Зельеварка - Дина Зарубина

его магии! Вот если готовит один, а напитывает другой… Но и тогда известно, чья магия! К тому же часто заклинания не ложатся на чужую основу. Для этого надо быть очень сильным магом. Или родственниками. «Верена» затеяла грязную игру, чтоб заполучить меня, мои плетения могут лечь на папины заготовки, заготовки у них были, а мага не стало! Да я могу напитать абсолютно любые изделия, хоть песочный куличик, сделанный ребенком! И он будет помогать!

– Тобиас, вы не станете возражать, если приедет мой друг Кристофер…

– Нет! – воскликнула я.

– Нет, – повторяет генерал. – Вы забыли, дорогая, какой скандал учинил ваш любимец и сколько неприятностей доставил моей невесте?

– Нельзя быть таким злопамятным, – мури Ринц надувает губки. – Прелести вашей супруги таковы, что Крис просто сошел с ума от страсти.

– Как романтично! – подхватил Ревиц. – Я в юности сходил с ума от ножек одной танцовщицы!

– Размолвка из-за женщины – это так… некультурно, – процедил Блумер.

– Клевету и оскорбления вы называете размолвкой? Как мало я знаю о придворном этикете, – деланно вздохнула я. – Тобиас, простите меня, но если приедет друг мури, я уеду. Пусть это и против светских приличий.

– Бедный Кристофер так сожалеет и мечтает загладить свою вину, – мури Ринц смотрит зло. – Вы лишаете его даже шанса на примирение!

– Стефания, разве вас не устраивает наше общество? – трагически воскликнул Ревиц. Все начинают уверять мури в своих пылких чувствах, наперебой предлагают конную прогулку, лодочную прогулку, игру в мяч, карты, фанты, танцы, стихи и конкурсы.

Я опускаю глаза в тарелку. В самом деле, вокруг нее вьются все подчиненные генерала, а ей мало! Хищница какая-то! Если кому-то для собственной важности нужны толпы мужчин рядом, то это вовсе не от великой доброты или большого ума. Меня как будто и нет. Генерал ловит мой взгляд и подмигивает. Вот мне бы было достаточно одного мужчины, со светлой челкой и грозовыми глазами.

Лакей вносит хрустальную крюшонницу с серебряным черпаком. Поверх фруктов лежит настоящий снег. Эффектно, ничего не скажешь.

– Ананасовый, это семейный рецепт, – с гордостью говорит мури Ринц. – Вы же зельевар, Гвендолин, сумеете разгадать его?

Я принюхиваюсь к широкому бокалу.

– Шампанское, ром, сухое белое вино, персики, клубника. Ананасы. Бруцин. Стрихнин.

Мури Ринц, кивающая после каждого названного ингредиента, замерла с широко открытыми глазами.

– Я бы не советовала мурам это пить, – спокойно улыбнулась я.

Ревиц, успевший пригубить, выплевывает крюшон прямо на пол.

– Яд? Я же не умру? – хрипит он и начинает кашлять.

– В крошечных дозах он обостряет зрение, вкус, слух, осязание, тонизирует скелетную мускулатуру, а также миокард, стимулирует процессы обмена, повышает чувствительность сетчатки глаза.

– Моего дедушку лечили стрихнином. Он умер, – сообщил Тениц в полной тишине.

– У него был паралич? Да, он улучшает нервную проводимость, – кивнула я.– Его используют для лечения парезов и параличей, дегенеративных заболеваний нервной системы. Еще им часто травят крыс, собак и кошек.

– Да вы! Да как вы! – мури Ринц начала рыдать. – Это ложь! Этого не может быть! Клевета!

– Дорогая, вы это сами готовили? – доброжелательно спросил генерал.

– Целителя сюда срочно! – закричал Ревиц. – Мне нужна помощь!

