перед ним дверь, пропустил проследовавшего за ним Боклерка, а сам остался.

- Вы в самом деле изымите информацию о мздоимстве как и обещали? - поинтересовался секретарь, когда они неспешно направились к выходу из тюремных подвалов.

- Боклерк ты ли это? - в неверии изогнул бровь епископ, и пристально взглянул на брата; даже при свете факелов стало видно, как тот мгновенно побледнел. - Ты начинаешь меня неприятно удивлять... Тебе прекрасно известно, что в том же судебном уложении рекомендуется идти на обман обвиняемого, дабы подвигнуть его на более полное признание. Всегда следует обещать ему больше, чем он ожидает, если признается. Чтобы он еще подробнее рассказал о своем преступлении, и наказание ему можно было вынести соответственно степени вины, не допустив попустительства в правосудии.

- Совершенно