Любовь и лёд. Книга 2 - Ирмата Арьяр

— Стужеи… — прохрипел Алэр. Его руки вцепились в края покрывала, а длинные ледяные когти прорезали в них дыры. — Почему они не вмешиваются?

Когти заметил не только Яррен. Его слуха коснулся чей-то шепот:

— Смотрите, магия вернулась к императору!

— Еще нет, — возразил другой страж, — иначе он бы убил этого мальчишку.

— С таким кольцом-амулетом, в котором вместо камня — живой огонь, вряд ли, — усомнился третий.

Рамасха оборвал разговоры взмахом руки и ответил отцу:

— Стужеи не нашли, кого им защищать.

Жесткие слова принца всколыхнули ласхов, но теперь они не осмеливались шептаться, зато вовсю обменивались крохотными, но очень яркими искорками зримой речи. Глазам больно.

— Я еще жив! — привстал Алэр на локтях. — И я еще император!

— Стужеи так не считают, — смело возразил кронпринц. — И то, что древняя магия синего пламени позволила свершиться разрушениям, тоже говорит о том, что ты исчерпал ее защиту, отец. Как и почему это случилось, тебя спросит объединенный Совет ласхов. Все старейшины империи Севера, включая асаров, хотят видеть, сможешь ли ты еще надеть императорский венец. А сейчас не гневи больше наш священный Очаг, верни девушек.

Император откинулся на подушку и слабо пошевелил рукой:

— Сиагр Диас, если леди Исабель пришла в себя, пусть явится.

Еще минуту было тихо. Яррен, уже почти ничего не видевший из-за залепившего глаза пота, не торопился убирать перстень, хотя и поумерил вполовину его силу, и положился на слух и беззвучные подсказки дэриэна Ирдана.

Легкий шорох, слабое дуновение свежести подсказали, что раскрылся снежный портал.

— Я здесь, ваша многоликость, вы хотели меня видеть? — прозвучал тихий, но волевой голос Исабель.

Яррен опустил руку с кольцом и вытер пот.

— Не я. Он, — Алэр показал на горца, и тот заметил, что когти императора обзавелись искрящимся узором. Магия определенно возвращалась к мерзавцу. Очень жаль.

Южанка поклонилась по-шаунски, выпрямилась и взглянула на Яррена прекрасными и весьма довольными, как у сытой кошки, очами.

*

Исабель торжествовала. Как ни мало было у нее времени на то, чтобы убедить императора до вмешательства Яррена, но она успела главное: продемонстрировать, что действительно способна излечить потерявшего силу мужчину.

Секрет был довольно прост: она успела подготовиться к визиту пред ледяные очи пока еще владыки Севера. Успела положить за щеку крохотную капсулу с небольшой дозой антидота, еще не снимающего, но весьма облегчающего последствия секретного родового заклятия шаунки. На несколько минут. Оставалось разгрызть капсулу и поцеловать мужчину. Разумеется, даже целители из шаунского посольства не могли знать об особенностях магии ее прабабки шаманки!

Да даже если бы знали - разве могли они поцеловать мужчину? И не только в губы, но и в средоточие его временно исчезнувшей мужской силы! Щеки Исабель полыхали от стыда — все-таки она была девственницей, хоть и повидавшей всяких непотребств при дворе короля Роберта, — и… возбуждения. И не от вида вялых мужских достоинств, а от осознания своей абсолютной власти над самим владыкой ласхов, еще недавно — самым могущественным магом империи Севера.

У нее даже закружилась голова, и она не сразу поняла, почему то ли лекарь, то ли телохранитель Алэра по его приказу схватил ее за шкирку и бесцеремонно зашвырнул в снежный портал.

Она влетела в какое-то темное помещение, больно ударилась о ледяные узорчатые плиты пола и едва не заплакала, но тот же страж, брезгливо кривя губы, подал ей руку, помог подняться и пояснил:

— Там стало опасно, ваш мальчишка совсем взбесился. Подожди тут, пока император не призовет тебя снова.

Ждать пришлось недолго. Исабель успела поправить платье, присесть на диванчик, очертания которого смогла разглядеть, когда уходил страж, и его портал осветил непроглядную темноту комнаты. Темнотой ее не напугать. Но вот холод удручал - не впасть бы снова в оцепенение. Впрочем, если не обращаться к шаунской магии, то человеческое тело еще не скоро замерзнет. Можно пока не тратить время зря и продумать дальнейшие шаги.

Но колдунья даже не успела решить, не нужно ли подготовить еще одну капсулу или поберечь, ведь ее запасы амулетов, ядов и антидотов весьма ограничены, а пополнить их можно только тайно, через посольство, и такая возможность может еще долго не представиться.

Перед ней снова засветились синеватым светом очертания снежного портала, и в этом мареве показалась уже знакомая фигура императорского стража. Мужчина протянул руку:

— Император желает тебя видеть, шаунка.

Она самодовольно улыбнулась: теперь ледяной красавец Алэр жить без нее не сможет. Если, конечно, захочет не только жить, но и оставаться мужчиной. Уж она и ее яды об этом позаботятся.

По какому-то наитию Исабель замешкалась на несколько мгновений, чтобы оглянуться и осмотреть комнату, в которой провела так мало времени. Вдоль стен ровными рядами стояли обнаженные ледяные куклы в человеческий рост. И половина из них имела черты принцессы Виолетты.

Осознать и ужаснуться увиденному камер-фрейлина тоже не успела: через миг ее глаза смотрели в злые, ставшие ярко-зелеными очи Яррена фьер Ирдари.

— Вам нужно вернуться к ее высочеству, леди Исабель, — ровным и спокойным тоном заявил горец.

— Вы не имеете права мной командовать, вы всего лишь телохранитель, — девушка вздернула подбородок и сделала взгляд надменным. В конце концов, она уже почти императрица!

— Мне еще необходима помощь этой леди, — вмешался император. — Ее дар действительно уникален. Кстати, как и та изготовленная ее руками булавка, которой моя невеста едва меня не убила в оранжерее.

— Ее высочество никак не могла предположить, кто скрывается под шкурой темного зверя, — парировал Яррен. — Но Белые горы не будут возражать, если император хочет разорвать брачный договор. Обвинение в покушении — достаточный повод для разрыва договоренностей.

— Не тебе решать, горец. Мои обвинения принцессе будут озвучены, как только я смогу встать на ноги. Но если ты, мальчишка, будешь препятствовать…

— Как я посмею, император… — пожал плечами горец.

— Уже посмел. Ты уже препятствуешь моему выздоровлению, отвлекая целительницу. Мало того, ты разрушил мой дворец, а на его восстановление всей казны Гардарунта не хватит. Сумма возмещения будет озвучена, когда мой казначей посчитает убытки. Пока я запрещаю тебе покидать гостевую башню. К твоей госпоже это тоже относится. Вашу судьбу будет решать завтра вечером императорский совет.

— Как и твою, отец, — веско завершил принц Игинир, во время этого разговора не сводивший взгляда с Исабель.

В