Ночной скандал - Аннабел Брайант

Он еще не признался, что оставил свой пост в «Обществе». Больше он не связан с Лондоном. Резиденция Уиттингемов оставалась на случай необходимости; но так или иначе, он не возражал против того, чтобы жить в Лейтон-Хаусе. Столько всего случилось с того дня, как он сюда приехал; было бы разумно подождать, пока не уляжется праздничная суета, а уж потом обрушивать на Теодосию еще и эти новости. Мэтью не хотел волновать ее еще больше.

Кроме того, оставался один важный вопрос, который повис в воздухе.

Буквально.

— Рад, что тебе понравился мой подарок. — Он улыбнулся, глядя в ее запрокинутое к нему лицо, его сердце переполняла нежность. — Я хотел подарить тебе что-то такое, что ты запомнишь. Что-то вечное.

— Прекрасный подарок. — Она кивнула. — Будет жаль выбрасывать его после праздников. Такой чудесный аромат! Наверное, я засушу его в аптекарской и оставлю на память.

— Так я не о венке, дорогая Книжница. — Его сердце взволнованно стучало. Наконец настал этот момент! — Но, наверное, тебе стоит приглядеться к нему получше.

В ответ на эту неожиданную просьбу она чуть нахмурила брови, отвела взгляд с лица Мэтью и медленно подняла голову, чтобы рассмотреть венок, подвешенный к деревянной дверной притолоке.

Она вгляделась внимательнее… и ее глаза изумленно распахнулись.

На тонком золотом шнурке, привязанном к нижней части венка, висело сверкающее кольцо с алмазом. Мэтью своими руками привязал его к венку несколько недель назад, прежде чем отправить дары в Лейтон-Хаус, и было сущей пыткой видеть шкатулку на каминной полке, зная, какое сокровище скрыто внутри.

— Мэтью? — Теодосия переводила взгляд с кольца на Мэтью и обратно, словно спрашивая — не обманывают ли ее глаза?

— У тебя не было сомнений, правда? — Мэтью поднял руку и потянул за нить, распуская узел, и кольцо упало в его ладонь. Потом он поднял кольцо, держа за ободок, так что алмаз сверкал, отражая огонек каждой свечи в огромной люстре под потолком.

— Какое красивое. — Теодосия вглядывалась в лицо Мэтью, и выражение ее глаз было для него дороже, чем любая драгоценность. — Я никогда не видела такого камня. Просто дух захватывает.

— Этот камень — само совершенство. Ни малейшего изъяна, чистейшего цвета и воды. Смотри. — Он приподнял кольцо повыше, наблюдая, как преломляется в камне свет ближайшей свечи. На стену легло сверкающее отражение, играющее всеми цветами радуги. — Разложение белого света на основные цвета спектра — с этим зрелищем ничто не сравнится.

Теодосия затаила дыхание.

— С тобой тоже.

Она отвела взгляд от кольца и взглянула на Мэтью.

— Тебе нравится? Я подумал, что камень, если в нем будет больше, чем три карата, будет мешать твоей работе.

Она рассмеялась, сначала потихоньку. Потом громче.

— Меня переполняет радость. Я взорвусь, если не выпущу наружу хоть часть!

Мэтью взял ее руку, отметив, как она дрожит, и надел кольцо ей на палец.

— Книжница, ты выйдешь за меня замуж?

— Да. — Теодосия глубоко вздохнула. Улыбка дрожала на ее губах, когда она смотрела на собственную руку, разведя пальцы. Кольцо сверкало, рассыпаясь мириадами огней. — Оно великолепно, хотя я была бы счастлива и галечнику с нашей подъездной аллее, если бы он означал, что мы дали друг другу обет любви.

— У меня нет сомнений, но я хотел преподнести тебе нечто такое, что ты могла бы носить при себе и вспоминать меня.

Теодосия снова рассмеялась, на этот раз тише.

— Мне не нужно кольцо или еще что-то, чтобы помнить, как сильно я тебя люблю, — прошептала она.

— Конечно, нет. Я не то имел в виду. — Он приподнял ее подбородок, едва не касаясь губами ее губ. — Алмаз — это символ твоей души, Теодосия. Он такой же прочный, сверкающий и редкий.

Она промолчала, едва сдерживая слезы. Словно по наитию, часы на каминной полке ожили, возвещая о наступлении полуночи.

— Веселого Рождества, любовь моя.

А потом, потому что ждать он больше не мог, Мэтью исполнил желание своего сердца и скрепил клятву любви долгим, страстным поцелуем.

Эпилог

Оглушительный гром аплодисментов заполнил лекционный зал «Общества интеллектуального развития», и Мэтью, стоя рядом с лордом Тэлботом, сиял от гордости и рассматривал воодушевленную публику. Доклад Теодосии прошел гладко, на все вопросы она отвечала разумно и со здравой долей юмора. Сердечный прием, которого она удостоилась как первая женщина-докладчик на кафедре «Общества», был лучшим доказательством того, что игра стоила свеч.

— Смело скажу, что моя внучка — редкая умница. — Тэлбот обернулся к Мэтью с выражением величайшей гордости на лице. — Как умело, с присущей ей точностью в деталях, успокоила она тех недоверчивых из публики насчет той подозрительной статьи про выделение дефлогистированного воздуха!

— И правда, статья подозрительная. — Мэтью не сдержал улыбки. Похоже, лорд Рэннингз, после того как взял на себя роль председателя «Общества», потерял всякий интерес к дальнейшим расследованиям. Искренняя поддержка Мэтью помогла Рэннингзу в его давних чаяниях и напомнила о том времени, когда он сам жаждал занять этот пост. Разумеется, это было задолго до того, как он отправился в Оксфордшир и сделал свое главное открытие — Теодосию.

— Предлагаю отпраздновать, — добавил Тэлбот.

— Блестящая мысль. — Мэтью бросил взгляд на Теодосию, идущую к ним. Дорогу ей то и дело преграждали взволнованные члены общества, которые рассыпались в похвалах ее выступлению и жаждали ей представиться.

— Я слышал, что ресторан гостиницы «Майварт» предлагает гостям самые изысканные блюда, — продолжал Тэлбот, который тоже не сводил глаз с Теодосии.

— Значит, «Майварт». — Мэтью кивнул. Он уже привык начинать старую тему разговора как новую. Вспоминать прошедшие события графу иногда бывало трудно. Однако путешествовать и жить полной жизнью им всем стало проще. Теодосия наняла новых слуг в помощь, скромных и порядочных людей, которые были рады услужить и умели держать язык за зубами. И главное, это были люди, преданные своим хозяевам.

Наконец Теодосии удалось подойти к своим.

— Кажется, все прошло неплохо.

Она, казалось, гордилась собой — и имела на то право. Прекрасные серые глаза смотрели в глаза Мэтью. Черт его забери, если он не самый счастливый человек во все Англии! Его молодая жена была не только красавицей во всех отношениях, но и женщиной выдающегося ума.

— Более чем, — согласился он и протянул руку. Ее ладонь уютно устроилась на сгибе его локтя. — Сегодня твой дедушка желает отобедать где-нибудь, а не возвращаться в дом на Кливленд-роу.

— Правда? — Она сморщила носик, следуя вместе с ним к выходу из зала. — Весь