Дочери судьбы - Тара Хайланд

Элизабет не согласилась. Они не могли себе позволить просто ждать и надеяться. Продажи упали, и компания едва справлялась с выплатами поставщикам. Персонал начал увольняться. Последней потерей стал главный модельер, ушедший в прошлом месяце. Тогда-то Элизабет и предложила уговорить Кейтлин с ними встретиться.

Элизабет следила за успехами единокровной сестры. Ее работы с налетом театральности были не в стиле Элизабет и «Мелвилла», который придерживался консервативных, сугубо классических моделей.

– Она талантлива, этого не отнять, – заявила Элизабет отцу в прошлом месяце после ухода главного модельера. – Мы могли бы этим воспользоваться.

Уильяму мысль понравилась в основном потому, что появился предлог связаться с Кейтлин. Элизабет с болью наблюдала, как отец страдает из-за отдаления Кейтлин. «Этого следовало ожидать», – сказала она себе. Элизабет он видел постоянно, а Кейтлин держалась на расстоянии. Какой бы ни была причина того, что он согласился на переговоры с Кейтлин, это был верный шаг. Может, позже он согласится и на другие предложения.

Коул был против. Он считал, что она попусту тратит слова и время. И вообще хотел, чтобы Элизабет совсем бросила «Мелвилл». Он видел Уильяма деспотом, который не упустит ни крупицы власти. Это был единственный спорный вопрос в их идеальном браке. Элизабет хотелось доказать мужу, что он ошибается. В конце концов однажды она возглавит семейный бизнес. Ей нужно высказать свое мнение о том, что сейчас происходит. Нужно убедить отца.

Через несколько часов после того, как Элизабет покинула Токио, Кейтлин села в самолет, отправлявшийся в Хитроу. Уильям предложил оплатить поездку, но Кейтлин настояла, что справится сама. И когда только он поймет, что ей не нужна его благотворительность? Он пригласил ее остановиться у него на Итон-сквер. Элизабет, очевидно, тоже будет там. И снова Кейтлин отказалась. Она поселилась в «Баглиони», бутик-отеле в Кенсингтоне, где останавливалась, когда бывала в Лондоне.

Она прилетела поздно днем и нашла сообщение с просьбой позвонить, когда прилетит. Кейтлин приняла душ и позвонила.

Уильям говорил в примирительном тоне:

– Не могли бы мы вместе поужинать? Элизабет только что прилетела. Ты могла бы прийти сюда.

Кейтлин сказала, что она очень устала. То, о чем он собирается поговорить, подождет. Она встретится с ним на свежую голову. Если он был недоволен, то успешно это скрыл.

– Хорошо. Встретимся завтра.

Кейтлин согласилась пообедать в «Мирабель». На нейтральной территории. Спала она плохо.

На следующий день, без четверти час, Уильям и Элизабет вместе приехали в «Мирабель» в Мейфэре. Уильям особенно любил этот ресторан за уютную клубную атмосферу. Располагался он на Курзон-стрит, в нескольких минутах ходьбы от «Мелвилла», но все же достаточно далеко, а значит, никто из офисных работников их не увидит. Именно поэтому Уильям и выбрал его местом переговоров. Встречались они исключительно втроем: Уильям, Элизабет и Кейтлин. Приглашать Пирса он не стал. Уильям хотел, чтобы о том, что они просят помощи у Кейтлин, знало как можно меньше людей – вдруг она откажется.

Метрдотель провел Уильяма и Элизабет мимо музыкального салона в зеркальный зал. Ресторан, как обычно, был забит до предела. Бизнесмены в черных костюмах сосредоточенно беседовали за фуа-гра, запивая деликатес французским сотерном. Уильям не удивился, что Кейтлин уже была там. Опыт подсказывал ему, что ей хотелось покончить с этим делом как можно скорее.

Давно он ее не видел. В – сколько же ей сейчас? – двадцать шесть она превратилась в красавицу, приобрела чувство стиля. Она снова отрастила волосы, свободной темной копной раскинувшиеся по плечам. Льняные брюки и развевающаяся толстовка без рукавов создавали непринужденный образ творческой личности – полная противоположность сестре с аккуратно завязанными сзади светлыми волосами, одетой в темно-серый брючный костюм от «Джозефа»[44].

После холодных приветствий они занялись заказами. По невысказанному согласию они пропустили закуски и сразу перешли к основным блюдам и минеральной воде. Никто не притворялся, что обед будет долгим и дружеским. Как только официант ушел, за столом воцарилось неловкое молчание. В их семье не привыкли к светским беседам ни о чем, и начинать их сейчас было ни к чему.

