Укушенная - Джордан Стефани Грей

— Ха, — говорит Нетти. — Вот и я о том же. Это несправедливо по отношению к ней.

Я оборачиваюсь, чтобы бросить на Уну сердитый взгляд — сказать, что это была глупая идея, — но она делает вид, что не замечает меня. Вместо этого она загорает у берега, и её веснушки темнеют с каждой секундой. Я фыркаю, мне неловко, и мне не терпится присоединиться к ней, сбежать от этого разговора любым возможным способом. Нетти права. Даже если Син и Эви не испытывают романтических чувств друг к другу, они созданы друг для друга. И я… я разрушаю это. Как и сказал Син.

«Ты сделала мою жизнь намного сложнее, чем она должна была быть. Ты всё разрушила».

Я отмахиваюсь от воспоминаний, чувствуя, как сильно краснею под проницательным взглядом Антуанетты.

— Послушай, Нетти, я не хочу с тобой ссориться. Я не хочу и не нуждаюсь в новых врагах. Я просто… Я просто хотела поговорить. Это не обязательно должно быть об Эвелин.

— Ах, вот видишь. Ты спрашивала о моём изменении, а это значит, что ты действительно хочешь поговорить об Эвелин. — Она улыбается, но выражение её губ не касается глаз. — Без Эви меня нет.

— Но…

— Ну же. — Она встаёт и протягивает руку. Я смотрю на неё с минуту, ожидая, что она вонзится мне в грудь. — Я не причиню тебе вреда, Ванесса.

Правда.

Слава богу. Я принимаю её руку и позволяю ей поднять меня на ноги. Мы прогуливаемся вдоль оставшейся части дамбы, и, пока я держусь рядом с Нетти, охранники на нас не нападают. Они позволяют нам бродить по кромке воды.

— Эвелин Ли готовилась к регентству с момента своего рождения, всего через три коротких месяца после рождения Синклера Севери, — начинает Нетти. — Их судьбы вплетены друг в друга, как… как Ромео и Джульетты. Во всяком случае, надеюсь, менее трагично. Её семья — король и королева Азиатского двора — отправили её со своим послом, чтобы она выросла в как можно большем количестве зарубежных стран. Предполагалось, что она получит всестороннее и культурное воспитание. Уверена, ты можешь себе представить, что расти ей было очень одиноко. Она путешествовала по странам и городам, как призрак. Крошечное, хрупкое, бледное создание, которое за первые пять лет своей жизни повидало больше крови, чем кто-либо другой, кого я имела несчастье встретить.

Я морщусь.

— Если ты пытаешься вызвать у меня сочувствие…

— Я? Я бы не осмелилась. — Нетти подмигивает со звонким смехом. — Я просто показываю тебе, как формировалось будущее до того, как Эвелин смогла принимать решения сама. Свой тринадцатый год она провела, путешествуя по Североамериканскому региону с послом Ухао, останавливаясь по пути в разных поместьях. Поместья, — объясняет Нетти, — это места, где проживают графини и наследники престола. Им принадлежат самые красивые дома в больших и маленьких городах. Особняки с вечно горящими огнями — тлеющими оранжевыми угольками — в окнах. Дома, в которых царит упадок и жизнь в равной мере. Я никогда раньше не осознавала, — говорит она, — что они были такими же исключительными внутри, как и снаружи.

— Итак, они добрались до Вирджинии, и Эвелин отправилась на вечернюю пробежку в образе волка, но она не учла, что в маленьком городке есть какая-то жизнь после наступления темноты. С чего бы? В больших городах, в которых она путешествовала, всегда было оживлённо, но раньше она не останавливалась в таких незначительных местах. — Антуанетта сдерживает улыбку, пытаясь скрыть румянец на щеках за слегка загорелой рукой. — У меня была привычка тайком уходить из дома. Мои родители ненавидели меня за это, но мне нравилась ночная жизнь. Настоящая ночная жизнь. Сверчки и совы. Покрытая росой трава и колышущиеся кукурузные поля. Это было волшебно.

— Ты нашла её, — говорю я, мгновенно всё понимая.

— Ходят слухи, что да. — Антуанетта на цыпочках пересекает дамбу, широко раскинув руки. Как будто она летит. Парит. — Ходят слухи, что я нашла её и наблюдала, как она превращалась из волка в девушку. Ходят слухи, что это было захватывающе. — Она оглядывается на меня. — Конечно, у этих слухов нет доказательств.

— Верно, — соглашаюсь я. — Нет доказательств, нет приговора.

— Точно.

— Значит, она тебя укусила…

— Ни в коем случае! — Она упирает руки в бока и замирает на выступе. Усмехаясь, она откидывает волосы за плечо. — Сначала мы были друзьями. Потребовалось немало усилий, чтобы заставить её открыться, позволить мне бежать рядом с ней. Но прошло несколько дней, и я измотала её. — Её лицо вытянулось. — Не думаю, что кто-то пытался справиться с Эви раньше. Не думаю, что кто-то приложил усилия, которых она заслуживала. Её брату… Эрику пришлось остаться. Его готовили к тому, чтобы он возглавил дворец Кенбоккун… или замок Ли, если тебе так больше нравится в наших условиях. У Эвелин больше никого не было.

— Когда посол Ухао был занят, мы ускользали тайком. Резвились на кукурузных полях и пастбищах. Мучали коров и свиней на ферме моей семьи. Мы были девчонками, Ванесса. Мы просто… играли.

Я прикусываю нижнюю губу. Мы были девчонками.

Она была просто девчонкой.

Эти слова такие знакомые, что у меня щемит в груди, и я ненавижу это. Я могу испытывать такие чувства к девушке, которая могла разорвать на части мою лучшую подругу. Но я прекрасно знаю, как ужасно было расти до появления Селесты, без матери и с отцом, который жил ради своей работы. Эвелин была одна. Так долго.

— Ты не можешь скрыть свою человечность, — шепчет Нетти. — Я тоже не могу. Думаю, человеческая часть нашего сердца остается цельной, независимо от того, сколько времени проходит.

— Это… не так вдохновляет, как должно.

— Да, — соглашается Нетти. — Ты можешь себе представить, что я почувствовала, когда однажды вечером Эвелин пришла ко мне и сказала, что ей нужно уходить. Она плакала, лицо у неё было красное и опухшее, из носа текли сопли. Я никогда раньше не видела её такой. Она всегда была яркой, как звезда. Всегда горящей и сияющей.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Послу Ухао нужно было двигаться дальше, — пожимает она плечами. — Они направлялись на юг, ко двору королевы Волков в Северной Америке. — Она указывает на огромный замок позади нас. — Эвелин, однако… На этот раз она не приспособилась. Она кричала, плакала и умоляла остаться. Это заставило посла Ухао стать ещё строже. Она вела себя не как принцесса и не как будущая королева Волков. У неё не было выбора, — голос Нетти срывается.