Последователи Хаоса - М. К. Лобб

Наконец Сиена первой нарушила тишину:

– С чего им лгать нам?

Милос, стоявший за ее спиной, фыркнул и ответил на ее вопрос:

– Чтобы вселить в вас страх. В качестве пропаганды. Если жители Омбразии будут безоговорочно верить в то, что Бречаат – зло, разве не станут они активнее поддерживать войну? Если вы верите, что сражаетесь со злодеями, разве не легче вам будет смириться с призывом на фронт? – Несмотря на резкий тон, в его словах чувствовалась обреченность. – Разве это не внушает вам чувство собственной праведности?

Дамиан, замерший рядом с Роз, все так же крепко сжимал челюсти. Он не хотел верить в слова бречаатцев, и Роз понимала причину: Баттиста Вентури не мог не знать о реальном положении дел. Он всегда находился в гуще событий. А значит, отец в очередной раз соврал своему сыну. Если бы Роз не трясло от отвращения, она могла бы посочувствовать ему.

Колдер кивнул Милосу, а затем продолжил:

– Я полагаю, вы знаете основные события Первой войны святых: воплощения Силы и Хаоса начали войну, и Хаос проиграл. Если вы верите в истории, написанные в «Святых и жертвоприношении», то знаете, что Хаос всегда проигрывает. Его первое воплощение начало войну вопреки желаниям остальных шести святых. Он не может победить их в одиночку. Святая покровительница Смерти в этом убедилась. Она переправляет его за грань так быстро, как только может.

– Мы недавно узнали, что наша версия «Святых и жертвоприношения», возможно, включает в себя не все настоящие истории, – пробормотала Роз, вспомнив о книге, которую они нашли в Атенеуме. – Но да, мы знаем о том, что произошло во время первой войны.

– А потом? – поторопила Сиена.

Беспокойство сквозило в ее вопросе, и Роз могла понять почему. Неприятно, когда твои искренние убеждения подвергаются сомнению.

– А потом, – продолжил Колдер, – началась вторая война. Разумеется, Бречаат и Омбразия разделились после окончания первой, и мы в результате сильно пострадали. Вокруг Хаоса в основном объединились заурядные и те, кто вел уединенную жизнь на севере. Это значит, что Омбразия стала домом для последователей, а Бречаат в основном принадлежал тем, кто не был благословлен. Сперва разделить две группы людей, которые не могли уживаться между собой, казалось идеальным решением. Но никто не подумал, какое значение это будет иметь для Бречаата. Без последователей, одаренных ремесленным талантом, мы не могли развивать нашу экономику. Все, что нам удавалось производить, проигрывало в качестве творениям последователей. И так начались наши трудности.

Его костяшки побелели, когда он переплел пальцы.

– Но даже победа не уняла амбиции ваших людей. Когда к власти пришел новый главный магистрат, Омбразия решила, что хочет вновь стать целой. Она решила, что хочет вернуть территорию, потерянную после разделения государств. Напомню, Бречаат никогда не владел никакими богатствами. Но у нас имелось несколько выходов к восточной реке, которыми так мечтал завладеть ваш главный магистрат, ведь, вернув их под свой контроль, он смог бы оптимизировать торговые пути. И тогда Омбразия напала.

– Получается, Бречаат никогда не хотел получить наши ресурсы и не нападал на нас, – сказала Роз, чувствуя, как в ней растекается ледяная злость. – Нам лгали.

Колдер покачал головой.

– С чего нам нападать? У нас не было надежды на победу. Нас не разбили сразу только потому, что нашу страну возглавлял мудрый лидер, а Омбразия не посылала в сражения последователей. Генерал, который командовал нашей армией в то время, использовал ландшафт в наших интересах, и поэтому мы смогли продержаться долгие годы. Но, как видите, ваши войска все-таки смогли взять под контроль реку. Вы завоевываете нас. – Колдер накрыл ладонью рукоять пистолета, висевшего на его поясе, заставив Роз гадать, собирается ли он им воспользоваться. – Вы взяли под контроль наши ресурсы. Вы заставляете наших людей страдать.

– Откуда нам знать, что в других местах все так же? – наконец спросил Дамиан, но в его голосе отсутствовала былая уверенность. – Возможно, Омбразия взяла под контроль только это место, но…

– Ох, прошу, Дамиан, – оборвала его Роз.

Возможно, теперь он не тот человек, которым был несколько недель назад, но привычные убеждения слишком глубоко укоренились в нем, чтобы он мог избавиться от них за одну ночь. Даже теперь, когда его характер так изменился, он все равно хотел верить, что сражался на стороне добра.

Но какой смысл бречаатцам лгать? Ни первая, ни вторая война ничего им не принесла. Им нечего скрывать, за исключением, возможно, своей слабости. С другой стороны, нет ничего удивительного в том, что Омбразия скармливает своим людям искаженную версию событий.

Казалось, вспышка гнева Роз слегка удивила Колдера. Он сцепил руки за спиной, прошелся по периметру комнаты и остановился рядом с ней. Несмотря на изможденный вид, он был высок. Наверняка не уступал в росте Дамиану. От него пахло чистым воздухом и морем. Меж пальцев у него возник короткий нож. Роз замерла, удерживая на лице нейтральное выражение, когда он быстро и ловко несколько раз крутанул клинок. Этот мужчина явно умел пользоваться холодным оружием.

– Почему вы притворяетесь, что жалеете нас, синьора? – задумчиво проговорил Колдер, поймав ее в ловушку своим взглядом.

– Отойди от нее, – прорычал Дамиан, дернувшись вперед, но Колдер даже не удостоил его взглядом.

Двое солдат грубо дернули Дамиана назад, и Роз услышала резкий выдох Сиены. Мускулы Дамиана напряглись, а под кожей взбугрились вены, когда он попытался стряхнуть с себя солдат. Он боялся, что Колдер собирается навредить Роз. Но несмотря на то, как Колдер вращал своим ножом, у нее создалось ощущение, что генерал не собирается пользоваться оружием.

Она шире распахнула глаза и сжала губы, пытаясь без слов велеть Дамиану успокоиться. Он не заметил ее стараний, и Роз оставалось лишь в смятении наблюдать, как его заставили опуститься на колени. Когда их взгляды встретились, Роз словно насильно окунули в воспоминания о прошлой ночи. Тогда его взгляд был полон благоговения. Сейчас, если она не ошибалась, он впервые за много дней выглядел испуганным. Она видела, как бьется жилка у него на горле, когда он с прищуром смотрел на Колдера.

– Я не притворяюсь, что жалею вас, – прохладно ответила Роз генералу. – Я с радостью говорю вам правду, но, кажется, вы не очень хотите ее слышать. И это странно, ведь вы утверждаете, что правда так сильно вас волнует.

Военный нахмурился.

– Больше всего на свете мне хочется, чтобы ты говорила честно. И чтобы все омбразийцы были