Хрустальная ложь - М. Эль

— Я знаю, — ответил он.

Его губы коснулись её виска. Быстро. Незаметно. Почти случайно. Если бы кто-то ещё так сделал — она убила бы. Но от него… сердце странно сжалось, а в животе расцвело нечто тёплое и опасное.

Лилит выдохнула, её тело слегка расслабилось.

— Иди к чёрту, Энгель.

— Уже там, — усмехнулся он, привычно отвечая. — Пришел к тебе.

Селина, проходящая мимо двери каюты, услышала их голоса, закатила глаза и громко произнесла, чтобы её услышали:

— Пожалуйста. Вы либо уже переспите, либо перестаньте угрожать друг другу убийством перед завтраком. Мои нервы не железные.

Валерия и Виктор, не сговариваясь, хором рявкнули:

— Отстань!

…

Катер шёл по спокойной воде, солнце сверкало на волнах, а жизнь — нет, жизнь ни секунды не была спокойной. Потому что на борту находились Валерия Андрес и Виктор Энгель, два идеальных человека для разрушения мира — и катера, если повезёт.

Лилит сидела за столом с тарелкой пасты, ноги закинуты на соседний стул, волосы уже сухие после прыжка в море — девочка-завод, девочка-буря. Виктор напротив — вылитый мафиозный принц, тёмная рубашка, распахнутый ворот, и взгляд уровня «я хочу, чтобы она перестала меня бесить, или я её поцелую в лоб, блин, прямо сейчас». Селина, сидящая сбоку, тихо материлась в салфетку, потому что наблюдать за этой парой было, как включить Netflix и получить сразу 8 сезонов драмы.

— Соль передашь? — невинно, почти ласково, спросил Виктор, хотя в его голосе сквозил тонкий, едва уловимый вызов.

Лилит даже не удостоила его взглядом.

— Сам возьми, — отрезала она, продолжая сосредоточенно ковырять вилкой пасту.

— Ты могла бы быть милее, — тон Виктора стал чуть настойчивее, пытаясь вызвать ее на более эмоциональную реакцию.

— А ты мог бы быть умнее, — парировала она, поднимая голову, и в ее глазах мелькнула озорная искра.

— Я достаточно умен, чтобы понимать, что ты сейчас флиртуешь, — в его голосе теперь звучала неприкрытая насмешка, попытка задеть ее.

— Я достаточно зла, чтобы утопить тебя прямо сейчас, — Лилит произнесла это спокойно, почти монотонно.

Селина, услышав это, уже бесшумно открыла камеру на телефоне. Она не собиралась пропустить ни секунды.

Виктор отпил воды, делая это нарочито медленно, словно обдумывая каждую каплю. Он тянул время, накапливая напряжение, готовясь к следующему удару.

— Ты всегда такая раздражающая? — наконец, спросил он, прищурив глаза.

— Ты всегда такой липкий? — Лилит отбросила его выпад с легкостью.

— Я — притягательный, — в его голосе прозвучала нотка гордости.

— Ты — как мокрая салфетка, — мгновенный, уничижительный ответ заставил Селину подавиться смехом. Она прикрыла рот ладонью, пытаясь сдержать истерический припадок, но плечи ее мелко дрожали.

Виктор выдержал паузу.

Длинную.

Очень длинную. Воздух вокруг них сгустился, казалось, можно было потрогать нарастающее напряжение.

— Знаешь… — сказал он наконец, его голос стал чуть тише, но гораздо опаснее, — Для женщины, которая вчера прыгнула в воду, лишь бы не быть рядом со мной, ты слишком много разговариваешь.

— Поверь, — Лилит лениво протянула руку к своему стакану с водой, — Если бы это спасало меня от твоего лица, я бы прыгала каждый час.

Он улыбнулся.

Это была улыбка, которая говорила о многом. Опасная, предвещающая беду, но в то же время невероятно притягательная.

— И всё же ты сидишь со мной за одним столом.

— Ошибка Вселенной, — Лилит пожала плечами.

Он собирался что-то сказать, видимо, не менее остроумное, но… Лилит поднесла стакан к своим губам. Посмотрела на него, на Виктора. Затем перевела взгляд на стакан, словно решая судьбу напитка. Снова на него. В ее глазах плясали чертики.

И, не говоря ни слова, она выплеснула всю воду из стакана ему прямо на голову.

Селина от чистого шока издала звук, похожий на писк хомячка, и упала со стула, грохнувшись на палубу.

Виктор замер. Он был абсолютно неподвижен. Капли воды стекали по его идеальным, зачесанным назад волосам, по шее, по дорогой, теперь насквозь промокшей, рубашке. Он сидел, как статуя, в чьем взгляде читалось сложное послание: «Я сейчас убью эту женщину, но сначала восхищусь ею до посинения».

— Змейка… — медленно, сдавленно произнес он, смакуя каждое слово.

— Да? — она невинно улыбнулась, словно была чистым ангелом, только что сотворившим чудо.

— Беги.

Лилит вскрикнула — скорее от восторга, чем от страха, — поднялась со стула и рванула прочь, ее смех эхом разнесся по палубе.

А Селина, которая только что была на полу, каким-то чудом уже успела подняться и, загородила брату стулом дорогу к подруге.

— Селина! — крикнул Виктор, его голос был полон негодования и ярости. — Это предательство!

— Я за шоу! — истерически хохотала сестра, наслаждаясь зрелищем.

Виктор, не обращая внимания на препятствие, перепрыгнул через стул и бросился за Лилит. Он догонял ее по палубе, где она, извиваясь, скользнула за ряд спасательных жилетов. Ее звонкий смех, свободный и беззаботный, проникал в самую глубину его сердца, и Виктор вдруг почувствовал, как оно сжалось от странного, почти болезненного ощущения.

Вдруг Селина, словно фокусница, откуда-то достала два водяных пистолета, явно припасенных для такого случая.

— Поймайте их! — орала она экипажу, размахивая руками. — Снимаем сезон «Энгель против Рихтер»!

Лилит схватила зеленый пластиковый «бластер» и ощутила прилив адреналина.

— Тебе повезло, что тут вода, кретин, — прошипела она, прицеливаясь.

— Тебе кстати тоже, — ответил Виктор, явно готовый к бою.

Девушка выстрелила первой.

Пиу!

Струя воды попала ему прямо в плечо.

Он медленно повернулся к ней, его лицо было серьезным, но глаза горели азартом.

— Это война, девочка.

— Оу, ты только заметил? — ехидно бросила она, перезаряжая пистолет.

Они носились по палубе, стреляли друг в друга водой, орали на всех известных им языках — от русского до итальянского, от французского до английского — пересыпая реплики ругательствами и угрозами, но при этом ржали, как дети. Катер превратился в поле боя, наполненное смехом и брызгами.

Наконец, Лилит, задыхаясь от смеха и беготни, вбежала в одну из кают. Она захлопнула дверь за собой, привалилась к ней спиной, пытаясь отдышаться, и тут ее взгляд упал на тумбочку. Там стояла бутылка виски.

— Вот оно, — прошептала она, ее голос был хриплым. — Спасение.

Она сделала большой, обжигающий глоток.

И именно в этот момент дверь распахнулась с легким хлопком.

В проёме, подобно божеству из машины, стоял Виктор. Мокрый насквозь, волосы прилипли ко лбу, но взгляд был острым. Он тяжело вздохнул, и даже в этом выдохе чувствовалась некая фатальная красота, от которой было невозможно оторвать глаз.

— Выходи, — сказал он, его голос звучал низко, требовательно.

— Нет! — огрызнулась она, чувствуя, как виски