Алтарь для Спящего бога - Аня Викторовна Кузнецова

Гленна бросила хмурый взгляд на Оскольда, а тот лишь залихватский подмигнул. Мол, не его мужицкое дело, бабе рассказывать, откуда дети берутся.

– А откуда по-твоему дети появляются? – едва скрыв раздражение в голосе, спросила Гленна.

– Ну так, знамо дело, от Магдалины. Проходит она рядом с правильной женой, махнёт белым своим подолом, да появится у матери ребёнок.

– А муж тогда зачем нужен?

Даниэла приоткрыла рот и осторожно ответила:

– На праздники водить, подарки дарить, целовать… ещё чего делать.

Гленна приобняла свою наперсницу и отвела подальше от храма, дабы не осквернить его срамными тайнами.

Оскольд уже двадцать восемь лет топтал землю, да ни разу не доводилось объяснять девке, откудамна дети появляются. Невесту свою он уважал, и оскорблять всякими грубостями не желала. Потому направил к Анике, которая была хоть и остра на язык, да каждому нужное слово могла подобрать. Только Даниэла пошла к Гленне. Женщина бросала такие убиенные взгляды, что Оскольд на мгновение пожалел, что сам не отвёл несведущую во взрослых делах невесту к Анике. Прав братец-герцог – Дани ещё рано женой становится. В очередной раз подивился он жестокости и глупости отца её лорда. Подложить неразумную девку под герцога – такое только с нелюбимою дочерью можно совершить.

Наставница с его невестой отошли за ограду храма. Гленна, как всегда, серьёзная, тихо что-то рассказывала Даниэле. Девка покраснела, но слушала внимательно.

Обуянный любопытством, Оскольд незаметно подошёл к ним. Потому и оказался ближе всего, когда от дороги донеслось тихое рычание, а близ старостиного дома вспыхнул огонь. Ни на миг не задумавшись, Оскольд бросился вперёд. Гленна тоже заметила опасность и толкнула Даниэлу себе за спину.

Взметнулся огонь, поглотивший всё вокруг.

Эрия видела, как Оскольда отбросило в сторону. Его кафтан пылал, и охнувшая Аника, принялась крутить несчастного на снегу. Кома легко перепрыгнул ограду и кинулся на мага, но тут же бросился на землю, пропустив над собой огонь. Поднялся и тут же несколько ледяных кинжалов вонзилось в него. Прозрачный лёд окрасился кровью, но это не остановило его. Он всё так же неотвратимо шёл на мага.

Мэтр Мартал чудно́’ сложил пальцы и Кома оказался придавлен к земле. Он тяжело дышал, рычал, под кафтаном перекатывались мышцы, но сила держала его крепко.

Герцог остановился и попросил:

– Не делай этого, старый друг. Обратно не повернёшь.

Маг прищурился и сплюнул наземь. Эрия, которая не ожидала от себя такой прыти, обогнула герцога и встала между Гленной с Даниэлой и магом.

– Я вас не знаю, мэтр, – начала она и на мгновение замолчала, наткнувшись на пламень в глазах мэтра Мартала, но отступать было поздно. – Думаю, что на войне вы потеряли кого-то. Раз вы вините эту леди и желаете смерти ей, то тогда вам надобно и меня придать справедливому суду.

– Уходи, – прошептала Гленна. – Незачем нам вдвоём…

Эрия бросила на неё недовольный взгляд и продолжила:

– Я леди Эрия Кальдерон. Мой отец поднял своё знамя вместе с мятежным Кайя и был зато наказан. Я дочь его. Во мне его кровь. И если он повинен, то, стало быть, и я. Или нет? Я не восставала и не желала зла. Как и леди Гленна неповинна в деяниях брата своего, которые тот творил без её указки.

Она раскинула руки, открываясь магу. Пламя вкруг него всё высилось, злилось, лизало снег, в одно мгновение испарявшийся паром. А в глазах этого незнакомого человека видела Эрия свою смерть.

– Мартал нам незачем становится врагами, – продолжал увещевать Альгар, помогая подняться Кома. Тот заметно прихрамывал, а лицо заливала кровь.

Эрия не сразу поняла, что герцог просто тянет время. За спиной обезумевшего мага стоял старый Румп. Он медленно крутил руками, словно скатывал из воздуха невидимый шар.

Им не хватило всего несколько мгновений, прежде чем старый маг выпустил заклятие. Огонь вокруг мэтра Мартала погас, да и сам он расслабился, как и прочие. Потому быстрое движение его рук оказалось неожиданностью. Аника шла к Кома помочь и когда тонкая ледяная стрела слетела с протянутой руки, не успела увернуться.

Она сдавленно охнула и осела на руки герцогу. Румп выпустил сеть и та, обретя видимость, накрыла убивца с головой, придавила к земле.

Повисла тишина, в которой словно предзнаменование, послышались судорожные всхлипы. Эрия подбежала, опустилась рядом со старухой и тогда поняла, что это всё. Несчастная смотрела страшными глазами в небо и хваталась руками за герцога, а тот только беззвучно раскрывал рот и пытался зажать рану в груди сестры, из которой уже пропал кусок льда.

Румп оттолкнул Эрию, опустился в снег и принялся разворачивать полушубок. Да только не успел он и расстегнуть пуговицы, как Аника затихла, неразборчиво сказала несколько слов и замерла.

Снег вокруг пропитался алым. В воздухе витал запах дыма, горящего меха, крови и смерти.

Эрия осторожно подняла глаза на герцога и отпрянула. Её накрыла такая волна ярости, что придавила к земле.

– Альг, не надо, – испуганно сказал Румп, протянув руку.

Герцог отбросил её, вскочил, мотая головой, от чего чёрные пряди заслонили бледное, страшное лицо с горящим алым глазами. Он что-то беззвучно пробормотал и, развернувшись, побежал в сторону леса.

Румп прикрыл глаза покойницы. Где-то разрыдалась Даниэла. Стонал Оскольд. Кома, опираясь на плечо сестры, подошёл ближе, посмотрел на Анику и грязно выругался.

Над Радлом разнёсся тревожный перезвон колокола.

Румп сам спеленал мага какими-то заклятиями. Для верности убивца сковали цепями и оставили в сарае. Староста любезно предоставил свой дом, куда и перенесли Анику.

Эрия, Гленна и Глафира омыли и переодели покойницу. Глаша тихо всхлипывала, перебирая вещи женщины. Эрия расчесала длинные седые пряди и сплела две косы, уложив их венком. Оскольда уложили в кровать и Румп, долго рассматривая травы Аники, всё-таки смог перевязать воина. Кома сидел прямо на полу у двери и иногда встряхивал головой. Несколько раз к нему подходили, чтобы промыть раны, но он только и делал, что рычал и бросал гневные взгляды. Даже сестру он не подпустил к себе. Та, помаявшись, передала Гленне миску с водой и тряпки.

На неё Кома рычать не стал. Прикрыл глаза и ждал пока женщина сотрёт с него кровь. Когда же Гленна вознамерилась осмотреть не только голову, осторожно сжал её запястье и отстранил.

– Само пройдёт.

Глаша понимающе прищурилась и спросила:

– Тебя проводить?

– Нет. Вернуть к ночи.

– Но ты истечёшь кровью! – Воскликнула Гленна.

На эти слова мужчина печально