Любовь и лёд. Книга 2 - Ирмата Арьяр

благословение Синего пламени для жениха и невесты, принял их столько краткие клятвы верности и прочего. Затем надрезал серебряным ножом их запястья, причем, у Исабель по свежей ране, как раз там, где уже надрезал лекарь, впрыскивая кровь Виолетты, и окропил алтарь их кровью. Вот тогда синее пламя на миг из призрачного стало более плотным, выстрелило языками, окутало фигуры жениха и невесты и, рассыпавшись на искры, взлетело столбом в небеса.

Накидка с императорскими гербами испарилась, а льдина словно оплавилась и стала цельной.

Свидетели разразились криками «Свершилось!», «Дихорский храм возрожден императорской кровью и магией!» и овациями, причем, при каждом хлопке ласхов рождались фейерверки радужных сияний и уносились в небо птицами.

И, казалось, никто, кроме Исабель, не заметил, что в ледяной толще алтаря появилась странная черная паутина.

Может быть, показалось, успокоила себя девушка. Двое помощников старшего служителя взамен накидки слишком быстро набросили на сплавленную воедино льдину белоснежное покрывало, сшитое из шкур полярной кинсы.

— Синее Пламя благословило брак гардарунтской принцессы Виолетты и императора Севера Алэра, — торжественно провозгласил старший служитель. И наконец самолично надел корону на голову Исабель. — Восславим императрицу Виолетту!

Пока ласхи изображали радость, гораздо скромнее, чем только что славили императора и возрождение алтаря, Исабель привыкала к короне. Получилось стремительно! Тяжести металла уже не ощущалось. Магии тоже, хотя в книге ритуалов южанка читала, что такие древние артефакты одаривают своих носителей силой, здоровьем и молодостью. Трехсотлетнего Алэра одарили же! Может, ей подсунули фальшивку? Фальшивой невесте — фальшивый венец? Какое разочарование!

Последним штрихом старший жрец надел на супругов кольца и заявил:

— Теперь вы муж и жена. Молодым следует скрепить брак на возрожденном алтаре и отдать дань Северу кровью и семенем. Пусть пламя нашей земли, наше небо, звезды и ушедшие айры свидетельствуют вам.

Десятки порталов вспыхнули одновременно. Долина опустела за миг. Остался лишь лекарь, три куклы, изображавших фрейлин невесты, и теперь уже муж Исабель. «Виолетты», — поправила себя южанка. План воспользоваться булавкой, сообщить свое настоящее имя и показать свое настоящее лицо с треском провалился.

Она ждала, что ее супруг, который, кстати, ни разу во время церемонии не взглянул на нее, откроет портал во дворец, но вместо этого он подхватил ее на руки и… положил на алтарь!

Только что обретенная корона императрицы свалилась с ее головы и брякнула о лед.

— Что… что вы делаете? — смогла спросить ошеломленная девушка.

— Разве ты не слышала? — в жуткой усмешке скривился рот Алэра. — Мы обязаны скрепить наш брак здесь и сейчас, Виолетта. Отдать дань северу девственной кровью и мужским семенем. На этом алтаре.

— Не надо здесь! Я… я замерзну!

— Не говори глупости, дорогая. Корона императрицы подарила тебе иммунитет от холода в тот же миг, как была на тебя надета.

«Не была надета! Это фальшивка» — хотела крикнуть Исабель, но ее губы сковала маска снежити, и она смогла только простонать нечто невразумительное. И бессильно биться внутри ледяной скорлупы, чувствуя, как жесткие руки императора задирают на ней юбки свадебного платья и бесстыдно оголяют ноги.

— Мы быстро, дорогая. А если тебе страшно, то… эй ты, как тебя… — Алэр повернул голову к бесстрастно наблюдавшему лекарю, — завяжи лаза моей супруге. А вы что стоите, как статуи? — накинулся он на фрейлин. — Разденьте императрицу!

Исабель содрогнулась, когда ее схватили за плечи холодные руки снежити, изображавшей фрейлин принцессы, в том числе ее саму.

Внезапно снежные куклы замерли. Над долиной раздался жуткий, нутряной вой, а звезды и северные сполохи разом погасли, луна потускнела, став кроваво-красной. Слабо и жутко светился только алтарь и ледяная бездна под ним. Вот только свет был багровым, а не синим.

— Как же плохо ты обращаешься со своей юной женой, Алэр, — раздался тихий, бархатный мужской голос над самой головой Исабель.

Она распахнула ресницы, встретилась взглядом с изумрудной, чуть усталой зеленью глаз незнакомого черноволосого мужчины и… пропала. С первого взгляда. И до последнего вздоха.

Он был стройный, высокий, с белой кожей, но совсем не похож на утонченно прекрасного ласха. И вовсе не из-за черных, как южная ночь, густых волос, свободно падавших на широкие плечи. Нет, его красота была мускулинной, мужской, хищной. Волевой подбородок, крупный прямой нос, густые, черные брови, изогнутые как крылья ястреба.

И его одежда, видневшаяся из под черного плаща, была какой-то… иной, странной. Исабель не успела толком рассмотреть: ее отвлек злой голос супруга.

— Не тебе говорить о том, как надо обращаться с женами! Своей у тебя никогда не было, только бесчисленные наложницы и любовницы. Не так ли? — огрызнулся император, так и не назвав чужака по имени.

— Не было, — согласился черноволосый, сверкнув белозубой улыбкой. — Но скоро будет. Я, кажется, в кои-то веки нашел ту, кто достойна стать моей королевой.

И он так пронзительно, жадно, зовуще взглянул на лежавшую на алтаре девушку, что Исабель окатило волной жара. Прилипшая к ее коже снежить, воспользовавшись моментом, проникла еще глубже в ее тело. И этот контраст ледяных игл и странного, тянущего внутренности жара в животе, сводил с ума.

Только ОН может помочь ей, — поняла южанка. Только ОН спасет.

Она постаралась принять соблазнительную позу, слегка прогнулась, опираясь на лопатки, чтобы ее грудь казалась больше и словно сама просилась в сильные мужские ладони.

Зелень глаз незнакомца ярко вспыхнула.

— Ты выполнил часть договора, и я сниму с тебя одну печать, Алэр, — незнакомец вскинул руку, метнул в сторону императора волну черной силы, и Исабель, наконец, поняла, кто он.

Тот, перед кем трепещет весь мир Эальра. Тот, чьи печати черным огнем горели на белом теле императора Севера. Тот, кто сумел заклеймить даже такого сильного мага как Алэр. Тот, чье имя боятся произносить даже мысленно. Азархарт. Владыка Темной страны. Воплощенный грех и соблазн. Воплощенная смерть.

Но вместо ужаса и отвращения шаунка преисполнилась восторгом и трепетом, который можно было бы назвать священным, не будь это так кощунственно. Раболепным трепетом, так будет вернее.

Император, схватившись за грудь, упал на колени и застонал от боли. От его тела отделился сгусток мрака, упал на снег и, по-змеиному извиваясь, подполз к Азархарту и впитался в падавшую от него густую тень. Слишком густую для такого слабого освещения, какое дарило только багровое мерцание луны и алтаря.

— Убирайтесь все, пока живы, — приказал Азархарт. — И своих снежных баб забери, пока