Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии - Милена Вин

— Кажется, он занят развлечением гостей, а не своей партнерши, — ровным голосом продолжал парировать он, но я заметила, как дрогнули мышцы его лица, когда он глянул на Кайла.

Я хотела сказать что-нибудь еще, придумать причину, которая помешает мне согласиться покинуть зал в компании истинного. Но я знала, что на любую причину у него найдется достойный ответ.

— Тогда я позволяю, — улыбнулась ему, и меня сразу потянули вперед, но не в сторону выхода, а к колоннам, поддерживающим навес и скрывающим несколько буфетных столов.

Нас пропускали, но почему-то не задерживали взгляд, даже не смотрели. Казалось, они не замечают ни меня, ни директора, но при этом знают, что нужно расступиться, чтобы пропустить.

Без сомнения, это чары магистра, наложенные и на него, и на меня. Но я их совсем не ощущала, кожу не покалывало, как обычно бывает при ощущении чужой магии. А может, я просто не чувствовала это из-за дрожи в груди…

Мы вынырнули из толпы и сразу же свернули к раскрытым стеклянным дверям, чуть прикрытым тяжелыми золотистыми шторами. Они вывели нас на большой округлый балкон, и я замерла у самого выхода, потрясенная красотой представшего перед нами вида.

Ночь раскинула над академией густо-синее полотно с мерцающими на нем крапинками звезд и полной луной, величественно возвышающейся над горами. Верхушек было практически не видно: их скрывал туман. Или же это были сизые облака, как одеяло, накрывшие гряду гор…

В воздухе витал запах цветов, пышными букетами посаженных в вазоны. Прохладный ветер коснулся лица, просочился сквозь тонкую ткань рукавов, вынудив поежиться, и скользнул ввысь, как будто бы что-то напевая.

— Я и не замечала раньше, что здесь так красиво, — выдохнула спустя мгновение благоговейной тишины.

— Порой нужно посмотреть на один и тот же пейзаж под другим углом, чтобы понять всю его красоту, — тихо, хоть рядом никого и не было, сказал магистр.

Он все так же сжимал мою ладонь, ставшую горячей от его внимания, а я все боялась дернуться и потянуться к его руке, если он решит отпустить. Потому старалась дышать ровно, размеренно; пыталась привести мысли в порядок, что казалось невозможным рядом с ним.

Здесь было так красиво, и совсем не хотелось уходить, пусть мне и было до невозможности волнительно. Но разве он не собирался покинуть бал?

— Вы же хотели увести меня отсюда, — напомнила я ему.

— Я и увел, — кивнул он, одним взглядом пригвождая к каменному полу. Даже несмотря на то, что взгляд этот был непривычно мягок. — Увел вас из зала, где вам было некомфортно. Но я не посмел бы не дать вашей мечте исполниться в полной мере. Сейчас вы в платье, о котором мечтали, и рядом со мной — жаждущим стать вашим партнером, хотя бы в этот вечер.

Я смотрела на него широко распахнутыми глазами, боясь о чем-нибудь думать, говорить что-то мысленно, ведь после этих слов в меня вгрызся факт, что магистр может читать мысли.

— Откуда вы…

Он усмехнулся, не дав мне договорить, и потянул в середину балкона.

— Вы для меня словно открытая книга, Мирабель. Можно и не обладать способностью читать мысли, чтобы понять, чего вы желаете и о чем думаете. — Мужчина отпустил мою руку, и я с трудом заставила себя стоять на месте. А после поклонился, сказав: — Не откажи́те мне в удовольствии танцевать с вами.

Я так растерялась от его поклона, что не сразу сообразила, о чем он меня попросил.

— Но я не умею, — выпалила самую чистую правду.

Магистр выпрямился, протянул руку.

— Просто доверьтесь мне.

Ощущение, что он продолжает читать все мои мысли, не покидало. И, чтобы не дать ему прочесть сомнение, я быстро вложила пальцы в широкую теплую ладонь и сделала мелкий шаг навстречу.

— Потом не жалуйтесь, что я отдавила ваши ноги, — буркнула, слабо улыбнувшись.

Магистр обвил одной рукой талию, притянул к себе — медленно, смотря прямо в глаза.

— Я никудышный танцор, поэтому ругать за отдавленные ноги вы будете только меня, — сказал и сразу же увлек в танец.

Мы двигались неспешно, кружа по балкону, чертя по мрамору изящные узоры. И почудилось внезапно, что воздух заискрился мириадами искорок, а над головами полилась мелодия. Вначале я подумала, что эта музыка доносилась из зала, но она становилась все громче и громче, пока не убедила окончательно, что витает только здесь, на балконе, рядом с нами и между нами…

— Магия... Красиво.

— Я рад, что вам нравится.

Мы смотрели друг другу в глаза, не обращая внимания на ветер, то ударяющий нам в спины, то, словно в попытке извиниться, нежно целующий в щеки. Я чувствовала тепло его пальцев сквозь ткань платья на талии, улавливала, какое у него неровное дыхание, когда мы оказывались слишком близко друг к другу и моя нервно вздымающаяся грудь ненароком касалась его — широкой и твердой.

Мелодия то ускорялась, то затихала и замедлялась, растягивалась, даруя надежду на непрекращающийся танец. Вскоре она стала почти неслышной — ее заглушил стук сердца — и мы застыли посреди балкона, но всего на миг, как бы давая себе возможность отдышаться, а после мерно, совсем лениво продолжили качаться из стороны в сторону, точно баюкая ветер, как только-только заснувшее дитя.

Я сдалась первой — или просто доверилась? — опустила взгляд и прижалась щекой к его груди. Меня так поразило, что его сердце стучало громко, в крайнем волнении, что я хотела тут же отпрянуть, но сильные руки сжали в объятиях, не давая не только пошевелиться, но и вздохнуть. А когда они, крепкие и пылкие, обратились в нежные, я позволила себе расслабиться.

И впервые за время, проведенное рядом с истинным, я почувствовала себя спокойно, защищенно, так безмятежно, что сама испугалась своего спокойствия. Ведь обычно в его присутствии я чувствовала сильный, сбивающий с мыслей трепет.

— Я даю вам слово, Мира, — неожиданно тихо заговорил магистр. — Я найду вашу тетю. Обязательно найду.

Нехотя я оторвалась от его груди, заглянула в черные глаза, по-прежнему пугающие, но уже не так сильно, как раньше.

Облизнув сухие губы, улыбнулась.

— Я вам верю. Хоть у меня и были причины не доверять вам… Но сейчас я чувствую, что могу довериться, и это вовсе не ложное чувство. — Сглотнула под внимательным, слегка удивленным взглядом, и добавила: — Теперь вы знаете