Невозможная хозяйка таверны «Драный кот» - Йона Корппи

— Кое-что очень интересное, — уклончиво ответил он. — Но ты справишься. Я в тебя верю, — широко улыбнулся Прекрасный царь обезьян и исчез так же внезапно, как и появился.

Стоило небожителю испариться, как в таверну зашли Хокон и Харальд. Удивилась, что они так долго не заходили внутрь. Возможно, обсуждали что-то об одержимых монстрах? Судя по тому, что мужчины выглядели как-то странно, видимо, дела были плохи.

Обычно плавные движения заклинателя стали более резкими и даже отчасти скованными. Что изменилось в годи, уловить не смогла. Слишком мало времени я была с ним знакома, чтобы точно определить, но перемену всё же почувствовала.

— О, маленькая ав… хозяйка!

Из двери, ведущей на кухню, вышел Шао. Окинув быстрым взглядом Хокона и Харальда, он как-то едко усмехнулся и подошёл к камину. Показалось, что яогуай собирался изначально подойти ко мне, но по какой-то причине передумал, выбрав самое безопасное место для огненного духа.

Бросила быстрый взгляд на Хокона и отметила, что он стал ещё более странным. Пожалуй, в этот момент настроение заклинателя смахивало на то, когда он рванул помогать своему другу Танши приходить в себя после воздействия авророной магии.

— Маленькая хозяйка излишне скромна и поэтому упорно не замечает очевидное? — нарочито лениво протянул Шао, смерив мужчин ехидным взглядом.

* * *

— О чём ты? — удивлённо посмотрела на яогуая.

Взгляд огненного скользнул по Хокону и Харальду, задерживаясь на каждом чуть дольше, чем нужно. В его глазах читалось нечто большее, чем простое любопытство. Показалось, что Шао заметил то, чего я сама не смогла уловить.

— Конечно же, об окне, — усмехнулся и небрежно взмахнул рукой в сторону результатов его совместных трудов с Ксиан. — Неужели маленькая хозяйка не замечает, что Шао стоит поблагодарить за старания?

Он игриво наклонил голову, но под тонким налётом иронии скрывалось что-то ещё. Не могла отделаться от ощущения, что, говоря со мной, Шао на самом деле ждал реакции от заклинателя и годи.

— Конечно, — кивнула, почувствовав неловкость. — Окно получилось славным. Спасибо, Шао.

— Только спасибо? — всплеснул руками. — Неужели такие старания не заслуживают чего-то большего?

— Вивека, — Хокон сделал шаг вперёд, пронзая огненного духа нечитаемым взглядом. — Ты должна быть осторожна с ним. Яогуаи опасны. Особенно огненные. Они ненавидят людей.

— Мы ненавидим простых людей, — хмыкнул Шао, не отрывая взгляда от заклинателя. — А маленькая хозяйка, — огненный дух всё же отошёл от камина и, встав со мной рядом, опёрся локтём на моё плечо. — Она не такая. Слишком милая, чтобы ненавидеть.

— Кажется, я сама тебя сейчас прибью, — недовольно пробормотала, сбрасывая чересчур горячую руку со своего плеча.

Харальд наблюдал за происходящим молча. Похоже, он уже успел понять, что Шао чересчур тактильный дух и стремление потискать меня является особенностью характера. Но взгляд годи всё же был напряжён и направлен на Шао. Его молчание было тяжелее любых слов.

— Огненные духи — самые непредсказуемые, — продолжил Хокон, не принимая слов яогуая. — Они легко теряют контроль над своей стихией. Думаю, ты и так знаешь, к чему это приводит, — бросил короткий, оценивающий взгляд на Шао. — Уничтоженные поселения, сожжённые поля. В силу долга заклинателя, я видел это собственными глазами.

— Заклинатель боится неконтролируемой стихии? Как же это, — смех Шао напомнил треск поленьев в камине. — Неожиданно.

— Это не страх, — Хокон сделал ещё один шаг к нам. — Это предосторожность. Ты же знаешь, милая Вивека, что происходит, когда яогуай теряет контроль? Стихия поглощает его разум.

— Не стоит переживать, — усмехнулся огненный. — Маленькая хозяйка в безопасности. Что бы заклинатель не думал о яогуаях, они никогда не нападают первыми.

— Вивека, ты уверена в своём решении? — наконец заговорил Харальд.

Его голос был на удивление спокойным, но в его глазах я увидела не просто наблюдение, а сосредоточенность, какое-то понимание.

— Да, — ответила уверенно.

— Тогда постарайся быть осторожнее на всякий случай, пожалуйста, — кивнул Харальд, приняв мой ответ.

Он перевёл взгляд на окно и подошёл к нему, словно что-то рассматривая. Но я видела, что внимание годи осталось прикованным к Шао. Его спокойствие было неестественным, слишком ровным, слишком сосредоточенным. Он словно сдерживал себя, и это насторожило меня сильнее, чем любые слова.

— Интересно, — сощурился Шао. Кажется, яогуай тоже заметил странное поведение. — Годи так спокоен, — наклонился и громким шёпотом выдал абсурдное предположение. — Лишь для того, чтобы оказаться рядом с маленькой хозяйкой?

— Ты слишком миролюбив, — искоса взглянул на яогуая Харальд, проигнорировав провокацию. — Насколько это возможно для огненного демона.

Уголки губ Шао изогнулись в презрительной ухмылке, а в глазах блеснуло пламя. Он снова попытался повиснуть на моём плече. Я отшатнулась, но движение вышло слишком резким. Споткнулась на ровном месте и непременно бы упала, но Харальд отреагировал мгновенно: шагнул ко мне и придержал за локоть, давая опору. Виновато улыбнулась и благодарно коснулась его ладони.

В тот же момент третья сила тревожно всколыхнулась. Запахло морозом и грозой. Волна холода пронзила тело, и меня погрузило в ледяное виде́ние чужого прошлого.

Глава 21

Пустынные заснеженные земли. Ветер, завывающий как зверь, безжалостно швыряет снег в лицо. Единственный известный смертным путь в Асгард лежит через земли ётунов, где суровые зимы Северных чертогов кажутся весенним теплом. Измождённый юноша упорно движется вперёд. На лице застыло упрямство, словно ледяная маска, но во взгляде осталась только глубокая усталость. Печальный финал бегства — сгинуть на этих бесплодных равнинах.

Ему столько же лет, сколько мне сейчас, и не окажись я под защитой отца, избрала бы тот же путь.

Внезапно земля трескается, и снег сменяется диким пламенем. Запах серы и гари пронзает воздух. Из расщелины вырывается яогуай, одержимый стихией. Его тело — жидкий огонь, а лицо искажено ненавистью. Из раскалённой пасти вырываются звуки, похожие на скрежет металла о камень. Его глаза — две бездонные пропасти чистой, неприкрытой ненависти. Яогуай давно не контролировал себя, но не от стихийного безумия. Его левый рог сломан у основания. Свидетельство чужой воли над ним. Он — инструмент, раб, отправленный убить непокорного беглеца. Смерть предпочтительнее, чем риск удачного исхода паломничества.

Юноше приходится вступать в бой. И хоть земли ётунов переполнены водой, ледяные волны — слабая защита против безумного огня. Он уклоняется от