Первой заговорила Кейтлин. Она отпила минералки, поставила бокал на стол и задала вопрос, крутившийся у нее в голове всю неделю с тех пор, как ее пригласили на встречу.

– Может, расскажете, зачем я сюда прилетела?

Уильям и Элизабет многозначительно переглянулись.

Ответил Уильям:

– У меня к тебе деловое предложение.

Она настороженно взглянула на него.

Он набрал воздуха и сказал то, что она предполагала:

– Я хочу, чтобы ты пришла работать в «Мелвилл» главным модельером.

Кейтлин отрезала кусочек дуврской камбалы. Есть не хотелось, аппетит пропал, как только она села за стол. Она просто тянула время. Ей хотелось насладиться этим моментом. Слаще мести еще не было. Сидеть напротив Уильяма, на его территории, и слушать, как он просит – нет, поправила она себя, умоляет! – ее прийти к нему работать. Она терпеливо слушала, как он пытался приукрасить предложение.

– Я понимаю, что в Нью-Йорке ты создала себе имя, но возглавить команду модельеров в известном всему миру доме моды… было бы неплохим шансом.

Шансом? За кого он ее принимает? За круглую дуру?

Мир моды тесен. Она слышала об ужасной ситуации в «Мелвилле»: увольнениях, сокращенном отделе моделирования одежды. Сейчас ни один здравомыслящий талантливый человек без необходимости не пошел бы туда работать.

– Так что ты скажешь? – спросил Уильям.

Она гоняла по тарелке кусочек рыбы.

– Спасибо за предложение. – Боже, как больно дались ей эти слова. – Но я считаю, что в данный момент мне это не подходит.

Он нахмурился.

– Ты от нас отказываешься… вот так сразу? Может, немного подумаешь? Хотя бы несколько дней?

Она пожала плечами.

– О чем тут думать? У меня свой бизнес, довольно успешный. С какой стати мне вдруг менять его на работу в «Мелвилле»?

– Хорошо, можно не работать в компании. Может, ты придумаешь новую линию, что-нибудь молодежное или поставишь свое имя на части коллекции, – вступила Элизабет.

– У меня нет на это времени, – ответила Кейтлин. – Есть планы развить в этом году свой бизнес…

– Какие планы? – уточнил Уильям.

Кейтлин холодно на него взглянула.

– Я предпочитаю их не разглашать.

Уильям раздраженно хмыкнул. Кейтлин, не обращая на него внимания, повернулась к Элизабет.

– Буду крутиться как белка в колесе: работать по восемнадцать часов в день без выходных.

Элизабет открыла рот, но Уильям ее опередил:

– Но ты даже не подумала о том, какие получишь возможности.

– Потому что не считаю, что эта работа мне что-нибудь даст. Я прекрасно работаю самостоятельно. – Кейтлин помолчала. – И, откровенно говоря, я не услышала ни одного стоящего довода, почему я должна помогать вам выбираться из кризиса. Вы ведь об этом просите? Ждете от меня одолжения. С какой стати?

– Потому что ты нам нужна, Кейтлин, – спокойно ответила Элизабет. – Дела идут плохо, и ты нам нужна.

Все молчали. Уильям испепелил Элизабет взглядом. Но потом забыл про гонор: плечи у него обвисли, глаза потеряли блеск.

– Она права, – признал он, и Кейтлин поняла, как нелегко это ему далось. – Если так пойдет и дальше, через несколько лет от бизнеса ничего не останется.

Кейтлин прижала к губам салфетку и потом сказала:

– Ну, я не понимаю, как это касается меня.

Он резко взглянул на нее. И, кажется, смутился.

– Что значит – ты не понимаешь, как это касается тебя? Разве ты не слышала, что я сказал? – Он понизил голос до шепота. – «Мелвилл» на грани катастрофы.

– Я слышала, – спокойно ответила она. – Но не понимаю, при чем тут я.

Элизабет почувствовала, что Кейтлин не убедить. Она откинулась на стуле, готовая бросить это дело. Но Уильям не успокаивался.

– Ты хочешь сказать, что тебе все равно? – Он не верил своим ушам. – Ты всегда стремилась к самостоятельности, но вряд ли останешься в стороне, пока имя «Мелвилла» угасает!

Кейтлин холодно посмотрела на него.

– Почему нет? Я себя к Мелвиллам не причисляю. Никогда не причисляла.

Уильям молча, в шоке, смотрел на нее. Элизабет, успокаивая, положила руку ему на плечо, а Кейтлин взяла сумочку, достала кошелек и бросила на стол деньги. Она уже была на ногах и собиралась уходить,