Семнадцатый - Эмилия Вон

Даже те, кто обычно не интересовался футболом, в этот день поддавались общей атмосфере праздника. Город преобразовывался, улицы заполнялись шумными фанатами, размахивавшими флагами и скандировавшими кричалки. Пабы и бары ломились от болельщиков, одетых в красные и белые футболки, обсуждавших возможные тактические ходы предстоящей битвы. На главной площади Пуэрта-дель-Соль установили гигантский экран, куда стекались сотни людей, жаждавших разделить эмоции от игры.

Этот день становился похож на настоящий праздник, сравнимый разве что с «Эль-Класико», когда «Королевские щиты» столкнулись с «Барселоной», и за этим противостоянием следил весь мир.

Пока я внимательно изучал записи матчей, мимо меня промчался маленький белый комочек шерсти, вылетевший из дома через распахнутые двери гостиной. Щенок моментально подбежал ко мне, ткнувшись носом в босые ноги и оставив влажный след на пальцах.

– Фу! – машинально оттолкнул я его, забыв кличку. Чико? Чаки? Не важно. – Где твоя хозяйка? – бросил я, откладывая планшет на столик.

Пес лишь коротко гавкнул в ответ, не собираясь отступать. Вместо этого он встал на задние лапы, упершись передними лапками мне на колени, и уставился своими большими карими глазками, слегка наклоняя голову и виляя хвостом.

– Ты такой же упрямый, как и она, да? – усмехнувшись, спросил я, невольно потянувшись рукой, чтобы погладить его мягкую белую спинку с шоколадными пятнами.

– Гав! – отозвался щенок, довольный вниманием.

– Тебе это нравится, да? – спросил я, продолжая чесать его за ушком. – Хорошо, но не привыкай к этому, приятель.

Очередное гавканье вызвало улыбку, которую я не смог сдержать, хотя пытался казаться серьезным.

– Я серьезно.

Тут, сквозь вечернюю тишину, до меня донесся тот самый звук – звонкий, искристый смех, наполненный искренностью и теплом. Смех, который пробудил во мне давно забытое ощущение чего-то родного и близкого. Как будто в глубине души зазвучала та самая мелодия, которую я знал много лет назад, но забыл, как она звучит.

Замерев, я впитывал в себя каждый оттенок ее смеха. Он был таким живым, таким естественным, что оставаться равнодушным было невозможно. Сердце забилось чаще, и теплая волна прокатилась по всему телу. Ноги сами привели меня к источнику этого звука. К ней.

Селена сидела на диване спиной ко мне. Ее золотисто-пшеничные волосы были небрежно собраны в пучок, свободная футболка скользнула с одного плеча, обнажив гладкую, почти прозрачную кожу. На коленях у нее лежал ноутбук, а тело сотрясалось от смеха всякий раз, когда она что-то видела на экране.

Не замечая моего появления, она наслаждалась моментом, полностью поглощенная беседой с невидимым собеседником. Меня охватило любопытство: кто сумел вызвать у нее столько радости?

– Когда Оли попытался стянуть парик, Капитан Джек Воробей62 так резко отшатнулся назад, что наступил на резиновую утку, валявшуюся на полу, и плашмя упал на пол.

Голос ребенка, тихий и с хрипотцой, эхом разнесся по комнате, а смех, сопровождавший его рассказ, делал речь медленной и прерывистой. Я шагнул в сторону, стараясь не попасть в объектив камеры, чтобы лучше разглядеть, с кем разговаривала Селена.

Передо мной предстал маленький мальчик лет пяти, хотя возможно, он выглядел моложе своих лет из-за хрупкости. Впалые щечки, бледная кожа, глубокие тени под глазами – все это придавало ему болезненный, беззащитный вид.

– Когда он приземлился на задницу, его парик слетел с головы! Он был таким же лысым, как и мы, Сел, предс… – ребенок внезапно закашлялся, хватаясь за грудь, и его смех оборвался. Боль, отразившаяся на его лице, заставила Селену замолчать.

– Должно быть, это было зрелищно, – произнесла она с энтузиазмом, хотя ее плечи поникли, а тело задеревенело. Я заметил, как она осторожно провела ладонью по экрану ноутбука, словно пытаясь коснуться щечек малыша.

На экране появилась женщина, которую я узнал. Энни Маккой подошла к мальчику и помогла ему надеть на себя трубки, которые, как я догадывался, обеспечивали ему дыхание. Чтобы закрепить трубки в носу и на затылке, ей пришлось снять с ребенка бейсболку. В этот момент сердце пропустило удар, а затем еще один, когда все точки происходящего соединились.

«…ей действительно необходима работа.»

«Селене же было совершенно неважно, на какого засранца работать, где жить и на чем передвигаться. Ее интересовало только одно – получит ли она аванс заблаговременно.»

Слова, ранее сказанные Муниром, неожиданно всплыли в моей памяти. И, судя по всему, этот мальчик, вызвавший у Селены столько искренних эмоций, был тем самым братом, о котором говорил мой агент.

«Все, что я делаю, я делаю ради него.»

Когда Энни отошла от экрана, снова открыв взгляду мальчика, я смог внимательнее его рассмотреть. Сходство было очевидным: глаза того же небесного оттенка, пухлые губы и такие же мягкие черты лица, как у его сестры.

– Тео, ты в порядке? – спросила Селена, едва заметно дрогнувшим голосом.

– Конечно! – Мальчик закатил глаза, демонстрируя легкое раздражение.

– Энни?

– Все хорошо, дорогая, – ответила Энни, пытаясь убедить Селену, что с ее братом все в порядке, хотя невозможно было не заметить, как печаль, поселившаяся в ее глазах, становилась ярче.

Я помнил ее совершенно другой. Пять лет назад Энни Маккой была веселой и счастливой женщиной. Я до сих пор вспоминал тот день, когда впервые встретил ее и отца Селены – Джейкоба. Мы с Марко практически напросились на домашнюю вечеринку к Селене в первую неделю учебы в школе после переезда ее семьи. Это был семейный вечер, на котором присутствовали ее родители и наши друзья, и это был один из самых приятных дней, который напомнил мне, каково это – иметь любящего отца, не изможденную до потери сознания мать и счастливую семью.

Но сейчас, глядя на усталое лицо Энни, на ее глаза, потерявшие озорной блеск, который я помнил из прошлого, я видел совершенно другую версию этой лучезарной женщины. Осознание причины этих изменений причиняло боль.

– Сел?

Голос ребенка вырвал меня из задумчивости, и наши взгляды встретились через экран монитора. Я поднял руку и помахал ему, но он лишь смотрел на меня, широко раскрыв глаза и замер.

– Да, орешек? – Селена слегка встревожилась, заметив ошеломленный вид брата, поэтому она приподняла ноутбук, приближая его к себе, словно так могла быть ближе к мальчику, несмотря на расстояние между ними.

– Я что, сейчас сплю?

Я ухмыльнулся.

– Э-э, нет. У тебя что-то болит? Энни?

– Нет, ничего не болит. – Мальчик повторил движение за своей сестрой и тоже приблизился к экрану по ту сторону. – Просто кажется, что я сплю и вижу сон, в котором сам Диего Карраско стоит сзади тебя и корчит мне рожицы.

Селена резко