Свет в твоей душе - Дана Мюллер-Браун

– Возвращайся. Ты мне нужна.

«Натара», – произношу я в своем сознании. В душе. Кричу это Навиен, которая лежит там далеко и ощущает на щеке руку Марви. И тогда я слышу, как я, Навиен, произношу это имя.

– Натара? – В голосе Марви слышится ужас, но я отгораживаюсь от него и его чувств. Освобождаю себя от них, чтобы суметь остаться здесь.

Когда перед глазами у меня проясняется, передо мной стоит Марви. Марви из прошлого. Кулаки уперты в бедра, подбородок вздернут. На лице подозрительность.

– Ты должна мне все это объяснить.

Глава 21

Марви

– Натара.

Я продолжаю стоять как вкопанный и смотрю на безжизненное тело Навиен. Как могло произойти, что с ее губ сорвалось это имя? Имя, которое я давным-давно забыл. Или хотел забыть.

– Кто это? – спрашивает Миел, которого я нашел рядом с ней.

Я действительно хотел, чтобы он о ней заботился, но, когда увидел его около нее, впал в ярость.

Позади меня раздается покашливание Серры.

– Нам нужно поговорить. Без него.

– Не прогоняйте меня, пожалуйста. Может, я и не на вашей стороне. Но я на ее стороне, а она за вас.

Я закатываю глаза, хотя веки у меня прикрыты.

– Натара – девушка, с которой я познакомился очень давно. Если быть точным, я встретил ее за день до того, как князья выиграли войну и мы были сосланы в подземный мир, – спокойно объясняю я, стараясь оживить в памяти каждую деталь встречи с этой девушкой.

– Ты ее любил?

– Зная ее один день? – Недоумевая, я смотрю на Миела. – Нет. Но чувства у меня к ней были.

Он изучает мое лицо и поднимает брови.

– Ты был с ней близок.

– Я хочу поговорить об апокрифе, который Лиран так отчаянно хотел прочитать. Он знал, что есть пророчество, которое ты записал, но никогда не считал важным, – объясняет Серра.

Я смотрю на Навиен. Думаю о ней и обо всех связанных с ней пророчествах, а потом вспоминаю Натару и момент, когда я встретил ее в ущелье. За ней гнались тени, и она выглядела такой испуганной. Однако, увидев меня, она отреагировала так, будто я был другом, которому она доверяла. Незадолго до этого я записал пророчество о существе, заключенном в двух мирах. Но оно не имело никакого отношения ни к теням, ни к подземному миру, ни к Навиен, ни к планам Лирана.

– Что ты думаешь об этом? – спрашивает Серра.

– Пророчество, которое было мне тогда дано, не имеет к этому никакого отношения.

– Может, позволишь нам это решить? – ехидно осведомляется она.

Я фыркаю и соглашаюсь. Прокручиваю в голове пророчество, чтобы воспроизвести его слово в слово.

Найдется редкая душа, что в двух мирах заключена.

И круг замкнется навсегда и не прервется никогда.

И только так для смертных душ возможным станет воскресение,

А вечным душам суждены от них уход и отделение.

Я произношу эти слова словно чужими губами, после чего постепенно выхожу из транса.

– Вечным душам, – повторяет Серра.

– Вы, ангелы, вечны, верно? – размышляет вслух Миел.

– Нет. Вечными считаются существа подземного мира, – поправляет его Серра. – Мы можем исчезнуть. Свет может исчезнуть. А тьма бесконечна. Как и худшие из демонов. Они уже мертвы. И больше не могут умереть. Они вечны. Ты никогда не читал об этом? Ты же герой.

– Мне просто очень редко приходилось читать апокрифы, – признается Миел. – Но разве то, о чем тут говорится, не хорошо? Ведь на самом деле это означает, что эти существа останутся взаперти, если я правильно понимаю.

– Очевидно, только в том случае, если все это произойдет до войны… а вообще это пророчество действительно очень загадочное.

– Могла ли здесь идти речь о ней? О Навиен? Сейчас она застряла между двумя мирами – в своем забытьи и здесь… – У Миела срывается голос.

Я задумываюсь. По крайней мере, пытаюсь это сделать, потому что не улавливаю в этих словах смысла. Какое отношение ко всему этому имеет Натара? Почему Навиен произнесла именно ее имя?

Происходит еще одно землетрясение, и я вздрагиваю. Оно более мощное, чем все предыдущие. Я почти падаю на Навиен и хватаю ее за руку.

– Что это все означает? – пытаюсь я у нее спросить. Однако она молчит. Будто ее здесь больше нет. И уже никогда не будет.

Я пытаюсь продолжить размышления. Вспоминаю все пророчества того времени, но ни одно из них не может иметь никакого отношения к Натаре. Если только это не ее душа застряла в двух мирах. Но в то время это нам не помогло. Вскоре после ее появления мир рухнул, и я больше никогда ее не видел.

Когда землетрясение стихает, Серра наклоняется ко мне:

– Удалось ли тебе что-нибудь узнать у Ремиэля и Филиппа?

– Не очень много. – Я сокрушенно качаю головой. – Но он тоже упоминал, что Лирану было очень важно прочитать этот апокриф.

Я на мгновение закрываю глаза.

– И еще они обещали сражаться на нашей стороне, – добавляю я, прислушиваясь к отдаленному шуму.

Он слышится с тех пор, как я сюда вернулся. Это теневые существа, штурмующие наши границы. Армия из героев. Эта война будет проиграна так же, как и та, две тысячи лет назад. Ангелов осталось не так много. И героев, которые не встали на сторону Лирана, тоже мало.

– Положение не безвыходное. Они не смогут разрушить охраняющие нас границы.

– Проблема в том, что им и не нужно это делать. Если им удастся поднять сюда подземный мир… мы просто исчезнем. Земля превратится в преисподнюю, царству света не останется места.

Я указываю на дверь и посылаю на нее свет, чтобы открыть.

– Я кое-кого привел с собой.

Входит Филипп. Когда он видит Навиен, у него на глазах выступают слезы. Он подходит к нам, и я поднимаюсь, чтобы он мог сесть рядом с ней на мое место.

– Он должен стать правителем княжества Истины, – тихо говорю я Серре.

– Почему? – спрашивает она, недоуменно моргая.

– Потому что так написано в апокрифах. При настоящем правителе оно сделается самым сильным из всех. Только так мы сможем остановить войну в Джараскае.

– Остановить? Короновав одного из князей? Марви, это безумие.

Я кладу руку ей на плечо и вывожу ее из комнаты. Веду ее до общего зала, а потом показываю скипетр, который я до этого маскировал магией света.

– Возьми его.