О пепле и стали - Элиза Рейн

и под ней виден Огненный Дворец во всем его великолепии. Будто застывшие языки пламени, шпили из черного стекла взмывают в небо, отражая сияние лавовых рек дивными узорами. По обсидиановым стенам струятся золотые потоки, словно молнии застряли в камне. Башни соединяются огромными мостами, и еще больше зданий появляются из-под лавы.

Усталость берет верх без предупреждения, и я падаю на несколько футов вниз, прежде чем выровняться. Каин пытается подхватить меня, но льда на моей коже не осталось, и мне приходится его остановить.

— Сюда, — говорит он, показывая на большой балкон, обрамляющий один из шпилей.

Я умудряюсь приземлиться, но едва коснувшись каменного пола, мои ноги сдаются. Воздух здесь густой от жара, едва ли не чересчур плотный, чтобы вдохнуть.

— Принцесса, — мягко произносит Каин, приземляясь на колени рядом со мной. — Глупая, глупая принцесса. Храбрая, невероятная, сильная принцесса.

— Мы живы, — говорю я, глядя на него снизу вверх. Каким-то образом во мне еще остаются невыплаканные слезы.

— Благодаря тебе. Ты принесла меня домой.

— Я люблю тебя. Не может быть… — выдавливаю я.

Он тянется ко мне, но замирает, задержав руку в дюйме от моего лица.

— Я проведу рядом с тобой остаток вечности. Без тебя меня больше не существует.

Слезы вновь заливают глаза.

— Ты жив, — повторяю я. Меня трясет от облегчения, и я так вымотана, что едва могу думать.

— И ты тоже, — с улыбкой отвечает он.

— Торви!

С хлопком медведица появляется на балконе.

— О великие боги, Торви!

Она несется ко мне, наклоняет голову и проталкивает нос под мое тело, пытаясь меня поднять. Обнимаю ее, наслаждаясь исходящим от нее восхитительным холодом.

— Мне так жаль. Я не могла взять тебя с собой в эту битву, и я бы не выдержала, если бы ты пострадала.

— Мы сразили наших врагов. И теперь у тебя есть крылья. Значит, мы одно целое, навсегда.

Я вновь плачу, зарываясь лицом в ее мех.

— Почему они на нас пялятся?

Застываю, потом вскидываю голову.

— Они?

Она поворачивает голову к одной из многочисленных разрисованных дверей в стене башни в конце балкона. Там, в темноте, кто-то движется.

— Каин… Торви говорит, там кто-то есть.

Он вскакивает на ноги.

— Этого не может быть, — он идет к двери и распахивает ее.

Я слышу его судорожный вдох, и потом женский голос неуверенно произносит:

— Принц Каин?

Раздается радостный вскрик, и Каин отшатывается назад, пытаясь увернуться от объятий пожилой фейри с пепельными волосами и совершенно черной кожей.

— Хелла? Не дотрагивайся до меня! Но… Откуда ты здесь? Я думал… — он с недоверием всматривается в ее радостное лицо.

— Мы были в ловушке, Ваше Высочество! — она наконец выходит из двери, удивленно озираясь. — Свежий воздух… — она разводит руки в стороны. На ее темных щеках блестят слезы. — Судьбы святые, я уж думала, что больше никогда не вдохну свежего воздуха.

Из двери позади нее выбегают другие фейри, все со светлыми волосами и темной кожей. Фейри Двора Огня. У всех точно такое же изумление на лице, как и у Хеллы, и все подходят к краю балкона. Одна из женщин ведет за руку ребенка с огромными глазами, и ее лицо все залито слезами.

Все это время фейри Двора Огня были живы. Они жили в темноте, отрезанные от остального Иггдрасиля.

Каин смотрит на них во все глаза.

— Все это время… вы были здесь?

Хелла кивает.

— Да.

— А… мои родители? Мои братья и сестра?

Горе омрачает немолодое лицо фейри.

— Их убили. Фейри Двора Льда. Перед тем, как Снежные Великаны запечатали наш Двор. Мне очень жаль, мой принц.

Она с подозрением смотрит на меня, пока я цепляюсь за лапу Торви.

Каин встает между нами, защищая меня.

— Она не враг.

— Если вы так говорите, мой принц, — говорит она, явно не убежденная. — Мы должны разыскать Леди Бренду. Она взяла на себя обязанности правителя с того момента, как мы оказались заперты. Когда она это увидит… — она вновь умолкает, с восторгом глядя в небо.

Я чувствую пульсирующее тепло у себя на бедре и осторожно достаю кинжал из ножен.

— Ты сможешь вернуться в Фезерблейд через портал в Сокровищнице Сказителей. Пожелай этого, держа клинок в руках, и все произойдет. Твои соратники и семья нуждаются в тебе.

Кинжал умолкает, исходящее от него тепло рассеивается.

— Каин?

Он тут же подходит ко мне.

— Прости, но я должна вернуться в Фезерблейд. Я нужна сестре.

— Тогда я иду с тобой.

— Нет, ты так долго был заперт там, и теперь… Должно быть, тебе хочется…

Каин качает головой, заставляя меня умолкнуть.

— Куда ты, туда и я, принцесса. И к тому же, — его глаза вспыхивают, — Фезерблейд задолжал мне извинения.

ГЛАВА 57

МАДДИ

Сверкающий потолок последнего зала Сокровищницы оказывается порталом, и когда я переношу нас обратно, мы практически сваливаемся на пол. Каин бросается было помочь мне подняться, но одергивает себя.

— Прости. Я все еще слишком слабая, чтобы покрыть кожу льдом, — шепчу ему, пока Торви поднимает меня на ноги, используя свой огромный нос.

— У меня есть кое-что против усталости, — раздается голос Сигрун.

Мы оба резко поворачиваем головы к достойной предводительнице Валькирий, стоящей в дверях помещения.

— Предлагаю обмен. Фезерблейд ждет не дождется, когда перо и клинок воссоединятся.

Сигрун подходит ко мне и протягивает руку. Когда я вкладываю в нее кинжал, она снимает другой рукой фляжку с бедра и протягивает мне.

Я отхлебываю из нее, не медля, и по горлу растекается жидкий мед. Тело тут же выпрямляется, сознание становится ясным.

Сигрун аккуратно кладет кинжал обратно на постамент, и в Сокровищнице раздается голос.

— Фейри Двора Огня. Ваниры ошиблись.

Ваниры? Это же Высшие Фейри? Я думала, что Каина наказали боги.

— Они поверили в ложь королевской семьи Двора Льда и осудили невиновного фейри. Это будет исправлено, — я задерживаю дыхание, а голос продолжает. — Каин Разрушитель, тебе вернут твои крылья. Проклятие с твоей кожи будет снято, а время твоего заточения в Фезерблейде подошло к концу.

Сердце заходится в моей груди, только что восстановленная энергия наполняет кровь восторгом.

Проклятие будет снято.

Он свободен.

— Я хочу оставить эти крылья, — с нажимом говорит Каин. Его глаза сияют, в радужках пританцовывают языки пламени.

— Крылья, что возникли из непокорной силы изгнанного бога?

— Крылья, что возникли из любви, отчаяния и наконец, спасения моего Двора.

После долгой паузы Фезерблейд отвечает:

— Как пожелаешь.

Воздух вокруг него сияет, смуглая кожа ярко вспыхивает янтарным светом. Он шумно вдыхает и рядом с