Судя по мощности его голоса, он не пострадал. Просто перепугался до мокрых штанов. В желудок яд не попал, я бы ему сделала промывание желудка, только чтоб перестал орать. Визжащий мужчина отвратителен.

Ревиц отбросил стул, кинулся передо мной на колени, покрывая поцелуями мои руки.

– Мури! Спасите меня! Простите меня!

Простить за что?

Попыталась отстраниться от слюнявых поцелуев. Придет мне кто-нибудь на помощь? Лакей догадался отодвинуть стул вместе со мной. Я быстро встала, отошла в сторонку и обвела офицеров взглядом. Они стыдливо прячут глаза. Ничуть не лучше моих одногруппников, те тоже радовались, придумывая мне нелестные прозвища. Там верховодила Мэдлин, а тут, значит, блестящий аналитик и балагур Ревиц развлекал компанию вместе с мурой Ринц, прохаживаясь на мой счет? Вот пусть и спасает себя сам.

– Дорогой, я так устала, пойду отдыхать, – поцеловал мужа в щеку и вышла из столовой.

Глава 37. Портфель и папины секреты.

Утром я обнаружила, что дверь моей спальни заперта.

Что еще за шуточки? Я подергала дверь и с досадой высунулась в окно. Из нашей совмещенной спальни можно было выйти с террасы прямо на пляж, а тут гладкая стена и третий этаж. Чтоб им вечно заикаться, этим певунам и пустобрехам! Сначала выкурили меня из хозяйской спальни, теперь я лишена возможности искупаться в одиночестве.

Когда почти взбесилась и всерьез обдумывала порчу простынь на канат, чтоб спуститься, в дверь постучала горничная и внесла завтрак.

– Значит, дверь не заклинило! – воскликнула я с негодованием.

– Мури, генерал Блейз приказал всем сидеть по комнатам, пока идут допросы, – сервируя столик у окна, сообщила служанка.

– Вот же некстати… может, генерал меня отпустит? Я уже наотдыхалась!

– Я передам. Приятного аппетита, мури.

Я вздохнула. Хорошенький отдых! Но хотя бы голодом не морят.

Сразу после завтрака заявился Блумер. Он, оказывается, из внутренней безопасности и проводить расследование – его прямая обязанность. Это он вывел на чистую воду прежнюю супругу и лживого доктора. Помучив меня полчаса дурацкими вопросами, он выяснил, что живой генерал мне гораздо полезнее, чем мертвый, и стать вдовой в ближайшее время я не планировала. Кажется, он огорчился.

Впрочем, вел он себя вполне профессионально, намного приятнее, чем следователи, которые расследовали взрыв нашего дома и гибель папы. Последним вопросом он спросил, кто мой любовник, я честно ответила «никто». Нельзя же один раз считать за что-то серьезное? Сердце сразу заныло, не согласное с такой позицией, но я его приструнила. Ишь, расчувствовалось! Начну сейчас томно вздыхать, и Блумер решит, что я по наущению любовника хотела отравить генерала. Из-за любви травят ничуть не меньше, чем от ненависти. Обычно семейные дела крайне примитивны, детективы я читала.

Блумер откланялся, меня снова заперли. Правда, принесли две книжки и журнал. Книжки оказались справочником океанографа и пособием по морской рыбалке, читать это было невозможно. Журнал оказался дамским альманахом, от скуки я его прочитала весь и удивилась, сколько шелухи в головах светских бездельниц. Неужели действительно важно, какой формы у тебя ногти и какого цвета? У зельеваров не бывает длинных ногтей. Дамские хитрости «как заставить мужа купить десятую шубку» просто рассмешили. А советы по созданию атмосферы в доме разозлили. Глупости какие! Я что, прислуга, чтоб встречать мужа в прихожей при полном параде, с умытыми и нарядными детьми? Неужели мужьям такое угодничество нравится? Нет, с мужем мне несказанно повезло!

Через полчаса я в этом убедилась. Тобиас сказал прямым текстом,