Невольница его величества - Татьяна Андреевна Зинина

Хельм потёрся носом о мою щёку и легко коснулся губами шеи.

– Всё было правильно, за исключением зелья, – добавил он тихо. – Но за него я уже высказал Гарсинии. Правда, она не прониклась. Считает, что поступила так, как должна была.

Я попыталась собраться с мыслями, мне нужно было сказать хоть что-нибудь. А то сижу тут, молчу, как пришибленная.

– Я не жалею, – наконец, подобрала подходящую фразу.

– Хорошо, – ответил Анхельм. – И не нужно.

– Но ты вчера ничего не получил. Так ведь не должно быть, – произнесла я, поборов сомнения.

Ринор сразу внушил мне, что его удовольствие – моя первейшая цель. И я нужна ему исключительно для того, чтобы это удовольствие доставлять. Ни разу он не отпустил меня, оставшись неудовлетворённым. Даже когда я уже стала больше похожа на бездушную куклу, он всё равно достигал своего пика, хоть на это стало уходить гораздо больше времени.

А Хельм ночью даже не подумал намекнуть, что я должна сделать что-то для него. Хотя, может, дело в том, что я так глупо уснула?

– Я получил тебя, – прошептал Анхельм, чуть касаясь губами мочки моего уха. – Мне было хорошо уже от того, что ты ловила волны оргазма.

– Но ты ведь остался неудовлетворён, – я повернулась к нему, хотела увидеть его взгляд и случайно провела носом по его виску.

– Переживу, – ответил вергонец, подняв лицо.

И вдруг поцеловал меня в губы. Быстро, мимолётно и так неожиданно, что я даже осознать ничего не успела, так и застыла, пребывая в лёгком оцепенении.

Поймала взгляд Хельма – его глаза искрились довольством и предвкушением. И когда он снова склонился к моим губам, я не отпрянула, а приняла его поцелуй с искренним наслаждением.

Всё перестало иметь значение, важными остались только я и Хельм. Посторонние мысли, сомнения, страхи ушли куда-то на десятый план. А мы целовались, будто были здесь совсем одни, словно двое блаженных, которые нашли друг в друге живительный эликсир жизни.

Мои пальцы запутались в волосах Хельма, я прижималась к нему так крепко, как только могла, и хотела сейчас только одного: чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался.

– Нет, ну вы только посмотрите! – возмутилась рядом женщина со скрипучим голосом. – Мы тут думаем, стараемся помочь, а он целуется с какой-то девкой!

Анхельм мягко отстранился и, повернувшись к женщинам, назидательным тоном ответил:

– Не с девкой, Шарна, а с невестой. Давайте познакомлю.

Он приподнял меня со своих колен, встал рядом и, обняв за талию, сказал:

– Дорогие сёстры, перед вами моя невеста, которая, по словам Гарсинии, предназначена мне богами, Эбелин Лиссер. Она айвирка.

На меня уставились четыре незнакомки и сама хозяйка домика. Правда, в отличие от остальных, она выглядела довольной. Зато в глазах её гостий стояло откровенное недоверие и даже лёгкое пренебрежение.

Хельм представил мне всех ведьм. Обладательницей того самого громкого скрипучего голоса оказалась черноволосая особа лет сорока на вид, по имени Шарна. Возраст других ведьм явно перевалил за первую сотню, хотя выглядели они довольно бодрыми. Звали их Ронда, Арила и Дарта.

– Не смущайте девочку, – бросила Гарсиния. – До рассвета всего пятнадцать минут, а ещё нужно решить, как правильно расположить яйцо.

Ведьмы всполошились, вернулись к обсуждению, а я посмотрела на Хельма и негромко спросила:

– Что за яйцо?

– Вот оно. Интересно, что скажешь, – ответил он и подвёл меня к столу, на котором в гнёздышке из тряпок лежал большой зеленовато-белый овальный предмет, размером с крупную дыню.

С виду он напоминал камень, да и жизни в нём совсем не чувствовалось. Но когда я опустила на него ладонь, то уловила запертую внутри магическую силу, ещё и такую мощную, что сразу поспешила отдёрнуть руку.

– Арила говорит, что в её роду оно хранится уже больше тысячи лет. Передаётся каждой новой хранительнице, как великая реликвия. Она уверена, что это яйцо последнего дракона.

– Так у нас же никогда не было драконов, – заявила я уверенно. – Это сказки.

– Я тоже так думал, но, как видишь, яйцо есть, силы в нём немерено. Вот Гарсиния и попросила использовать его для ритуала перерождения. Изначально она хотела соединить меня с Храном, как описано в её записях. Я бы, вероятнее всего, смог обращаться в большого ворона.

– Да, я читала.

– Но ей вдруг взбрело в голову, что моей силы и на дракона хватит.

– Мифического, – напомнила я. – А если это просто камень? Древний артефакт, вобравший в себя силу?

– Тогда ритуал не пройдет, и ничего не получится. Но я чувствую, что мы поступаем правильно, – заверил Хельм.

Он опустил ладонь на яйцо и прикрыл глаза.

– В нём есть искра жизни, я чувствую её, – проговорил Анхельм. – Она отзывается мне, значит, стоит рискнуть.

– А если не выйдет? Если это просто артефакт? Что тогда?

Он вздохнул.

– Тогда Гарсиния использует Храна. В нём, как в фамильяре, заключена часть моей души.

Я совсем не разбиралась в ритуалах ведьм и колдунов. Они и раньше казались мне чем-то непонятным и даже странным, но сейчас, глядя, как всё это происходит в действительности, я просто приходила в ужас.

– Нет, Хельм. Это же глупо! – выпалила я, не сдержавшись. – Вы хотите рискнуть твоей жизнью, сделав то, чего никто никогда не делал? Просто поддавшись порыву? Найдя в чьём-то чулане старое яйцо? Это даже не эксперимент, а настоящее безумство. У вас нет ни расчётов, ни хоть какой-то теоретической базы, ни исследований. Один лишь написанный в тетрадке странный ритуал, свечи, травы и пять ведьм. Это же всё… неправильно. Нелогично.

Он коснулся пальцем моих губ и посмотрел с мягкой насмешкой.

– Ведьмы и колдуны почти всегда действуют по наитию. Мы воспринимаем мир иначе, не так, как маги. Верим интуиции, умеем ловить нужные вероятности. И сейчас я чувствую, что это правильный ход. Они, – он кивнул на женщин, которые теперь рисовали мелом на полу новые знаки и завитки, – тоже верят в успех. Иначе не сидели бы здесь среди ночи. И ты верь.

– Я боюсь за тебя, – сказал чистую правду. – Зря ты вчера не пошёл до конца. Может, если бы между нами случилось… всё… связь стала бы сильнее.

– Я вернусь, – заявил он уверенно. – И мы продолжим бороться с твоими страхами. Станешь моей королевой.

– На год, – напомнила ему, а он легко улыбнулся.

– Посмотрим. За это время многое может измениться. Вдруг ты сама не захочешь уходить?

– Мне придётся, мы ведь договорились. Я клятву тебе дала. Да ты и сам можешь понять, что тебе нужна другая жена, а Вергонии – другая королева.

– Вот