Поймать солнце - Дженнифер Хартманн

— Все хорошо? — мягко спрашивает он.

Мои волосы развеваются от его дыхания, а сердце трепещет от его слов. Я понятия не имею, нормально ли это, но все равно отвечаю:

— Да. — Что-то внутри меня думает, что так и есть.

Вздохнув, Макс прижимается ко мне, а затем другой рукой обхватывает меня за талию и притягивает еще ближе.

Я издаю какой-то звук.

Я не хотела, но он просто вырвался на свободу.

Его рука на моем бедре, и он обнимает меня, и я никогда раньше не чувствовала ничего подобного. И никогда не издавала такой звук.

Макс слышит это и издает такой же звук в ответ, прямо возле моего уха. Хриплый стон, который ощущается как удар огненного шара в мое сердце и взрывная волна распространяется на юг, вызывая пульсирующий жар между моих ног.

О, боже.

Что это?

Что происходит?

Мои конечности парализованы, но внутренности находятся в движении. Вращение и свободное падение. Я замерзла и в то же время таю. Ничто не имеет смысла.

И все имеет смысл.

Макс рукой движется вверх и вниз по моему бедру, а другой скользит по животу, блуждая и ища. Кончики его пальцев едва заметно проникают под подол толстовки. Невесомое прикосновение. Одним пальцем проводит по поясу моих джинсов, а другим касается кожи живота. Ощущение такое, будто десятки мерцающих светлячков проникли в меня. Звездный свет проникает внутрь. Солнечный свет просачивается в мою душу и растапливает каждый кусочек льда.

И когда он шепчет мое имя, уткнувшись в изгиб моей шеи, все вокруг становится золотистым.

— Элла.

Моя кожа покрывается мурашками. Сердце колотится, внутри все сжимается.

Тихий голосок в моей голове умоляет его опустить руку ниже, к пространству между моими ногами.

Нет, нет, нет. Прекрати, Элла.

Напуганная новыми странными мыслями, я отклоняю голову в сторону и смотрю на него. Не знаю, зачем я это делаю, но какая-то часть меня хочет знать, о чем он думает и что чувствует. Мне нужно видеть его глаза. Может быть, для него это безобидно, дружелюбно, игриво. Может быть, мое тело реагирует на все неправильно, и я смогу посмеяться над этим, и мы снова сможем быть нормальными.

Но смотреть на него — это ошибка.

Когда Макс поднимает голову, его глаза сверкают кристальной интенсивностью, далекой от смеха или игривости. Его взгляд непоколебим, горяч, тверд, и в эту долю секунды я понимаю, что мы находимся на одной волне, охваченные одним и тем же напряжением, одной и той же тягой. Нормальность кажется далекой.

Парень наклоняется ближе.

Его ресницы трепещут, губы раздвигаются.

Наши губы в сантиметре от того, чтобы соприкоснуться.

Мои инстинкты срабатывают, и меня охватывает паника.

Свет гаснет, когда я отшатываюсь от него.

— Я… я думаю, мне нужно идти.

Макс делает глубокий вдох и отпускает меня, словно мой просачивающийся свет обжег его.

— Идти?

— Мне нужно на воздух. — Я отхожу на подкашивающихся ногах, не в силах смотреть на него.

Макс зовет меня, но я уже бегу. Убегаю, как трусиха.

Я пробираюсь сквозь массу тел, спотыкаясь о ножки стульев, заслуживая сердитые взгляды и раздраженные замечания толпы.

Бринн кричит мое имя.

Я продолжаю бежать.

— Элла! — На этот раз это Макс, он бежит за мной.

Слезы застилают мне глаза. Слезы ужаса и растерянности. Я не хотела этого… Я не хотела такого. В моем животе пылающий комок желания, и я хочу вырвать его из себя. Это жалкий захватчик. Нарушитель.

Когда прохожу через двойные двери и выхожу на прохладный воздух, я замедляю шаг, наклоняюсь и упираюсь руками в колени, пытаясь отдышаться.

Макс подбегает ко мне, его кроссовки видны на тротуаре.

— Элла.

— Не надо… Я не могу.

— Чего не можешь?

Все еще запыхавшаяся, я поднимаю голову и убираю пряди влажных волос с глаз. Его брови озабоченно сдвинуты, но небольшая улыбка все же сквозит в его взгляде. Мягкая, нежная. Добрая. Парень пристальным взглядом изучает мое лицо, раскрасневшиеся щеки, дикие глаза и спутанные волосы. Я не знаю, почему он улыбается. Меня бесит, что он улыбается.

— Не надо, Макс, — повторяю я. — Не улыбайся мне так. — В моих словах звучит шипение. Каждый слог пропитан смертельным змеиным ядом.

Его улыбка увядает, отравленная насмерть.

— Почему?

— Потому что ты улыбаешься мне так, будто я имею значение, — огрызаюсь я. — Как будто я что-то значу для тебя.

— Но ты имеешь значение. Ты действительно что-то значишь для меня. — Он сглатывает и качает головой на мои слова, как будто может вытряхнуть их из стратосферы. — Ты очень важна. Ты мой друг, Солнечная девочка.

— Правда?

— Да.

— Тогда что это было?

Макс не упускает ни секунды, наклоняя голову в ответ на вопрос:

— А что бы ты хотела, чтобы это было?

Он не боится ответа, потому что ответ ясен как божий день, несмотря на то, какой может быть моя звуковая реакция. Он написан в моем затуманенном взгляде и румянце желания на моих щеках. Это видно по моим дрожащим конечностям и губам. Макс точно знает, чего я хотела, и именно поэтому я сбежала.

Он также знает, что я никогда не признаюсь в этом.

Я скрещиваю руки на груди и смотрю вниз на бетон, а затем поднимаю взгляд.

— Я думаю… думаю, что хочу, чтобы ты отвез меня домой.

Макс моргает, затем кивает.

— Хорошо. Я напишу Маккею, что мы уезжаем.

— Хорошо. Спасибо.

Одновременно я отправляю сообщение Бринн, и она мгновенно отвечает.

Я: У меня разболелся живот. Слишком много сладкого. Мы с Максом уходим, если ты не против. Передай своим папам, что я ценю приглашение перекусить позже вечером, но я собираюсь пойти домой.

Бринн: Без проблем! Это что, код для сексуальных, голых шалостей? *бегающие глазки*

Я: Нет.

Бринн: Только вопрос времени, если верить ВСЕМ в толпе сегодня вечером;) Напиши мне позже!

Теперь у меня действительно болит живот.

Я кладу телефон в карман и через несколько секунд выхожу вслед за Максом на парковку. Мы почти не разговариваем во время часовой поездки домой. Он не держит меня за руку. Только плейлист, который он составил для меня, сопровождает мои бурные внутренние мысли, пока я смотрю в окно и наблюдаю, как солнце окончательно скрывается за горизонтом.

Когда я засыпаю той ночью, Макс рядом.

Преследует мои сны. Изменяет мои сны.

Мы верхом на лошадях, бок о бок, мчимся галопом по тропе под голубым, затянутым облаками небом. Он поворачивается ко мне, и поля его шляпы затеняют глаза, похожие на кристаллы.

— Солнце сегодня очень яркое, Солнышко.