Совместное дыхание. Жизнь и любовь подводных пловцов - Светлана Хромова

Маша тоже попробовала поймать одного, но тот выскользнул из рук, и когда она снова попыталась его схватить, укололась о морского ежа, и теперь палец противно ныл, хотя здешние колючие обитатели были не ядовиты и иглы внутри не осталось. Вынимая теплое мясо из красно-белых конечностей, надломленных для нее Игорем, Маша вспоминала, как в детстве отец приносил домой такие же клешни, и она в нетерпении скакала возле кастрюли с закипающей водой, а вся квартира начинала пахнуть вареными крабами…

– Попробуй гребешка, а то пока ты на краба налегаешь, ничего не останется, – Игорь пододвинул к ней сковородку с жареными моллюсками.

Марианна недоверчиво сбросила на свою тарелку несколько штук – во время утреннего ныряния Игорь уговорил ее попробовать сырого гребешка, уверяя, что это полезно и вкусно, и ей пришлось проглотить что-то упругое и скользкое. Жареный гребешок ее также не впечатлил. И не грибы, и не кальмар. Странный вкус. Не то что крабы! Она потянулась к большой клешне.

После обеда Игорь предложил подняться на ближайшую скалу, чтобы с высоты посмотреть на море. В гору вели худенькие тропинки, и хотя все время и нужно было идти вверх, подъем был нетяжелым. На солнце Марианна согрелась и даже отдала свою куртку Игорю, чтобы хоть немного позагорать. Поминутно ловя фотоаппаратом то красивый вид, то какой-нибудь северный цветок или карликовую березку, она немного отстала. Хотелось сфотографировать все. Низкие травки, цветущие посреди безжизненного песка, лохматые островки мха и пестрые орнаменты лишайников на камнях и скалах. Неизвестные растения, с крошечными листочками и длинными бледными стеблями, выросшие прямо из-под каменной гальки – каждая травка была особенной. Выросший на камнях цветок смотрится маленьким и не таким красивым, как, к примеру, пышная садовая роза или георгин. Но глядя на этот небольшой зеленый кустик, хотелось, как и он, жить вопреки всему. Маша остановилась и дотронулась до зеленых листиков, прорывавшихся сквозь камни к свету. Сначала она захотела отодвинуть преграду, чтобы помочь, но потом не стала. Цветок не выглядел несчастным. Может быть, ему нужны были именно эти камни, камни, больше его самого, и, может быть, без них он бы вообще не захотел расти. А что если у них вечная дружба или даже любовь и серые булыжники защищают его от ветра и собирают для него воду. Кто знает, как должно быть на самом деле. Она села на корточки, а потом и вовсе легла рядом с крепкими листьями, чтобы получше их сфотографировать. Было тихо, как бывает в московских дворах ранней весной. Иногда Марианна сворачивала с людных улиц и наугад заходила в какую-нибудь арку. Московская тишина ошеломляла, иногда нужно было остановиться на несколько минут, чтобы прийти в себя и удостовериться в том, что она не оглохла, просто в этом дворике необыкновенно тихо. Здесь, в нише, закрытой от моря и ветра, тоже было почти бесшумно. Солнце грело ласково, словно ранней весной. Марианна любила ее больше других времен года. Казалось, что это чудо – земля, столько дней пробывшая в холоде и темноте, не умерла. Блеклая трава, проступающая то тут, то там, выглядит безжизненной, но с каждым днем и в ней, и везде вокруг появляются признаки жизни. Жизни новой и продолжающейся. И если этот мир задуман так, что земля возрождается после долгой зимы, значит, это и о каждом живущем на ней тоже. Ранняя весна всегда – о надежде. Маша вытянулась на нагретом солнцем камне и вдохнула его запах.

– Опаньки! А она тут загорает! Я тебя зову, зову!

– Я не слышала, – ответила она, оборачиваясь.

– Конечно, не слышала, спряталась тут! Пойдем, я тебе морошку нашел!

– Морошку? Настоящую? Никогда не видела! Подожди, не трогай, дай сфотографирую! – Маша вскочила на ноги и побежала за ним.

Морошка выглядела как на картинке: оранжевая ягода в окружении круглых листьев. На вкус она оказалась кислой и водянистой, но Маше очень понравилась.

Когда Игорь с Марианной наконец забрались наверх, в небе появились густые белые облака, степенно плывущие над серебряным морем, меняющим цвет от глубокого темного до светло-серого. Постояв немного на вершине горы, Игорь начал спускаться. Когда они оказались внизу, неба не стало видно за плотными серыми тучами, воздух резко похолодал, а ветер налетал резко и яростно, сбивая с ног.

– Сейчас накроет, скорей! – он взял ее за руку и почти побежал по берегу к их домику. Уже добравшись до крыльца, Маша с Игорем увидели это: со стороны поселка, по улицам, мимо покинутых домов, на них стремительно надвигалась серая хмарь, похожая на клочковатый туман. Никогда еще ей не приходилось видеть, чтобы погода менялась так быстро.

– Стоп, не сюда! – Игорь резко повернул вправо, и они побежали в сторону моря.

– Ты куда?

– В баню! Там никого нет, все дрыхнут после обеда!

– Как в баню, у меня же с собой ничего нет!

– И хорошо!

Игорь закрыл дверь перед самым носом дождя, когда по крыше и стеклам забарабанили жесткие капли, и вся округа утонула в водяном мраке.

– Подожди, я куртку положу. – Он немного отодвинулся, чтобы расстегнуть молнию, и снял ветровку.

– И что теперь? – хитро прищурилась она, когда Игорь легко приподнял ее и посадил на импровизированную кровать.

Деревянная лавка упиралась в спину сквозь неплотную ткань, но вскоре Марианна перестала ее ощущать, тело стало невесомым, в голове возникла глубокая темнота, мир исчез, и только Игорь остался с ней в этом небытии. К горлу от живота подкатывались огненные шары, и она разжимала губы, чтобы выпустить их вместе со вздохом, похожим на крик…

Казалось, что под ними не куртка Игоря, а теплое облако, которое несет их над дождем и морем. Марианна закрыла глаза и почти мгновенно провалилась в сон. Ей приснилась красивая желтая бабочка, с точеными крыльями и затейливым узором. Она была большая, размером с крупную чайку. Игорь со словами: «Сейчас я поймаю ее для тебя!» протянул к ней руку. Маша закричала: «Не надо, пусть живет!» – пытаясь его остановить, но было поздно – Игорь уже схватил ее за крылья. С них начала опадать пыльца, Марианна взяла пленницу на руки и подбросила в воздух, надеясь, что она еще может лететь. Подброшенная бабочка махала крыльями и даже некоторое время висела в воздухе, но потом снова и снова падала обратно в ладони. И чем выше Маша ее подбрасывала, тем меньше она становилась. На глазах уменьшились крылья, съежилось тельце, пропал цвет. В конце концов у нее в руках остался крошечный блеклый жучок, который провалился сквозь пальцы и исчез