Алтарь для Спящего бога - Аня Викторовна Кузнецова

Затрещали ветки, и лучник свалился на землю. Он громко вскрикнул и прижал к груди руку. Оставшиеся противники не продержались долго.

Меч выпал из руки, и Альгар упал на колени. Стрелы торчали из спины и груди. Эрия откинула лук и бросилась вперёд. Кровь капала из приоткрытого рта. Камзол зиял окровавленными прорехами.

– Пошла прочь, – крикнул ей Альгар и выдернул из плеча стрелу. – Кома, вытащи их.

– Нет! Надо… Надо… лекаря… – Эрия не знала, что делать. – Вытаскивать нельзя, иначе потом не остановить кровь.

Слушать её мужчины не стали. Кома быстро, словно делала это каждый день, выдернул все стрелы, словно из подушечки для иголок. Герцог сплюнул кровавую слюну и повалился бы ничком вперёд, если бы Кома его не поддержал. Подхватил подмышки и оттащил к дереву.

– Посиди с ним, – бросил северянин девушке и, прихрамывая, направился к раненому лучнику.

Эрия метнулась к своей лошади, вытащила из сумки чистую рубаху и вернулась к Альгару. Тот сидел, прислонившись к стволу дерева и опустив голову на грудь. Бледное, даже серое лицо, безвольно весящие руки, всё свидетельствовало о приближающемся конце.

Отец говорил, что Эрия действует скорее сердцем, нежели головой. Разум подсказывал: она должна оставить обречённого. Разве не этого желала? Не об этом мечтала? Не потому выжила? Сердце же было глухо к жестоким мыслям. Сердцем она принесла клятву на могиле своих родных. Не потому, что простила, а потому что именно так поступить было правильно.

– Если у вашего очага найдётся место для меня, а на столе хлеб и вино, то вот вам моя верность, – прошептала она одними губами и села рядом с раненым.

Распутала завязки и пуговицы, добираясь до ран, и в изумлении, отшатнулась. В том месте, где меч рассёк грудь, страшная рана прямо на глазах начала затягиваться. Края медленно стягивались, образуя розовый рубец. Эрия неверяще коснулась кожи и ойкнула, когда крепкие длинные пальцы обхватили её запястья.

– Я отдал приказ.

– Я не слышала.

Альгар криво улыбнулся.

– А как же клятва?

Эрия облизала пересохшие губы, не находя сил отвести взгляд.

– Там говорилось про верность, а не про выполнение приказов… Вы маг?

– А ты как думаешь?

– Маги не могут заживлять раны так быстро. Это невозможно. Кто вы?

Там в этой бездонной глубине глаз, плясало алое пламя. Опасное, неприветливое. В его огне не греются. От него бегут. Нечеловеческие это глаза. Но что-то знакомое, что-то близкое было в них, и Эрия вздрогнула, испугавшись своих мыслей.

– Страшно? – На бледном лице мужчины, словно обожжённая плоть, выделялись капельки подсохшей крови.

– Немного, – Эрия потянула руку из крепких пальцев, но Альгар хмыкнул и прижал её раскрытую ладонь к своей груди в том месте, где совсем недавно находилась страшная рана. Лишь тёплая кожа, без каких-либо следов. – Так не бывает.

Альгар внезапно весело улыбнулся, словно хорошей шутки.

– Мне следовало притвориться безнадёжным, чтобы ты подольше за мной поухаживала. Жаль, времени у нас мало.

Он отпустил её, и Эрия вскочила на ноги. Вспомнив о зажатой в руке рубашке, скомкала её и бросила в герцога, который ловко поймал тряпицу. Девушка чувствовала себя обманутой. Вздёрнув нос, повернулась и пошла к остальным.

В живых осталось двое. Лучник со сломанной рукой и раненный в бедро мечник. И если второй явно струхнул, то первый смотрел на всех с таким видом, что сразу стало ясно: ничего не расскажет. Альгар пристально заглянул в глаза каждого, но не решился прочесть мысли.

– Как звать?

– Блоха, – сказу ответил мечник, бросив опасливый взгляд на собрата. – Я ничего не знаю.

– А тебя?

Лучник скривился, но всё же нехотя ответил:

– Рейград.

– Хей, братец, непростое имя у этого малого, – фыркнул Оскольд.

Северянин долго сокрушался, что бабы не дали ему поучаствовать в битве. Впрочем, Альгар был рад тому – брат стоял, опираясь на рогатину, и щёки его, пылали жаром.

– Откуда ты?

Назвавшийся Рейградом оскалился и, подняв руки к лицу, вцепился зубами в рукав. Мужчины бросились вперёд, но было уже поздно. Лучник затрясся в припадке, посинел. Ставшие лиловыми губы прошептали:

– За истинного короля! – И через несколько минут затих. На уголках губ застыла белая пена.

– Кто ему руки впереди связал? – рявкнул Альгар.

– Я, – понуро ответил Кома, бросив наземь шапку. – Пожалел. Рука поломана. Да кто же знал.

– Кто же знал, – передразнил его Альгар и пристально посмотрел на Блоху.

Тот, испуганный поступком собрата, трясся, и из его рта вылетали нечленораздельные слова.

– Сдаётся мне, братец-герцог, вляпались мы по самое гузно, – протянул Оскольд, вяло пнув тело лучника.

Через час мужчины выяснили, что наняли горе-разбойников в придорожном трактире на Королевском тракте. После приехал Рейград с обносками. Под видом обычных татей им приказали напасть на обоз. Надо было убить всех мужчин и детей, а женщин не трогать. Кому потребовалось устраивать представление, Блоха не знал.

История озадачила всех. Зачем лихоимцам только женщины?

– Ему нужна была я, – внезапно сказала Эрия, которая, как оказалось, слышала весь разговор.

Альгар бросил недовольный взгляд на Кома. Медведь знал, что девка их подслушивает, но вида не подал.

– И почему ты так считаешь? – Холодно спросил Альг.

– Он ни разу не промахнулся, стреляя в вас. А в меня не попал дважды.

– Сомнительная история, – проворчал Оскольд. – Зачем кому-то эта бедовая девка?

– Так сказали же женщин. Та или эта ему без разницы было, – Альгар поймал взгляд девушки и кивнул ей.

Та, бледная, с запавшими больными глазами смотрела на лучника с затаённым страхом. Кажется, она только сейчас осознала, насколько близко была к смерти.

– Леди, идите к остальным, – приказал он, и, о чудо, она послушалась.

Леди Эрия Кальдерон была дальней родственницей короля, а учитывая, насколько род Фелино обеднел за последние полвека, даже такая малость могла кому-то, да понадобиться.

Женщины соорудили лагерь, натянули шатёр и развели внутри небольшой костёр, обложив его камнем. Приготовили ужин. Перед шатром также развели костры. Уже по тёмному Кома и Альгар оттащили тела убитых поглубже в лес. Они подошли к шатру, когда им навстречу вышла Глафира. Она протянула им деревянную плошку с водой.

– На ко, вымойте руки. Нечего чужой кровью портить свою еду.

Мужчины хотели напомнить, что они уже взрослые и давно пересекли младенческий рубеж, а Альгар так и вовсе герцог, но спорить с суровой северной бабой не стали.

В этот момент на улицу выскочила Гленна, неся в руках небольшой котелок. Она уставилась на руки Альгара, по которым бежали ручейки багряной воды. Побледнела, бросила котелок