Невозможная хозяйка таверны «Драный кот» - Йона Корппи

старался сохранять хотя бы внешнее спокойствие, но голос предательски дрогнул. Когда она не остановилась, а лишь мотнула головой, внутри взревело острое желание схватить её, прижать к себе, заявить права.

Нет. Нельзя так.

Но тело среагировало быстрее разума — он схватил её за плечо и развернул к себе. Слишком резко, слишком собственнически. Тут же захотелось извиниться, но от её близости закружилась голова. Возникло острое желание запустить пальцы в её жемчужные волосы, провести ладонью по бледной щеке, коснуться губами тонкой шеи.

Чтобы справиться с непрошенными желаниями, он натянул маску высокомерной улыбки. Проходящие мимо девушки странно вздохнули, и это только усилило его раздражение — особенно когда почувствовал, как Вивека опять пытается ускользнуть. Пальцы невольно сжались крепче, не позволяя ей сбежать и наслаждаясь этим незначительным контактом.

— Я тороплюсь. Говори уже, что тебе нужно от меня, и я пойду.

«Ты. Мне нужна ты», — билось в висках. — «Никому тебя не отдам».

Но эти мысли были слишком откровенны, и он спрятал их за колкостью:

— Неужели за годы учёбы северная дикарка так и не научилась простым правилам? Например, здороваться с теми, кто выше по статусу?

Он ненавидел себя за эти слова, но только так смог сдержаться, чтобы не притянуть девушку к себе. Её близость пьянила, каждый вздох, каждое движение отзывались в теле предательской дрожью.

— Или настолько боишься меня, что не можешь даже остановиться и поздороваться?

«Пожалуйста, не бойся меня», — хотелось кричать. — «Позволь защитить тебя, оберегать, любить». Но эти слова застряли в горле, разбившись о ледяной вежливо-отстранённый взгляд девушки.

— Ладно. — процедил он сквозь зубы, пытаясь справиться с бурей эмоций. — Я как раз хотел поговорить с тобой, и вот ты проходишь мимо.

Не отпуская её плечо — прикосновение обжигало даже через ткань одежды и путало мысли — он создал маскирующие чары. Каждый жест давался с трудом: хотелось не защитное заклинание творить, а притянуть её ближе, спрятать от всего мира в своих объятиях. Подхватить на руки и улететь как можно дальше от нависшей над девушкой опасности.

— Мне кажется, у нас с тобой нет никаких общих тем для разговора, Хокон Хаоран. Я тороплюсь.

«Если бы ты только знала, сколько между нами общего», — подумал с горечью заклинатель, увлекая её в безлюдный переулок, упиваясь этими неправильными мгновениями близости. Сколько раз он наблюдал за ней издалека, и вот теперь она здесь, рядом, такая недосягаемая в своём упрямстве.

Вивека тяжело вздохнула. В этом вздохе было столько усталого разочарования, но он отозвался в теле горячей волной. Хокон прижал её к стене, отчаянно борясь с желанием наклониться ближе, вдохнуть аромат её кожи, узнать вкус её губ.

— Ммм, милая Вивека, — его голос прозвучал хрипло. — Куда же ты так спешишь? Неужели твои дела важнее, чем моё предложение?

— Предложение? — усмехнулась девушка. — Ты завладел моим вниманием. Что же может мне предложить благородный заклинатель?

Хокон отстранился, привалившись к стене — ему нужно было это физическое расстояние, чтобы не поддаться искушению. Он машинально отбросил волосы назад, и её задумчивый взгляд скользнул по его лицу, шее, а после опустился ниже. Это простое внимание опьяняло сильнее крепкого вина.

— Ты наверняка желаешь задержаться в столице, — начал он, пытаясь звучать равнодушно, хотя в груди бушевал огонь. — У тебя есть возможность извлечь немалую выгоду из нашего сотрудничества.

«Останься со мной», — молило сердце. — «Позволь быть рядом, защищать тебя и впредь, но открыто, не скрываясь».

— Твоя забота меня совершенно не трогает. Я не нуждаюсь в твоих подачках. Теперь, если ты меня извинишь.

— Подожди! — он не сдержал рык отчаяния. — Я предлагаю тебе уникальный шанс!

Слова лились потоком — всё что угодно, лишь бы удержать её здесь, рядом с собой:

— Знаешь ведь, что я могу многое тебе предложить. Связи, влияние, богатство…

«Я могу предложить тебе своё сердце», — думал он, произнося какие-то пустые фразы, даже не задумываясь об их значении. — «Свою жизнь, свою любовь».

— О, я понимаю, — её шипение обожгло кожу, заставляя сердце биться чаще.

Вивека говорила о магии, а он не мог оторвать взгляд от её губ, от того, как от возмущения пылают её щёки. Даже гнев делал её прекраснее. «Какая же она милая, когда злится».

— А сдерживающий артефакт на груди — подтверждение слишком высокого уровня, которого я недостойна из-за своего происхождения.

Её палец упёрся заклинателю в грудь, и от этого прикосновения внутри всё перевернулось. Даже через одежду, по телу прошла волна жара — прокля́тая магия Фрейи усиливала каждый контакт до невыносимости. Хотелось перехватить её руку, поднести к губам, целовать каждый пальчик. Он стиснул зубы, сдерживая непрошеные порывы.

— Другими словами, нам нечего друг другу предложить, — завершила девушка гневную тираду, которую Хокон едва услышал.

Она вздёрнула подбородок — этот жест он знал наизусть, видел сотни раз, наблюдая издалека. Он всегда восхищался её гордостью, её несгибаемым характером. Но сейчас эта гордость стояла между ними стеной.

— Ты ничего не знаешь о моих желаниях, — её попытка улыбнуться вышла оскалом, и это отозвалось болью в сердце. — Я не нуждаюсь ни в чьих подачках. Хорошо, что я свободна в своём выборе.

— Свобода? Правда думаешь, что в мире есть право на свободу? — слова срывались с губ помимо воли, горькие от невысказанной нежности. — Бедная, наивная Вивека. Ты просто ещё не знаешь, как устроена жизнь. Я предлагаю равноценный обмен.

— С чего решил, что это так? Так уверен, что магия совместима? — она прищурилась, и от этого взгляда по телу пробежали мурашки. — Силёнок хватит управлять тем резервом, что сдерживает камень?

— Я знаю о тебе всё, — вырвалось, прежде чем он успел остановить себя. — Но, если хочешь, давай проверим.

Её щёки залило румянцем, и это зрелище ударило под дых не хуже удара обезумевшего земного яогуая. Хокон на мгновение потерял концентрацию. Он не успел среагировать — Вивека рванула его за ворот, притягивая ближе. В этот миг все его желания, все тщательно сдерживаемые порывы вспыхнули с новой силой. Её пальцы на вороте его одежды, её лицо так близко. А потом её губы коснулись его щеки, и мир взорвался калейдоскопом образов.

* * *

Первые лучи солнца проникали сквозь витражные окна. Свет, преломляясь в цветных стёклах, окрашивал просторную спальню в нежные оттенки